Всѣ на минуту задумались.
— А сейчасъ мы сдѣлаемъ вотъ что, — нашлась графиня Зизи. — Мы отдадимъ приказъ въ людскую, чтобы они не бросали недоѣденный хлѣбъ, а сушили его. А мы всѣ будемъ шить красивенькіе мѣшечки, класть туда эти сухари и посылать.
— Charmant! Зизи всегда найдется! Великолѣпно!
Точно буря поднялась отъ криковъ восторга. Случайно взглядъ хозяйки упалъ на меня.
— Господа! — закричала она. — Намъ надо еще выслушать мнѣніе прессы. Это очень важно.
У меня въ головѣ былъ туманъ. Въ ушахъ звенѣло, предъ глазами мелькали красные и зе
леные круги. Я всталъ и сказалъ замогильнымъ голосомъ:
— По распоряженію полиціи, всякія сходбища, собранія и съѣзды строго воспрещаются... Больше я ничего не сказалъ.
Но тутъ произошло нѣчто невѣроятное. Графиня Зизи упала въ обморокъ. Секретарь по
сольства полѣзъ подъ диванъ. Молодой человѣкъ съ прямымъ проборомъ хотѣлъ послѣдовать его примѣру, но застрялъ. Вдобавокъ кто-то потушилъ электричество.
Я бросился бѣжать, но въ дверяхъ мою шею обвили чьи то душистыя руки, и я услышалъ, надъ самымъ ухомъ умоляющій голосъ баронессы Додо:
— Дорогой, вы не выдадите?.. Правда?
Я вырвался изъ объятій, отдавилъ ногу американскому псу, который отчаянно завизжалъ, и выскочилъ на лѣстницу.
Желая, однако, остаться вѣрнымъ своему обѣщанію, данному мною Коко Душечкину, я даю объ этомъ собраніи отчетъ въ печати.
МИСТЕРЪ БИЧЪ.
(Изъ Москвы).
Исполнена печали я, Приходитъ страшный часъ: Амалія, Амалія!
Ты покидаешь насъ.
* * *
Какъ рѣдкая азалія, Ты мною взрощена. Амалія, Амалія!..
И ты мнѣ не вѣрна?!
PRESTISSIMO
(Изъ книги безумія).
I. Безумцами звали тѣхъ, кто шелъ впереди человѣчества.
II. О безуміи стану я говорить, ибо вы стали черезчуръ благоразумны.
III. Безуміе — зарница далекой грозы и хохотъ приближающейся бури.
ӀѴ. Ибо все мудрое устроено безуміемъ.
V. Благоразумный осторожно ползетъ вверхъ, безумный отважно бросается внизъ.
VI. Прежде всего было безуміе, ибо въ безуміи ты и зачатъ.
ѴӀӀ. Страхъ есть начало мудрости, а корень безумія — отвага.
VIII. Поклоняются люди безумію, и въ этомъ премудрость.
IX. Хвалу я слагаю безумію, ибо что есть выше его?..
МСТИСЛАВЪ.
* * *
Теперь и для Амаліи Сталъ тѣсенъ Третій Римъ: Она направитъ далѣе
Свой «Zorn», и «Muth», и «grimm»...
* * *
А вспомни, не тебя-ли я Любила, берегла?
Блистательно, Амалія, Здѣсь шли твои дѣла.
* * *
Увы! тебя едва-ли я
Смягчу: ты улетишь!— Ты хитрая.... Амалія: Почуяла барышъ.
Былъ Римъ, была Италія Для Цезаря тѣсна; Амалія, Амалія!
Ты Цезарю равна.
* * *
— А сейчасъ мы сдѣлаемъ вотъ что, — нашлась графиня Зизи. — Мы отдадимъ приказъ въ людскую, чтобы они не бросали недоѣденный хлѣбъ, а сушили его. А мы всѣ будемъ шить красивенькіе мѣшечки, класть туда эти сухари и посылать.
— Charmant! Зизи всегда найдется! Великолѣпно!
Точно буря поднялась отъ криковъ восторга. Случайно взглядъ хозяйки упалъ на меня.
— Господа! — закричала она. — Намъ надо еще выслушать мнѣніе прессы. Это очень важно.
У меня въ головѣ былъ туманъ. Въ ушахъ звенѣло, предъ глазами мелькали красные и зе
леные круги. Я всталъ и сказалъ замогильнымъ голосомъ:
— По распоряженію полиціи, всякія сходбища, собранія и съѣзды строго воспрещаются... Больше я ничего не сказалъ.
Но тутъ произошло нѣчто невѣроятное. Графиня Зизи упала въ обморокъ. Секретарь по
сольства полѣзъ подъ диванъ. Молодой человѣкъ съ прямымъ проборомъ хотѣлъ послѣдовать его примѣру, но застрялъ. Вдобавокъ кто-то потушилъ электричество.
Я бросился бѣжать, но въ дверяхъ мою шею обвили чьи то душистыя руки, и я услышалъ, надъ самымъ ухомъ умоляющій голосъ баронессы Додо:
— Дорогой, вы не выдадите?.. Правда?
Я вырвался изъ объятій, отдавилъ ногу американскому псу, который отчаянно завизжалъ, и выскочилъ на лѣстницу.
Желая, однако, остаться вѣрнымъ своему обѣщанію, данному мною Коко Душечкину, я даю объ этомъ собраніи отчетъ въ печати.
МИСТЕРЪ БИЧЪ.
ЭЛЕГІЯ
(Изъ Москвы).
Исполнена печали я, Приходитъ страшный часъ: Амалія, Амалія!
Ты покидаешь насъ.
* * *
Какъ рѣдкая азалія, Ты мною взрощена. Амалія, Амалія!..
И ты мнѣ не вѣрна?!
PRESTISSIMO
Зарницы
(Изъ книги безумія).
I. Безумцами звали тѣхъ, кто шелъ впереди человѣчества.
II. О безуміи стану я говорить, ибо вы стали черезчуръ благоразумны.
III. Безуміе — зарница далекой грозы и хохотъ приближающейся бури.
ӀѴ. Ибо все мудрое устроено безуміемъ.
V. Благоразумный осторожно ползетъ вверхъ, безумный отважно бросается внизъ.
VI. Прежде всего было безуміе, ибо въ безуміи ты и зачатъ.
ѴӀӀ. Страхъ есть начало мудрости, а корень безумія — отвага.
VIII. Поклоняются люди безумію, и въ этомъ премудрость.
IX. Хвалу я слагаю безумію, ибо что есть выше его?..
МСТИСЛАВЪ.
* * *
Теперь и для Амаліи Сталъ тѣсенъ Третій Римъ: Она направитъ далѣе
Свой «Zorn», и «Muth», и «grimm»...
* * *
А вспомни, не тебя-ли я Любила, берегла?
Блистательно, Амалія, Здѣсь шли твои дѣла.
* * *
Увы! тебя едва-ли я
Смягчу: ты улетишь!— Ты хитрая.... Амалія: Почуяла барышъ.
Былъ Римъ, была Италія Для Цезаря тѣсна; Амалія, Амалія!
Ты Цезарю равна.
* * *