монологъ

(Съ заимствованнымъ началомъ и концомъ, хотя и незаимствованнымъ, но не менѣе правдоподобнымъ).
Я тотъ, Котораго-бъ желала Крамола видѣть на огнѣ;
Чья мысль одну лишь ложь рождала, Чья рѣчь на подлость вдохновляла Моихъ рабовъ послушныхъ мнѣ.
Я тотъ, чей мракъ зарницу губитъ, Едва съ небесъ она блеснетъ;
Я тотъ, кого Суворинъ любитъ И несуворинецъ клянетъ.
Ничто мнѣ царства и народы;
Я бичъ всѣхъ истинныхъ людей; Я геній смуты и невзгоды,
Я врагъ разсвѣта, другъ свободы,— Свободы палокъ и плетей.
Я — тоже Демонъ. — И, признаться, Такой, какъ лермонтовскій. Но
Тотъ могъ въ прекрасное влюбляться,— А мнѣ любить не суждено. Однако славнаго дѣлами
Пріятно предка мнѣ имѣть, И много общаго межъ-нами,
Какъ посравнить да посмотрѣть: Въ поэмѣ русской онъ явился А вовсе былъ Кавказа сынъ;
Я тоже къ русскимъ пріобщился, Хоть и не русскій гражданинъ.
Какъ онъ — Я врагъ всего святого И ничего не признаю:
Гдѣ можно, — радъ загрызть живого; Гдѣ надо, — Лазаря пою.
И въ пониманьи жизни тонкомъ, Подходцевъ кучею богатъ,
Могу прикинуться теленкомъ,
Чтобъ заманить къ себѣ телятъ. Умѣю ловко распинаться, Придумать ябеду и ложь;
Быть дерзкимъ, плюхой не смущаться,— Да что! — всего не перечтешь!
И еслибъ лермонтовскій демонъ Меня нечаянно узрѣлъ,
Отъ удивленья сталъ-бы нѣмъ онъ: Что я здоровъ и даже цѣлъ!.
ШУХА.

ХРОНИКА

Г. Сафоновъ самъ сознался въ томъ, что онъ «дѣйствительно рѣзко выражался, но уже тогда, когда передалъ должность директора консерваторіи». Слѣдуетъ ли изъ этого заключить, что извозчи
камъ не слѣдуетъ ругаться, лишь сидя на козлахъ и держа возжи въ рукахъ, а разъ сойдя на тро
туаръ разрѣшается сыпать какіе угодно «сафонизмы»?
На Петербургской товарной биржѣ, ходятъ слухи, что, вслѣдствіе повышенія цѣнъ на керосинъ и другіе освѣтительные матеріалы, искусственный «Свѣтъ» прекратится — покоптитъ, покоптитъ и угаснетъ, оставивъ послѣ себя только смрадъ. Со
общеніе это прекрасно повліяло на фондовую биржу, бумаги поднимаются.
Въ отдѣлѣ «На каждый день», «Новое Время» сообщаетъ персидскую поговорку: «старикамъ особенно вредны молодыя женщины и хо
рошія кухарки». Насколько намъ извѣстно, кухарки далеко не вредны старику Суворину.
«Петербургская Газета» сообщаетъ, что въ клубахъ, имѣющихъ характеръ низменныхъ игорныхъ притоновъ, въ настоящее время строго воспрещено употреблять слово «арапъ», равнозначительное мошеннику и шуллеру. Изъ этого слѣдуетъ, что въ клубахъ, низменнаго характера не
имѣющихъ, разрѣшается сколько угодно называть партнеровъ арапами, т. е. мошенниками и Шуллерами.

ОСЕННІЙ мотивъ

Въ небѣ угрюмыя тучи ползутъ, Дробью холодною дождь разсыпается, Грустно... Но думы толпою бѣгутъ
Мощное что-то въ груди просыпается. Тихо... Галдятъ лишь вороны однѣ: Скачутъ, дерутся, — живая баталія!
Чудится въ карканьѣ громкомъ ихъ мнѣ: «Ка-аррррлъ-Амалія! Ка-аррррлъ-Амалія!».
ШУХА.