☛
Отчeтнaя выcтaвкa архитектуры въ Высшемъ Художественномъ Училищѣ дала поводъ Александру Бенуа поднять вопросъ о направленіи, по которому надлежитъ идти русскому зодчеству. Возникъ споръ, и хотя вопросъ настолько сложенъ, что отдѣльное архитектурное credo можетъ освѣтить его лишь
частью, само обсужденіе его и соблазнительно, и знаменательно.
Грядущее же хранитъ отвѣтъ, непредвидѣнный, быть можетъ, ни однимъ изъ спорщиковъ...
Дѣло касается классики, которая А. Бенуа [1)] противопоставляется національному направленію, какъ «абсолютъ», подчиняющій все относительное, какъ идеальный «ладъ», равнаго которому еще не найдено.
Этого мнѣнія можно не отрицать, во многомъ съ нимъ соглашаться, но, вмѣстѣ съ тѣмъ, надо найти тѣ точки опоры, о которыхъ спорщики ни съ этой, ни съ противоположной стороны недостаточно позаботились.
Для объясненія совершенныхъ формъ классики, къ которымъ снова и снова обращается творческая мысль зодчаго, обыкновенно приводятъ рядъ вѣр
ныхъ, но ставшихъ банальными мыслей. Говорятъ о необыкновенно счастливыхъ условіяхъ, выпавшихъ
[1)] «Рѣчь» 20 и 27 Ноября и 11 Декабря 1915 г.
на долю древней Греціи, ея географическомъ положеніи, климатѣ, духовномъ складѣ, исторически сложившемся, народа и пр. Но къ этому нужно при
бавить еще нѣчто весьма важное. Зодчему — древнему греку ставилась такая задача, какая никому до или послѣ него съ такою ясностью не ставилась.
Въ ней заключается разгадка мучительнаго вопроса, преслѣдующаго современнаго архитектора - туриста на аѳинскомъ Акрополѣ. То, что осталось намъ отъ памятниковъ Эллады, показываетъ, что лежащія въ
развалинахъ зданія почти не служили утилитарнымъ цѣлямъ. Архитектура не должна была образовать помѣщенія, обнять часть пространства. Роль храма,
какъ вмѣстилища статуи божества, — ничтожна. И какъ сама статуя почти совпадала съ представленіемъ о божествѣ, такъ въ значительной мѣрѣ обоже
ствлялся и самый храмъ, обожествлялась видимая гармонія формъ, осязаемая красота. Матеріалъ игралъ не служебную роль, а долженъ былъ своими фор
мами говорить о себѣ самомъ, да еще о синевѣ неба и о солнцѣ, подъ лучами котораго онъ красуется. Пусть греческій храмъ «конструктивенъ»; онъ,
вѣрнѣе, не содержитъ ничего противорѣчащаго своей конструктивной идеѣ, но идея эта сама до крайности проста, не грандіозна даже, какъ въ Египтѣ, и не въ ней была суть творчества. Нельзя серьезно гово
ПАРѲЕНОНЪ ИЛИ СВ. СОФІЯ?
Kъ cпopy o клаccицизмѣ въ аpxитектypѣ.
Отчeтнaя выcтaвкa архитектуры въ Высшемъ Художественномъ Училищѣ дала поводъ Александру Бенуа поднять вопросъ о направленіи, по которому надлежитъ идти русскому зодчеству. Возникъ споръ, и хотя вопросъ настолько сложенъ, что отдѣльное архитектурное credo можетъ освѣтить его лишь
частью, само обсужденіе его и соблазнительно, и знаменательно.
Грядущее же хранитъ отвѣтъ, непредвидѣнный, быть можетъ, ни однимъ изъ спорщиковъ...
Дѣло касается классики, которая А. Бенуа [1)] противопоставляется національному направленію, какъ «абсолютъ», подчиняющій все относительное, какъ идеальный «ладъ», равнаго которому еще не найдено.
Этого мнѣнія можно не отрицать, во многомъ съ нимъ соглашаться, но, вмѣстѣ съ тѣмъ, надо найти тѣ точки опоры, о которыхъ спорщики ни съ этой, ни съ противоположной стороны недостаточно позаботились.
Для объясненія совершенныхъ формъ классики, къ которымъ снова и снова обращается творческая мысль зодчаго, обыкновенно приводятъ рядъ вѣр
ныхъ, но ставшихъ банальными мыслей. Говорятъ о необыкновенно счастливыхъ условіяхъ, выпавшихъ
[1)] «Рѣчь» 20 и 27 Ноября и 11 Декабря 1915 г.
на долю древней Греціи, ея географическомъ положеніи, климатѣ, духовномъ складѣ, исторически сложившемся, народа и пр. Но къ этому нужно при
бавить еще нѣчто весьма важное. Зодчему — древнему греку ставилась такая задача, какая никому до или послѣ него съ такою ясностью не ставилась.
Въ ней заключается разгадка мучительнаго вопроса, преслѣдующаго современнаго архитектора - туриста на аѳинскомъ Акрополѣ. То, что осталось намъ отъ памятниковъ Эллады, показываетъ, что лежащія въ
развалинахъ зданія почти не служили утилитарнымъ цѣлямъ. Архитектура не должна была образовать помѣщенія, обнять часть пространства. Роль храма,
какъ вмѣстилища статуи божества, — ничтожна. И какъ сама статуя почти совпадала съ представленіемъ о божествѣ, такъ въ значительной мѣрѣ обоже
ствлялся и самый храмъ, обожествлялась видимая гармонія формъ, осязаемая красота. Матеріалъ игралъ не служебную роль, а долженъ былъ своими фор
мами говорить о себѣ самомъ, да еще о синевѣ неба и о солнцѣ, подъ лучами котораго онъ красуется. Пусть греческій храмъ «конструктивенъ»; онъ,
вѣрнѣе, не содержитъ ничего противорѣчащаго своей конструктивной идеѣ, но идея эта сама до крайности проста, не грандіозна даже, какъ въ Египтѣ, и не въ ней была суть творчества. Нельзя серьезно гово