ОТЗЫВЧИВЫЯ НАТУРЫ.

— Иванъ Петровичъ, я къ вамъ за совѣтомъ: вы вѣдь такой опытный во всемъ этомъ, все это знаете! Выручите меня, голубчикъ; затрудненіе у меня, понимаете ли... Не знаю ничего, какъ и что предпринять... Опасаюсь все я...
— Вы меня мучаете! Въ чемъ хоть дѣло-то? — Дѣло-то, собственно, пустяки, но, пони
маете ли время такое... Человѣкъ я во всемъ этомъ несвѣдующій, таскаться по разнымъ тамъ, знаете, учрежденіямъ — для меня чистая смерть! Ну, а тутъ ужъ не знаю, что и дѣлать... Такое, понимаете, обстоятельство!..
— Да что такое? Или васъ «Русь» кандидатомъ выставила? Что васъ, собственно, удручаетъ?
— Съ одной стороны, даже совѣстно, ей-Богу, утруждать васъ... Дѣло понимаете, въ слѣдующемъ: какъ вамъ извѣстно, семейство мое состоитъ изъ меня, Евгеніи Михайловны, ея мама
ши — Анны Кирилловны и двухъ дѣтокъ — Олечки и Боречки — итого 5 человѣкъ. Теперь, надо вамъ сказать, супруга моя въ этакомъ, извините, по
ложеніи... Въ квартирѣ, значитъ, скоро окажется не пять, а уже шесть человѣкъ... Понимаете?! Вотъ штука-то въ чемъ! Ну, вотъ я и не знаю, долженъ ли я заранѣе обратиться за разрѣшеніемъ или можно тутъ просто явочнымъ поряд
комъ дѣйствовать... Главное, что раньше объ этомъ не приходилось думать... неопытенъ я во
всемъ этомъ, просто голова кругомъ идетъ! А за справкой идти боюсь: какъ бы чего не вышло... Уже вы, дорогой мой, выручите, — разъясните, какъ, что, куда и вообще все такое!..
ТАРАСЮКЪ. Уродъ и Зеркало.

(Басенка).

Урода зеркало правдивымъ отраженьемъ Въ такой однажды вѣрно гнѣвъ, Что, весь побагровѣвъ,
Тотъ объ полъ хвать его съ остервеньемъ. Въ кускахъ все зеркало... И что жъ? Ну дурака, куда ни взглянетъ,
Глядитъ ужъ не одна — глядятъ десятки рожъ! Бить зеркала теперь уродъ, поди, не станетъ?
ЭЗОПЪ ЛАФОНТЕНОВЪ.

Важное событіе.

„Мой дорогой, мой стройный Помчикъ!
Я не могу удержаться, я не могу не писать тебѣ. Бъ Москвѣ совершилось такое событіе, передъ которымъ всякіе твои доклады и отношенія должны померкнуть...

Чувствовалъ ли ты, сидя вчера за своимъ противнымъ столомъ, что Москва осчастливлена судьбою? Понималъ ли, ты вчера, что совершилось сегодня?

Такъ знай же, что онъ, могучій, дивный, отличный, онъ, котораго зовутъ Федоромъ, онъ сталъ отцомъ... Теперь у него есть дѣти...

Онъ, знаменитый басъ, сталъ счастливымъ отцомъ прелестныхъ малютокъ... Они близнецы...
Понимаешь ли ты, что русское искусство должно гордиться! Сегодня одинъ изъ величайшихъ праздниковъ

не только Москвы, но даже и всей Россіи, всей мыслящей Россіи, и всего міра искусства...

Сегодня Шаляпинъ можетъ сказать всѣмъ:
„Да, я могу спокойно умирать... У меня два прелестныхъ близнеца: мальчикъ — будущій басъ профундо, и дѣвочка, великолѣпное сопрано!“
Милый мой Помчикъ... Газеты, безъ сомнѣнія, отмѣтятъ это происшествіе. Отмѣчаютъ же онѣ всякія противныя забастовки и другія происшествія...
И я, едва лишь узнала объ этомъ, тотчасъ же объѣхала всѣ редакціи московскихъ изданій...
Къ сожалѣнію, онѣ всѣ оказались такъ некстати закрытыми...
А потому, ангелъ, мой, объѣзди всѣ редакціи и помѣсти небольшую замѣточку такого содержанія:

„Шаляпинъ сталъ счастливымъ отцомъ двухъ прелестныхъ близнецовъ: мальчика и дѣвочки“.

Не забудь же. И какъ только получишь письмо, тотчасъ же отправляйся но редакціямъ. А если у тебя есть какое нибудь «срочное» дѣло, отложи его въ сторону. Твои дѣла не убѣгутъ. Они такія скучныя: все аграрности, да еще что-то такое противное.
Скорѣе, скорѣе... Оповѣсти міру радость... У насъ въ Москвѣ скучно, идетъ дождь. Цѣлую тебя. Твоя женка Пусенька“.
Москва, 25 сентября 1905 года. Ты мажешься мазью противъ облысѣнья? Смотри! Пуся...

Письмо въ редакцію.

Въ Баденвейлфѣ, гдѣ скончался А. И. Чеховъ, надняхъ поставленъ и освященъ въ городскомъ саду памятникъ, увѣнчанный бюстомъ писателя.
Интересно-бы знать: а у насъ въ Россіи — въ какомъ городѣ и въ какомъ саду поставленъ памятникъ Антону Чехову? И стоятъ-ли гдѣ памятники Некрасову, Добролюбову, Писемскому, Писареву, Герцену, Глѣбу Успенскому, Надсону, Гончарову, Тургеневу, Гаршину?. Знаю въ Казани памятникъ Державину...
ЯРИЛО.