В рубрике «Электроархив» мы републикуем знаковые статьи и материалы об искусстве, архитектуре, истории и культуре из оцифрованных изданий «Электронекрасовки».

Кто хоть раз видел в деревне, в особенности в летний солнечный вечер, избу, украшенную поволжской резьбой, тот навсегда запомнит необыкновенное чувство, которое охватывает вас при встрече со сказкой наяву. Тут действует все: пластически совершенное очертание избы, игра закатного солнца на бревнах и рельефах, которые кажутся как бы отлитыми из дерева, созданными для человеческой радости неистощимо буйной фантазией мастера.

Сказочный характер старой долбленой резьбе придают те необыкновенные существа, которые, искусно компонуясь с пышной растительностью, «взирают» на вас с карнизных и фронтонных досок, с наличников «красных» и светличных окон, с угольников ворот.

Лев. 60–70-е гг. XIX в. д. Мамакино Борского района

Список наиболее популярных в поволжской резьбе сказочных и символических персонажей, проникших сюда из глубины веков, сравнительно невелик: львы, русалки («берегини», «фараонки»), «птицы-сирины», павлинообразные птицы, голуби, орлы и какие-то существа, похожие на того «змия», с которым в свое время так успешно сразился св. Георгий.

Львы-коты. 70-е гг. XIX в. д. Воробьево Городецкого района

Форма, поза, отчасти характер этих существ в известной мере единообразны. Это зависело от единства идейной основы, от материала и способа его обработки, от плоскости, на которой они располагаются.

И все же в каждом памятнике народной резьбы виден творческий почерк мастера, его любимые детали, собственные художественные приемы, не отходящие, однако, от канонического образа.

Совершенно естественно поэтому, что отклонения от «нормы» в народном искусстве могут вызвать особый интерес. В отдельных случаях эти редкие и необычные изображения могут служить путеводной нитью при определении происхождения некоторых безымянных памятников, а таких, как известно, в наших музеях очень много.

***

Я, вероятно, не ошибусь, если скажу, что самым выдающимся памятником поволжской резьбы является дом Мохова, построенный в 1866 году в селе Никола-Погост Горьковской (Нижегородской) области. Его части ныне хранятся в Государственном Русском музее.

Женская и мужская фигура на пилястре. 1866. с. Никола-Погост Балахнинского района

Этот памятник ценен не только полным пантеоном включенных в резьбу сказочных персонажей, но тем, что на нем изображены человеческие фигуры. В поволжской резьбе их немного. В рассматриваемом памятнике изображено двое мужчин и две женщины. У женщин как бы обнажена грудь: подчеркнуты ее округлости, резко обозначены соски, но вместе с тем посреди груди намечена легкой порезкой складка, а шею окаймляет подобие рюшки. У мужчин, одетых в однобортные кафтаны, на груди два ряда больших пуговиц.

Одинаковы позы фигур, их прически, одинаково моделированы лица. Назначение фигур чисто декоративное и служебное: если на других досках этого дома растительные побеги держат львы и фараонки, то здесь на пилястрах (досках, закрывающих торцы бревен) эти побеги держат или поддерживают мужики и бабы. Если у фараонок и сиринов, существ женского рода, всегда обнажена грудь, то и здесь у женщин она показана обнаженной. Мастер не задавался целью воспроизвести точно костюмы, индивидуализировать лица; фигуры не вырываются из общего стиля и системы декорации.

Плывущая «фараонка». Собрание Горьковского гос. историко-архитектурного музея-заповедника

Это был, конечно, не первый опыт мастера и, как теперь можно утверждать, не единичный. Чувствуется, что форма этих фигур была выработана раньше, пластически осознана художником. В собрании Государственного Исторического музея имеется доска с подобной же фигурой, где все повторено: и поза, и лицо, и прическа, и фестоны на рукавах, и рисунок растительного орнамента.

