ПУТЕШЕСТВІЕ ВЪ ЕГИПЕТЪ.
Русскихъ людей загоняетъ въ Египетъ большею частью лишь болѣзнь почекъ, между тѣмъ поѣздка туда весьма интересна, доступна и легка, а въ то время, какъ у насъ стоятъ лютые морозы и насѣдаютъ на землю угрюмые туманы, въ Египтѣ насту
паетъ самая благодатная пора года. Намъ, архи
текторамъ, удобнѣе всего устраивать себѣ отдыхъ среди зимы; въ Западной Европѣ зимой вездѣ сырость и мгла, погода, не располагающая къ хорошему настроенію, Египетъ гарантируетъ вамъ без
облачное, безмятежное небо и ослѣпительно яркіе животворящіе лучи настоящаго южнаго солнца, не прикрытаго ни малѣйшей дымкою, не вѣдающаго ни
дождей, ни тумановъ. За 100 р. васъ везли отъ Одессы до Александріи въ 1-мъ классѣ роскошно обставленнаго парохода и въ теченіе двухнедѣльнаго пути за тѣ же деньги кормили рѣдкими блюдами и чудесными душистыми фруктами.
Нѣтъ ни пыли ни тряски.
Легкія отдыхаютъ на іодистомъ морскомъ воздухѣ, а глаза не устаютъ любоваться утреннимъ перла
мутромъ, дневнымъ сапфиромъ и ночнымъ серебромъ соленой влаги, омывающей, то подернутые испаре
ніями берега Босфора, завѣтной цѣли народовъ, то голубыя скалы съ сѣрыми оливами и равнодушными
овцами, пасущимися подъ присмотромъ пастушка— потомка древняго элина, то священныя мѣста старины, надъ которыми высятся обломки прекраснѣй
шаго Парѳенона, до сихъ поръ зачаровывающаго своею изысканной красотою длиннѣйшую цѣпь архитектурныхъ исканій.
Обледенѣвшій за время стоянки въ Одессѣ пароходъ все дальше и дальше подвигается на югъ; въ
Константинополѣ бѣгутъ, весело журча, ручьи съ горъ, въ Смирнской бухтѣ уже настоящая жара и съ пришедшаго на базаръ каравана верблюдовъ коло
ритные, живущіе чувствами люди выгружаютъ цѣлыя груды финиковъ, а задумчивый старый турокъ сидитъ, скрестивъ ноги, на порогѣ своей убогой лавченки и созерцательно смотритъ на текущую мимо него жизнь.
Плоская, какъ столъ, Александрія всею своею архитектурою, низкими домиками безъ крышъ, песочнымъ тономъ, гладкихъ стѣнъ домовъ, кое-гдѣ ожи
вленныхъ закрытыми жалюзи окнами, прекрасно слилась съ желтою раскаленною Африкою, мечтою сѣверянина.
Отъ Александріи поѣздъ несется мимо изумрудныхъ полей, прорѣзанныхъ рукавами р. Нила. Коегдѣ разбросаны жалкія деревушки, кучки слѣплен
ныхъ изъ ила хижинъ съ торчащими между ними пальмами, семенитъ коротенькими ножками осликъ, на которомъ торжественно возсѣдаетъ жирный арабскій купецъ, почти касаясь земли своими американ
скими ботинками, а сзади бѣжитъ, обливаясь потомъ и сверкая пятками босыхъ ногъ, темнокожій погонщикъ осла.
