нова, приводимые А. Греном. Выдержки, конечно, не подлинные: таким бездарным языком Тепляков не мог писать; Пушкин в 1821 году не мог показывать Теплякову писем поэта Языкова. Но не исключена возможность, что приводимые сведения со
общены были Тепляковым Грену в устной форме, или что Грен их только прочел в дневнике Теплякова и цитировал на память: для выдумки сообщаемые сведения слишком уж мелки. То же и относительно воспоминаний г-жи Францовой. Приводимые
этою наивною дамою яко-бы подлинные стихи Пушкина,— конечно, грубая подделка. Но на этом основании мы не можем утверждать с полною уверенностью, что и сообщаемые ею семейные предания о Пушкине тоже сплошь выдуманы.
стоверны и носят все признаки слухов, сплетен, легенды. Но - ведь живой человек характерен не только подлинными событиями
своей жизни,—он не менее характерен и теми легендами, которые » вокруг него создаются, теми слухами и сплетнями, к которым он подает повод. Нет дыма без огня, и у каждого огня бывает свой дым. О Диккенсе будут рассказывать не то, что о Бодлэре, и
пушкинская легенда будет сильно разниться от толстовской. ,
В этой книге перед нами живой Пушкин, но, конечно, окутанный дымом легенд и слухов. До какой степени, однако, интересно сопоставление разного рода сообщений даже сомнитель
ного качества, показывает хотя-бы, напр., история путешествия Пушкина из Одессы в Михайловское в августе 1824 года (см.
конец шестой главы этой книги). Сообщения явно не совпадают друг с другом, явно друг другу противоречат, и однако всякий, я думаю, согласится, что в сумме они дают нечто весьма интересное и весьма для Пушкина характерное.
Повторяю: критическое отсеивание материала противоречило бы самой задаче этой книги. Я, напротив, старался быть возможно менее строгим и стремился дать в предлагаемой сводке возможно всё, дошедшее до нас о Пушкине, кроме лишь явно выдуманного.
Само собою разумеется, книга эта даже в отдаленной мере не сможет заменить настоящей биографии Пушкина. Но я был бы рад, если бы она сделала излишними те многочисленные писания, которые до сих пор сходят за биографические статьи о Пуш
кине: надергает человек интересных цитат из Липранди, Пущина, Керн, Анненкова, Бартенева, разведет их водою собственного пустословия,—и биографическая статья готова.
общены были Тепляковым Грену в устной форме, или что Грен их только прочел в дневнике Теплякова и цитировал на память: для выдумки сообщаемые сведения слишком уж мелки. То же и относительно воспоминаний г-жи Францовой. Приводимые
этою наивною дамою яко-бы подлинные стихи Пушкина,— конечно, грубая подделка. Но на этом основании мы не можем утверждать с полною уверенностью, что и сообщаемые ею семейные предания о Пушкине тоже сплошь выдуманы.
Многие сведения, приводимые в этой книге, конечно, недо
стоверны и носят все признаки слухов, сплетен, легенды. Но - ведь живой человек характерен не только подлинными событиями
своей жизни,—он не менее характерен и теми легендами, которые » вокруг него создаются, теми слухами и сплетнями, к которым он подает повод. Нет дыма без огня, и у каждого огня бывает свой дым. О Диккенсе будут рассказывать не то, что о Бодлэре, и
пушкинская легенда будет сильно разниться от толстовской. ,
В этой книге перед нами живой Пушкин, но, конечно, окутанный дымом легенд и слухов. До какой степени, однако, интересно сопоставление разного рода сообщений даже сомнитель
ного качества, показывает хотя-бы, напр., история путешествия Пушкина из Одессы в Михайловское в августе 1824 года (см.
конец шестой главы этой книги). Сообщения явно не совпадают друг с другом, явно друг другу противоречат, и однако всякий, я думаю, согласится, что в сумме они дают нечто весьма интересное и весьма для Пушкина характерное.
Повторяю: критическое отсеивание материала противоречило бы самой задаче этой книги. Я, напротив, старался быть возможно менее строгим и стремился дать в предлагаемой сводке возможно всё, дошедшее до нас о Пушкине, кроме лишь явно выдуманного.
Само собою разумеется, книга эта даже в отдаленной мере не сможет заменить настоящей биографии Пушкина. Но я был бы рад, если бы она сделала излишними те многочисленные писания, которые до сих пор сходят за биографические статьи о Пуш
кине: надергает человек интересных цитат из Липранди, Пущина, Керн, Анненкова, Бартенева, разведет их водою собственного пустословия,—и биографическая статья готова.