Алжиръ. Одна изъ улицъ стараго арабскаго города.
скимъ населеніемъ. Даже посѣщеніе мечетей мѣстами не разрѣшается, въ томъ числѣ въ Тунисѣ. Фран
цузскія войска, зуавы, носятъ арабскую одежду, передѣланную немного на европейскій ладъ, такъ же какъ ученики алжирскаго лицея, при красной фескѣ; но это наружное однообразіе не вызываетъ
народного сближенія. Арабская жизнь попрежнему остается чужда европейской.
Объ арабской національной одеждѣ, вообще, слѣдуетъ упомянуть: до того она вяжется со всей южной
архитектурой, что невозможно себѣ рынки у улицы Алжира или Туниса вообразить съ коричневыми лицами арабовъ въ пиджакахъ или какомъ либо другомъ интернаціональномъ безцвѣтномъ видѣ. Велико
лѣпно, съ удивительнымъ художественнымъ чутьемъ, одѣваются состоятельные арабы въ Каирѣ и Александріи.
На улицахъ они производятъ впечатлѣніе артистовъ изъ балета: Сине-сѣрые длинные кафтаны съ подбитымъ желтымъ полосатымъ шелкомъ широкими рукавами. На головѣ бѣлый, мѣстами золото
тканый тюрбанъ, изъ котораго выглядываетъ феска, съ длинной кистью. На ногахъ классическіе бабуши, которые и въ наши дни такъ же распространены,
какъ и во времена Гаруннъ-аль-Рашида изъ «Тысячи и одной ночи».
Эти желтой кожи туфли почти поголовно носятся такимъ образомъ, что задокъ сапога подгибается подъ пятку и подошву ноги.
Женщины на всемъ Сѣверѣ Африки ходятъ съ закрытыми лицами вплоть до глазъ: богатыя въ черномъ шелку, болѣе бѣдныя въ бѣломъ полотнѣ. Надо полагать, что при палящихъ солнечныхъ лу
чахъ бѣдные жители находятся, въ этомъ случаѣ, во много болѣе выгодныхъ условіяхъ, чѣмъ состоятельные.
На рисунокъ одежды лицеистовъ въ Алжирѣ, какъ мнѣ передавали на мѣстѣ, при Наполеонѣ III, по его личному желанію, былъ устроенъ спеціаль
ный конкурсъ между художниками, для того, чтобы она имѣла арабскій характеръ.
Эта красивая обмундировка состоитъ изъ фигаро съ рукавами, жилетки, сплошь закрывающей грудь, застегивающейся на плечѣ и сбоку, съ кругло вырѣ
заннымъ воротомъ, краснаго широкаго пояса, синесѣрыхъ шароваръ и шелковыхъ чулокъ желтокоричневаго цвѣта до колѣнъ.
Зуавы взяли отсюда свою форму, но сверхъ чулокъ носятъ гетры. Намъ думается, что твердое отстаиваніе арабами своихъ національныхъ индиви
дуальностей: архитектуры, одежды и, конечно, языка, литературы и, главное, религіи, послужитъ краеугольнымъ камнемъ ихъ самобытнаго существова
нія, несмотря на политическую зависимость отъ европейскихъ государствъ.
Можно пожалѣть, что выработка нашихъ новыхъ военныхъ формъ произошла безъ участія художниковъ и потому не имѣетъ тонкости рисунка, отличающей эпоху Александра I, изъ которой заимствованы кивера новаго образца.
Алжирскій ботаническій садъ «Jardin d’Essayзамѣчателенъ своими превосходными экземплярами, аллеями древовидныхъ фикусовъ, драконовыми де
вплотную, въ то - же время старался отъ него оттолкнуться, спрятаться за каменныя стѣны вдали отъ воды на пригоркѣ.
Тунисъ, въ этомъ отношеніи еще болѣе разительный образчикъ арабской антипатіи къ водной стихіи. Древній Карѳагенъ, лежащій на берегу моря, ими былъ совершенно заброшенъ, и только при
шельцы французы оживили священное пепелище, возведя городокъ La Goulette. Мало того, арабы построили городъ Тунисъ позади болотистаго озера Lag Fayoume и тоже не на его берегу, а отступя около версты внутрь страны.
Арабы превосходные солдаты и кавалеристы. Еще не такъ давно, въ восьмидесятыхъ годахъ прошлаго столѣтія, Мопассанъ въ своихъ поѣздкахъ по Алжиру упоминаетъ про знаменитаго разбойника Абу-Амама, который не давалъ покоя французскимъ войскамъ и морочилъ въ пустынѣ почтенныхъ французскихъ генераловъ.
Сравнительно недавно, еще въ 1843 году, при постепенномъ завоеваніи Алжира, когда французы за
няли въ Сахарѣ Бискру, гарнизонъ въ 2.000 человѣкъ былъ поголовно вырѣзанъ налетѣвшей арабской конницей такъ-же, какъ это позже сдѣлали абис
синцы-кавалеристы при Адуѣ съ итальянцами. Несмотря на то, что Алжиръ и даже Тунисъ являются, въ наши дни, французскими колоніями, гдѣ французы себя чувствуютъ полными хозяевами, религіозная и бытовая рознь составляетъ всетаки огромную пропасть между туземнымъ и европей
скимъ населеніемъ. Даже посѣщеніе мечетей мѣстами не разрѣшается, въ томъ числѣ въ Тунисѣ. Фран
цузскія войска, зуавы, носятъ арабскую одежду, передѣланную немного на европейскій ладъ, такъ же какъ ученики алжирскаго лицея, при красной фескѣ; но это наружное однообразіе не вызываетъ
народного сближенія. Арабская жизнь попрежнему остается чужда европейской.
