почему же я ничего не понимаю? Одно меня сильно поразило— Ленин, этот мудрый и великий революционер—он нападает на анархистов и обрушивается всей силой красноречья на них; мне помнится, я раз десять перечитывал главу против анархи

стов; наконец, я прозрел, меня осенил свет, я понял, что не напрасно коммунисты и сознательные массы борятся с нашим «революционным анархизмом».

Бела Уитц вместе с анархистами и левым крылом социалистов, из среды которых возникла впоследствии венгерская коммунистическая партия, активно участвовал в венгерской революции и подготавливал почву для Венгерской Социалистиче
ской Советской Республики. Во время пролетарской диктатуры в Венгрии в 1919 г. Бела Уитц играл активную роль, был членом Венгерского Директората искусства, Венгерского ЦК Рабис и руководителем пролетарских художественных мастерских в Будапеште. В это время он уже критически пересматривал теорию анархизма, а вместе с тем и свой прежний художественный путь...

Первые годы завоевания советской власти в России ознаменовались в области искусства пышным расцветом т. н. «лефизма». Лефизм — это русское издание кубо-футуризма и пр. беспредметных измов. Характерно, что ту же картину мы наблюдаем и в Советской Венгрии. Бела Уитц, отдавший, начиная с 1915 г. значительную дань «левым» увлечениям, пытается использовать «левые» формы для новой социальной тематики. Этим самым он отходит от беспредметничества и начи

нает изживать тот период в своем творчестве, который он сам называет «крупнобуржуазным этапом». Это не значит, конечно, что был какой-то момент, когда Бела Уитц становился на точку зрения буржуазии. Это лишь означает, что в известный период своего художественного развития он механически (как и наши лефисты) воспринимал т. н. «достижения искусства последних десятилетий».

По заданию советской власти в Венгрии Бела Уитцом написаны большие декоративные картины символического характе

ра, изображающие труд и социалистическое строительство. Это — первые его работы, в которых он сознательно задался целью создать пролетарское искусство. Но с формальной стороны эти картины носят еще на себе отпечаток сильного влия

ния буржуазного искусства. Желать сделаться пролетарским художником еще недостаточно, чтобы действительно стать им. Работы Бела Уитца в Советской Венгрии — лишь исходная точка его становления, как пролетарского художника.

После падения советской власти в Венгрии Бела Уитц вместе с коммунистами попадает в тюрьму, откуда ему удается бежать в Австрию, в Вену.

Здесь он еще продолжает искания в области «левых» форм, но работа в пролетарских художественных мастерских во время диктатуры пролетариата кое-чему научила его: «ни одно напра

вление не могло удовлетворить меня, — мне уже было ясно, что массы не понимают нас, несмотря на то, что мы назывались «революционерами в искусстве». (Автобиография).

В 1921 году Бела Уитц едет в Москву.

«Россия — Москва... Вначале я ничего не понимал. Мелочи заслоняли передо мною великое, я не умел разглядеть его, мой опыт и знания были слишком незначительны, чтобы объять все —: я пережил тяжелый кризис — я хотел уехать из СССР. Один из друзей сказал мне: «уезжай, но дождись III Конгрес

са». Я послушался и остался до Конгресса. III Конгресс вернул меня к жизни. Там присутствовало много, много анархистовфранцузов, итальянцев, испанцев, — все они задавали вопросы, которые и меня мучили, мои наболевшие маленькие, незна

чительные вопросы... Ленин, Бухарин, Зиновьев отвечали им. Никогда не чувствовал я себя таким никчемным, маленьким, как после их ответов... Во время Конгресса я вступил в ряды Коммунистической партии» (Автобиография).

Одновременно Бела Уитц знакомится с советской художе

ственной жизнью в Москве, — с Пролеткультом и его практи

Бела УитцПодготовка «мира

революции, а поэтому был связан на деле с рабочим классом. Эта связь с пролетарскими массами и революционная практика и сделали возможным его постепенный переход от мелкобуржуазного к пролетарскому революционеру.

Октябрьская революция в России произвела громадное впечатление на измученные войной народные массы Европы. Бела Уитц в своей автобиографии пишет: «В 1917 г. и в Венгрии на устах появилось имя Ленина, я бросился с неутомимой жад

ностью на все, что имелось о Ленине и (сочинения) самого Ленина, к сожалению, не имелось почти ничего. Наша группа (анархистов) первая перевела брошюру Ленина «Государство и Революция». Я прекрасно помню, я лежал больной гриппом... мне вечером принесли долгожданную книгу, я набросился на нее и — читал, читал... и ничего-ничего не понимал. Я удивлялся: ведь книга написана по-немецки, немецкий я знаю, —

Бела Уитц

«Гроздья винограда