СИСТЕМА

Когда горничная вошла въ маленькую спальню при кабинетѣ Павла Петровича, онъ сидѣлъ уже на кровати и просматривалъ утреннюю почту. Лицо его выражало полнѣйшее удовлетво
реніе. Онъ нашелъ, что все совершается въ должномъ порядкѣ и нѣтъ пока основаній безпокоиться за что бы то ни было. И дѣйстви
тельно, выглянувъ въ окно, онъ могъ увидѣть только самую обычную будничную сутолоку боль
шого города, людей, безъ всякой надобности, повидимому, снующихъ взадъ и впередъ, и дѣтей, спѣшащихъ въ многочисленныя учебныя за
веденія. Стоящій на посту городовой, видный и представительный, внушалъ къ себѣ столько уваженія, что Павелъ Петровичъ даже улыбнулся отъ удовольствія и подумалъ: «родятся же эта
кіе! Спина-то, спина! Совсѣмъ какъ у покойнаго дѣдушки». Здѣсь слѣдуетъ замѣтить, что, хотя дѣдъ Павла Петровича и служилъ сначала по полиціи, но впослѣдствіи достигъ степеней значительныхъ.
Налюбовавшись осанистой внѣшностью почтеннаго общественнаго дѣятеля, Павелъ Петро
вичъ отошелъ отъ окна и, опустившись на ко
лѣни передъ большимъ кіотомъ съ мелкою и странною рѣзьбою, сталъ долго и пространно молиться. Онъ осѣнялъ себя широкимъ крест
нымъ знаменіемъ... и потомъ клалъ глубокіе земные поклоны, долго оставаясь неподвижнымъ въ самомъ смиренномъ положеніи. Невозможно было бы догадаться, о чемъ онъ возносилъ столь жаркія молитвы. Скорѣе всего это была благо
дарность небу за земныя удачи и ничѣмъ не нарушаемое благоденствіе.
Уже много лѣтъ ведетъ онъ свои дѣла ровно и тихо. И къ концу каждаго года, сводя балансъ, онъ замѣчаетъ значительную прибыль; она уве
личивается съ каждымъ годомъ. Уже теперь онъ владѣетъ нѣсколькими домами и порядочнымъ имѣніемъ въ одной изъ среднихъ губерній. Онъ совершенно одинокъ и потому не безъ основанія считаетъ все своею единственною собствен
ностью и наслаждается своимъ умѣніемъ вести дѣла.
Вознеся молитвы и напившись кофе, Павелъ Петровичъ свѣжій и чистый въ просторномъ пиджакѣ, облегающемъ его довольно полную фи
гуру, садится за письменный столъ и принимаетъ приходящихъ къ нему по дѣлу.
Первыми принимаются разные управляющіе, приказчики, дворники и т. п. Всѣхъ онъ встрѣ
чаетъ привѣтливо и ласково, ровнымъ голоскомъ отдаетъ приказанія, не спѣша и смакуя свои слова.
— Такъ, миленькій мой, обокрали значитъ насъ. Ты говоришь, пудъ гвоздей? Вотъ я васъ всѣхъ, голубчики, и оштрафую на двойную цѣну ихъ. Впередъ смотрите лучше...
Онъ беретъ книгу и записываетъ 3 рубля въ расходъ и 6 руб. на приходъ. Служащіе знаютъ, что всякія мольбы здѣсь безцѣльны, и прими
ряются въ надеждѣ выместить на чемъ-нибудь другомъ.
Изъ постороннихъ на этотъ разъ приходитъ только одинъ. Его лицо уже начинаетъ надо
ѣдать Павлу Петровичу, такъ какъ онъ началъ показываться ужъ черезъ чуръ часто.
— Я же сказалъ — черезъ двѣ недѣли, а ты пришелъ раньше. Нѣтъ у меня денегъ.
Никифоръ ходитъ къ Павлу Петровичу уже два года со счетомъ за произведенныя работы, но напрасно. Павелъ Петровичъ неумолимъ и твердъ.
— Долженъ же ты понимать, что нѣтъ у меня денегъ, — повторяетъ онъ.
Но Никифоръ начинаетъ упрямиться.
— Павелъ Петровичъ, помилосердствуйте. У васъ да нѣтъ денегъ? У кого же онѣ есть, какъ не у васъ? Мнѣ прямо къ горлу подступило.
Если завтра не внесу, пропало у меня все!..— Никифоръ говоритъ, слова его обращаются въ мольбы, голосъ начинаетъ дрожать. Павелъ Петровичъ, наконецъ, убѣждается въ искренности просителя и начинаетъ соображать.