Объ арабской національной одеждѣ, вообще, слѣдуетъ упомянуть: до того она вяжется со всей южной
архитектурой, что невозможно себѣ рынки у улицы Алжира или Туниса вообразить съ коричневыми лицами арабовъ въ пиджакахъ или какомъ либо другомъ интернаціональномъ безцвѣтномъ видѣ. Велико
лѣпно, съ удивительнымъ художественнымъ чутьемъ, одѣваются состоятельные арабы въ Каирѣ и Александріи.
На улицахъ они производятъ впечатлѣніе артистовъ изъ балета: Сине-сѣрые длинные кафтаны съ подбитымъ желтымъ полосатымъ шелкомъ широкими рукавами. На головѣ бѣлый, мѣстами золото
тканый тюрбанъ, изъ котораго выглядываетъ феска, съ длинной кистью. На ногахъ классическіе бабуши, которые и въ наши дни такъ же распространены,
какъ и во времена Гаруннъ-аль-Рашида изъ «Тысячи и одной ночи».
Эти желтой кожи туфли почти поголовно носятся такимъ образомъ, что задокъ сапога подгибается подъ пятку и подошву ноги.
Женщины на всемъ Сѣверѣ Африки ходятъ съ закрытыми лицами вплоть до глазъ: богатыя въ черномъ шелку, болѣе бѣдныя въ бѣломъ полотнѣ. Надо полагать, что при палящихъ солнечныхъ лу
чахъ бѣдные жители находятся, въ этомъ случаѣ, во много болѣе выгодныхъ условіяхъ, чѣмъ состоятельные.
На рисунокъ одежды лицеистовъ въ Алжирѣ, какъ мнѣ передавали на мѣстѣ, при Наполеонѣ III, по его личному желанію, былъ устроенъ спеціаль
ный конкурсъ между художниками, для того, чтобы она имѣла арабскій характеръ.
Эта красивая обмундировка состоитъ изъ фигаро съ рукавами, жилетки, сплошь закрывающей грудь, застегивающейся на плечѣ и сбоку, съ кругло вырѣ
заннымъ воротомъ, краснаго широкаго пояса, синесѣрыхъ шароваръ и шелковыхъ чулокъ желтокоричневаго цвѣта до колѣнъ.
Зуавы взяли отсюда свою форму, но сверхъ чулокъ носятъ гетры. Намъ думается, что твердое отстаиваніе арабами своихъ національныхъ индиви
дуальностей: архитектуры, одежды и, конечно, языка, литературы и, главное, религіи, послужитъ краеугольнымъ камнемъ ихъ самобытнаго существова
нія, несмотря на политическую зависимость отъ европейскихъ государствъ.
Можно пожалѣть, что выработка нашихъ новыхъ военныхъ формъ произошла безъ участія художниковъ и потому не имѣетъ тонкости рисунка, отличающей эпоху Александра I, изъ которой заимствованы кивера новаго образца.
Алжирскій ботаническій садъ «Jardin d’Essayзамѣчателенъ своими превосходными экземплярами, аллеями древовидныхъ фикусовъ, драконовыми де
вплотную, въ то - же время старался отъ него оттолкнуться, спрятаться за каменныя стѣны вдали отъ воды на пригоркѣ.
Тунисъ, въ этомъ отношеніи еще болѣе разительный образчикъ арабской антипатіи къ водной стихіи. Древній Карѳагенъ, лежащій на берегу моря, ими былъ совершенно заброшенъ, и только при
шельцы французы оживили священное пепелище, возведя городокъ La Goulette. Мало того, арабы построили городъ Тунисъ позади болотистаго озера Lag Fayoume и тоже не на его берегу, а отступя около версты внутрь страны.
Арабы превосходные солдаты и кавалеристы. Еще не такъ давно, въ восьмидесятыхъ годахъ прошлаго столѣтія, Мопассанъ въ своихъ поѣздкахъ по Алжиру упоминаетъ про знаменитаго разбойника Абу-Амама, который не давалъ покоя французскимъ войскамъ и морочилъ въ пустынѣ почтенныхъ французскихъ генераловъ.
Сравнительно недавно, еще въ 1843 году, при постепенномъ завоеваніи Алжира, когда французы за
няли въ Сахарѣ Бискру, гарнизонъ въ 2.000 человѣкъ былъ поголовно вырѣзанъ налетѣвшей арабской конницей такъ-же, какъ это позже сдѣлали абис
синцы-кавалеристы при Адуѣ съ итальянцами. Несмотря на то, что Алжиръ и даже Тунисъ являются, въ наши дни, французскими колоніями, гдѣ французы себя чувствуютъ полными хозяевами, религіозная и бытовая рознь составляетъ всетаки огромную пропасть между туземнымъ и европей