Зарегистрированы и другие избы с резьбой этого же мастера. Авторство легко определяется по характеру орнамента, по типичным фигурам львов и фараонок, но на этих избах человеческих фигур нет. Это было под силу только такому выдающемуся артисту, каким был автор резьбы дома Мохова, безвестный, но необычайно талантливый мастер. Безвестный? А нельзя ли определить его имя? На этот вопрос я постараюсь ответить в дальнейшем.

***

Как известно, русалка существо женского рода и женского обличья. Если верить мастерам резьбы, русалки всегда имели обнаженную грудь, по большей части веселое настроение, тщательно следили за прической и обычно украшали шею ожерельем. Располагаясь на сравнительно узкой доске, они приобрели постоянную позу Оранты и плывущее, горизонтально вытянутое тело.

Необычной поэтому кажется русалка на одной из досок в собрании Горьковского историко-архитектурного музея-заповедника. Она изображена плывущей, с ветвью в левой руке. Другая рука уже не держит, как обычно, цветок, а показана как бы отгребающей воду. Поза человека, плывущего на боку. На ее голове надета округлая шапка с большой кистью. Доска эта, вероятнее всего, была расположена на одной стороне фронтона, а на другой стороне ей соответствовала другая доска, тоже с русалкой, но уже без головного убора (находится в том же собрании). По характеру рельефа можно судить, что резчик едва ли не впервые взялся за этот сюжет.

Фигура выполнена несколько робко и почти лишена декоративного начала. Для нас здесь интересна удачная попытка резчика возможно правдивее изобразить и позу, и характерные движения плывущего человека.

Лев, пожалуй, наиболее распространенный сюжет в поволжской резьбе. Но вот одно из необычных декоративных изображений львов из деревни Воробьево Городецкого района. Формы их тела и голов оригинальны; хвост загибается под прямым углом; все тело покрыто узором; морда стилизована до предела. Таких львов я больше не видел нигде. Что это? Лев или просто кот? Вспышка фантазии автора или копия какого-то образца? Этого, видимо, мы уже никогда не узнаем. Изба, на которой они были расположены, вероятно, уже не существует. Прошло уже сорок лет, как мною был сделан этот снимок!

Но другая резьба, с которой я повстречался тоже давно, пока еще благополучно сохраняется, украшала дом Ховричевой в деревне Слободской Борского района. Резьба относится к 1851 году. На переднем фасаде избу «стерегут» два льва обычного вида, а вот на досках правого и заднего фасадов вырезаны львы совершенно другие. Мастер здесь сознательно, видимо, из желания пошутить, поозорничать, перепутал символы: соединил в одном сказочном существе льва и русалку. До пояса лев, как лев, с мордой, поразительно похожей на морды своих братьев (с переднего фасада), а тело у него рыбье!

Нижняя доска от наличника окна светелки. 1881. д. Налесино Городецкого района. Собрание Горьковского гос. историко-архитектурного музея-заповедника

Пожалуй, более интересный по необычности образа и формы лев с очелья наличника избы в деревне Мамакино того же района. На этой избе персонажи очелий все разные, рельеф невысокий. Тело льва большое, несколько несуразное, лапы похожи на какие-то ленты, а вместо львиной морды вырезана голова мужчины с окладистой бородой, с лихо закрученными усами. Но грудь женская, обнаженная! Опять путаница? Но здесь уже возникает вопрос: а возможно, это сделано сознательно, возможно, магическое значение этого персонажа для нас утеряно? Может быть, в свое время такой лев-гермафродит или лев-фараонка обладали особой охранной силой и особенно хорошо стерегли избы?

Изображения львов долго существовали в поволжской резьбе. Они дошли до 90-х годов ХIХ века; между тем изображение львицы мне пока известно лишь в одном экземпляре.

Львица, которую вы видите на снимке, снята с очелья наличника избы в деревне Быдреевка Семеновского района. Что резчик изобразил именно львицу — это не подлежит сомнению: посмотрите на два соска вымени у задней ноги и два завитка у шеи вместо пышной гривы. Рельеф невысокий, силуэт необычайно четок, сделан уверенной рукой, и именно этот силуэт вызывает в памяти далекие образы зверей из орнаментации владимиро-суздальской архитектуры. Можно подумать, что эта львица очень древнего происхождения, но нет, она еще сравнительно молода. Изба, на которой она находилась, относится к 90-м годам прошлого столетия. Удивительно, как в народном искусстве подсознательно проявлялись древнейшие образы с их характерной формой.

