МОНУМЕНТАЛЬНАЯ ЖИВОПИСЬ.

Живопись съ давнихъ временъ представляетъ изъ себя два рода художественныхъ произведеній, наглядно различныхъ между собою, а именно: переносная, станковая живопись, т. е. картины, портреты, этюды и т. д., и живопись на стѣнѣ — стѣнная роспись, фреска, мозаика, т. е. живопись монументальная.
Такое чисто внѣшнее различіе по мѣсту и размѣрамъ еще не исчерпываетъ, конечно, всѣхъ признаковъ существенной разницы между этими двумя группами произведеній живописи.
Болѣе глубокое различіе заключается въ техникѣ, какъ въ матеріальной, такъ и въ художественной.
Въ произведеніяхъ станковой живописи, условія сохранности которой значительно болѣе благопріятны, чѣмъ въ живописи монументальной, и вся цѣль которой исключительно художественныя достиженія, тех
ника художественная всегда на первомъ планѣ, а
роль матеріальной техники не только относительна и непостоянна, но нерѣдко бываетъ совершенно игнорируема, если ея требованія не сходятся съ требованіями художественной техники.
Нѣчто обратное мы наблюдаемъ въ другой группѣ произведеній живописи, въ монументальной живописи.
Здѣсь художественная и матеріальная техника находятся въ полномъ содружествѣ и взаимно дополняютъ другъ друга. Матеріальная техника уста
навливаетъ для художественной извѣстный пріемъ въ работѣ, въ зависимости отъ свойствъ матеріала, — художественная же техника, украшая и смягчая нерѣдко слишкомъ суровыя требованія матеріальной техники, достигаетъ своихъ художественныхъ цѣлей, пользуясь всѣми особенностями и свойствами матеріала, какъ монументальнаго.
Но не только во всемъ сказанномъ мы находимъ различіе между этими двумя родами живописи: и
въ самомъ проектированіи и даже въ трактовкѣ композицій мы наблюдаемъ совсѣмъ различныя задачи и, особенно, способы ихъ разрѣшенія.
Какъ обычная икона, хотя бы и съ многодѣльной композиціей, не есть фреска и не замѣняла ее никогда, такъ и любая, хотя бы и грандіозная картина и цѣлый рядъ картинъ, повѣшенныхъ нa стѣнѣ, не замѣнитъ собою стѣнной росписи.
Такое глубокое различіе въ цѣляхъ и средствахъ того и другого вида живописи устанавливаетъ, конечно, и совершенно особыя условія работы для авторовъ.
Въ первомъ случаѣ, авторъ полный хозяинъ своихъ предположеній съ момента ихъ возникновенія до полнаго завершенія. Въ другомъ случаѣ авторъ,
какъ сотрудникъ зодчаго, уже связанъ до нѣкоторой степени въ своей иниціативѣ, а всѣ его средства для исполненія подчинены всегда тѣмъ многообразнымъ условіямъ, которыя неизбѣжны для всѣхъ участли
въ дѣлѣ архитектурнаго сооруженія. Поэтому къ монументальной живописи приходится подходить съ иною мѣркою и иными особыми требованіями, чѣмъ
къ живописи станковой.
Обычное названіе «монументальная живопись», опредѣляемое только или по мѣсту или по качеству
матеріала, которымъ живопись исполнена еще недостаточно. Понятіе о монументальной живописи и глубже и шире.
Монументальная живопись не существуетъ обособленно; это — живопись въ архитектурѣ и, какъ
таковая, составляетъ ея неотъемлемую часть. Есть родъ сооруженій, мало выражающихъ свою идею безъ живописи, напр. храмы византійскіе и русскіе; есть сооруженія, требующія живопись, какъ декора
тивное дополненіе сверхъ всего того декоративнаго, что архитектура могла дать отъ себя.
Идея сооруженія обусловливаетъ внутреннее содержаніе этой живописи, а характеръ архитектуры ея форму.
Корень монументальной живописи, — въ самихъ стѣнахъ сооруженія; живопись эта какъ бы выяв
ляется изъ стѣнъ и, распространяясь плавно по архитектурнымъ плоскостямъ, подчеркиваетъ ихъ худо
жественное назначеніе и тѣмъ дополняетъ ихъ об
щую гармоническую связь. Поэтому проектированіе монументальной живописи недѣлимо отъ архитек
турнаго проектированія, и такая живопись будетъ производить полное гармоническое впечатлѣніе именно съ тѣхъ точекъ, съ какихъ нужно смотрѣть и на архитектуру.
Когда зодчій беретъ два кирпича, различныхь по цвѣту, для облицовки; когда онъ подыскиваетъ цвѣтъ цоколя, крыши и т. д. или когда окрашиваютъ зданіе; золотятъ главы церквей; вставляютъ цвѣтныя пятна изразцовъ и т. д., уже зарождается монументальная живопись. А когда въ силуэты раз
личныхъ цвѣтовыхъ пятенъ вносится содержаніе,
разсказываемое намъ рисункомъ и формами, момонументальная живопись достигаетъ своего наи
высшаго назначенія, является продуманной и одухотворенной раскраской сооруженія и завершающимъ аккордомъ въ общей гармоніи архитектурнаго цѣлаго.
Не говоря уже о старыхъ образцахъ росписей, даже въ болѣе молодой живописи чувствуется какая то таинственность, какое то оцѣпенѣніе въ изобра
женіяхъ; несомнѣнно, что тѣсная связь живописи
съ застывшей стѣной и слѣдъ ея древнѣйшаго происхожденія дѣйствуютъ такъ на наше воображеніе.
Мрачные приземистые своды; своды, уходящіе въ высь; стѣны, теряющіяся въ перспективѣ; ниши, слабо освѣщенныя рефлексомъ отъ какого либо случайнаго луча свѣта—все это, подернутое колоритной дымкой
живописи и, мѣстами оживленное, то выразительнымъ силуэтомъ, то пятномъ какого-либо смѣлаго цвѣтавсе это общая таинственная гармонія. Монументаль
ная живопись родилась съ архитектурой и придала ей особую экспрессію.
Въ этомъ художественная сущность монументальной живописи и ея мѣсто въ архитектурѣ.
Сопутствуя архитектурѣ, живопись эта раздѣляетъ съ архитектурой и ея художественную роль въ жизни.
Церкви, заполненныя художественной росписью и разбросанныя среди населенія, имѣютъ значеніе художественныхъ музеевъ, съ тѣмъ преимуществомъ