Наконецъ—Каиръ или Mars-el-Kahira по-арабски. Мягко катятся по великолѣпному асфальту улицъ прекрасныя пароконныя коляски, по-европейски кашляютъ щегольскіе автомобили, черномазые ребятишки-газетчики снуютъ между колесами, бойко вы
крикивая названія вечернихъ газетъ; за столиками открытыхъ арабскихъ кофеенъ сидятъ бронзовые люди съ ослѣпительными зубами, закутанные въ цвѣтные бурнусы, мелькаютъ бѣлыя платья англійскихъ миссъ, медленно таетъ въ горячемъ воздухѣ сигарный дымъ
☛
Русскихъ людей загоняетъ въ Египетъ большею частью лишь болѣзнь почекъ, между тѣмъ поѣздка туда весьма интересна, доступна и легка, а въ то время, какъ у насъ стоятъ лютые морозы и насѣдаютъ на землю угрюмые туманы, въ Египтѣ насту
паетъ самая благодатная пора года. Намъ, архи
текторамъ, удобнѣе всего устраивать себѣ отдыхъ среди зимы; въ Западной Европѣ зимой вездѣ сырость и мгла, погода, не располагающая къ хорошему настроенію, Египетъ гарантируетъ вамъ без
облачное, безмятежное небо и ослѣпительно яркіе животворящіе лучи настоящаго южнаго солнца, не прикрытаго ни малѣйшей дымкою, не вѣдающаго ни
дождей, ни тумановъ. За 100 р. васъ везли отъ Одессы до Александріи въ 1-мъ классѣ роскошно обставленнаго парохода и въ теченіе двухнедѣльнаго пути за тѣ же деньги кормили рѣдкими блюдами и чудесными душистыми фруктами.
Нѣтъ ни пыли ни тряски.
Легкія отдыхаютъ на іодистомъ морскомъ воздухѣ, а глаза не устаютъ любоваться утреннимъ перла
мутромъ, дневнымъ сапфиромъ и ночнымъ серебромъ соленой влаги, омывающей, то подернутые испаре
ніями берега Босфора, завѣтной цѣли народовъ, то голубыя скалы съ сѣрыми оливами и равнодушными
овцами, пасущимися подъ присмотромъ пастушка— потомка древняго элина, то священныя мѣста старины, надъ которыми высятся обломки прекраснѣй
шаго Парѳенона, до сихъ поръ зачаровывающаго своею изысканной красотою длиннѣйшую цѣпь архитектурныхъ исканій.
Обледенѣвшій за время стоянки въ Одессѣ пароходъ все дальше и дальше подвигается на югъ; въ
Константинополѣ бѣгутъ, весело журча, ручьи съ горъ, въ Смирнской бухтѣ уже настоящая жара и съ пришедшаго на базаръ каравана верблюдовъ коло
ритные, живущіе чувствами люди выгружаютъ цѣлыя груды финиковъ, а задумчивый старый турокъ сидитъ, скрестивъ ноги, на порогѣ своей убогой лавченки и созерцательно смотритъ на текущую мимо него жизнь.
Плоская, какъ столъ, Александрія всею своею архитектурою, низкими домиками безъ крышъ, песочнымъ тономъ, гладкихъ стѣнъ домовъ, кое-гдѣ ожи
вленныхъ закрытыми жалюзи окнами, прекрасно слилась съ желтою раскаленною Африкою, мечтою сѣверянина.
Отъ Александріи поѣздъ несется мимо изумрудныхъ полей, прорѣзанныхъ рукавами р. Нила. Коегдѣ разбросаны жалкія деревушки, кучки слѣплен
ныхъ изъ ила хижинъ съ торчащими между ними пальмами, семенитъ коротенькими ножками осликъ, на которомъ торжественно возсѣдаетъ жирный арабскій купецъ, почти касаясь земли своими американ
скими ботинками, а сзади бѣжитъ, обливаясь потомъ и сверкая пятками босыхъ ногъ, темнокожій погонщикъ осла.
Наконецъ—Каиръ или Mars-el-Kahira по-арабски. Мягко катятся по великолѣпному асфальту улицъ прекрасныя пароконныя коляски, по-европейски кашляютъ щегольскіе автомобили, черномазые ребятишки-газетчики снуютъ между колесами, бойко вы
крикивая названія вечернихъ газетъ; за столиками открытыхъ арабскихъ кофеенъ сидятъ бронзовые люди съ ослѣпительными зубами, закутанные въ цвѣтные бурнусы, мелькаютъ бѣлыя платья англійскихъ миссъ, медленно таетъ въ горячемъ воздухѣ сигарный дымъ
☛