Лев-«фараонка». 1851. д. Слободское Борского района

В поволжской резьбе мы иногда встречаем не только древние формы, но и сознательную попытку приблизить старые символы к современной жизни дореволюционного крестьянства. Лев — страж дома... но собака ведь тоже страж! И вот мастер преображает льва в собаку. Возможно, это и единичный случай, но на доске из собрания того же Горьковского музея вне всяких сомнений изображена собака. Голова типично собачья, на гриву нет и намека.

Собака гладкошерстная, ведь только у них хорошо видно, как уходит гладкое брюхо под задние ноги. Хочется сравнить ее с таксой из-за коротких ног и массивного туловища, но здесь просто не хватило для ног места. Для выразительности рельефа мастеру выгоднее было сделать тело большим, а если бы он изобразил фигуру пропорционально, то силуэт на данном пространстве доски стал бы невыразительным.

***

В 1960 году научная сотрудница Горьковского музея-заповедника Т. Казанская привезла из д. Налесино Городецкого района полуразрушенный наличник окна светелки. На нижней доске наличника дата: «1881 год» и два льва. Справа изображен лев с неестественно повернутой, как бы распластанной мордой, напоминающей человеческое лицо, а слева — с мордой, напоминающей лисью, и с гривой, подобной мантилье.

Львица. 90-е гг. XIX в. д. Быдреевка Семеновского района

Изображений существ, похожих на этого льва, я еще не встречал, и, видимо, его надо считать редким и оригинальным персонажем, а своеобразный тип второго льва немного известен и по литературе, и по музейным собраниям. У него, конечно, не человеческая личина, как считают некоторые исследователи, — слишком четко изображен характерный для львов разрез губы, характерный для кошачьей породы рисунок ноздрей и ушей.

Видимо, подобное изображение льва, хоть и не часто, но встречалось в резьбе. В данном случае интересно не повторение несколько загадочного по своему характеру образа, а то, что совершенно подобный горьковскому лев помещается на двух наличниках из собрания Государственного Исторического музея и на наличнике, воспроизведенном в известной книге Э. Бломквист о постройках русских, украинцев и белорусов. Более того, и формы наличников и украшения на них почти точно соответствуют горьковскому наличнику 1881 года. Возникает, таким образом, предположение, что все они являются работой одного мастера, и, возможно, только ему принадлежит своеобразное изображение льва с «личиной».

Лев-собака. Собрание Горьковского гос. историко-архитектурного музея-заповедника

Но еще более интересным является то обстоятельство, что подобные львы с «личиной» находятся и в комплексе резьбы из Николы-Погоста!

Наличник Горьковского музея разделяют с резьбой дома Мохова 15 лет, но разве трудовая жизнь мастера не могла продолжаться и значительно дольше? Работу одной руки подтверждают и некоторые другие детали резьбы. Во всяком случае, авторство одного и того же мастера в резьбе Николы-Погоста и горьковского наличника для меня не подлежит сомнению, а если это так, то определяется имя мастера никола-погостинского дома. По словам дарителя, горьковский наличник резал мастер Смирнов из д. Курцево Городецкого района. Ему же следует приписать и работу над резьбой, хранящейся теперь в Русском музее и достойной самого полного опубликования.

Совершенно естественно, что в настоящей статье не могли быть приведены все примеры необычных и редких сюжетов в замечательной резьбе Поволжья. Это дело будущего.

***

Автор: Михаил Званцев, историк. Публикуется по журналу «Декоративное искусство СССР», № 1 за 1966 год.

***

Больше про книги и интересные находки вы найдете в telegram-канале «Электронекрасовка» (@electronekrasovka) и в нашем паблике «ВКонтакте». Подписывайтесь!