Современные поэты

С. Обрадович [*)]
С особенной любовью, с особенным законченным мастерством четкого образного стиха рисует Обрадович два революционных города-гиганта — Москву и Петроград. Оба ему равно дороги. Москва, где гремели первые громы первой пролетарской революции, Петроград, где засияла желанная октябрьская победа, — одинаково вдохновляют пролетарского поэта, певца города.
Стихотворение «1905 год», посвященное революционной Москве, должно быть особо выделено. Пресненские незабвенные бои, «хриплые крики баррикад», пожары, расстрелы, виселицы — все это жуткое, скорбное и величавое прошлое про
ходит перед нами в кратком, скупом, сжатом стихотворении, занимающем... всего 25 строк. Многие из современных поэтов должны были бы поучиться у Обрадовича этой упругой, мощной, содержательной сжатости поэтического письма, достигающей в то же время прямо исключительной изобретательности.
И... у расшатанного трона
Вдруг под кремлевским перезвоном. Под свист плетей, взметнув огни,
Москва склонилась с долгим стоном...
Мыслится при чтении этих кратких, ясных строк, что пролетарский поэт-революционер дол
жен был писать их с крепко сжатыми зубами, ощущением глубокой муки, с крепкой, затаенной жаждой мести. И заключительный образ, похожий на барельеф надгробного, героического памятника, — запоминается надолго: «у забора, винче
стер в мертвых сжав руках, рабочий с Пресни с гордым взором..» Мастерски написано, даже
несмотря на тяжеловатое словосочетание — «винчестер в мертвых сжав руках...» Тема и настрое
ние стушевывают технический, версификаторский недочет.
Необходимо привести сейчас же и другое «московское» стихотворение— «Кремль». Это тоже Москва, но разве ее можно узнать? Это уже — Красная Москва. Москва — столица победившего пролетариата. Поэт нарочно берет ее ночью, когда затих обычный городской шум, когда его чуткому воображению чудятся лишь «шаги Интер
национала овьюженною мостовой...» Кремль не спит, не спят вожди пролетарских победоносных масс. Им много дела, много работ.
И в ночь — ни выстрела, ни крика. И в ночь — Кремлевского дворца И заседающего ВЦИК а
Бессонные во мгле глаза.
Штаб всемирного пролетариата бодрствует. Ясный, понятный образ...
Нельзя обойти и третье стихотворение С. Обрадовича, посвященное Москве. Оно вначале носит более спокойный, эпический оттенок. Поэт ретро
спективно перечисляет прошлое, былые картины древней столицы — вспоминает Калиту, Ивана
[*)] См. «Ж. И.» № 12.
Грозного, Лобное место, где казнили Стеньку Разина и Пугачева... Но вот он касается недавнего времени — «Пятый год с нагайкой и кар
течью...» Пресня... Стих становится острее и звонче, образы живее и ярче. И когда стих под
ходит к Октябрю, настроение сразу взмывает вверх гордым, победным революционным броском...
Был потревожен пьяный крик Арбата, Покой дворянской Поварской,
Звон акций над Лубянкою богатой И триумфальный шаг Тверской.
Москва, «усталая, Интернационала мысль буйную взнесла земле!» Такою воспрянувшей в орео
ле революционного, пролетарского торжества — и остается Москва во впечатлении читателя. Обрадович умело распоряжается своим лексическим и изобразительным материалом.
* * *
Красный Питер — колыбель пролетарской революции — многогранно отображен Обрадовичем в довольно длинном стихотворении «Петроград», во
шедшем почти во все сборники поэта. Это — крепко сделанная пьеса.
Все тот-же призрачно-туманный И величавый Петроград,
Гранитной поступью с утра Стремительный и неустанный.
Структура стихотворения — почти та-же, что и в пьесе «Москва»: контраст прошлого и на
стоящего. Та-же захватывающая, живая смена настроений и тот-же буйно-лирический взмыв
в заключение. Нельзя не отметить исключительную образность этой вещи..
И тучи пенистую накипь Чертя меняющим крестом,
Застыл над бронзовым Петром Грузно-колонный Исаакий...
Ритм и образ достигают здесь настоящей статуарности.
Неисчерпаемы и многокрасочны городские мотивы в поэзии Обрадовича. Тут и «безумствую
щая в огне вечернем кафе - шантанная толпа», и «мутные глаза магазинов», — словом вся муть буржуазного города... И всегда, последовательно, неотвратимо эта накипь города смывается освежительной грозной волной революционного подъема...
Взметнулось заревеющее знамя Крылом Республики, И мы, Рабы,
Расправили горбы...
И вновь поэт в своей любимой сфере — в кипении революционного, бутафорского захвата, митинговых речей, выстрелов, в кипучем горне живительной и победоносной классовой борьбы.
И вдруг... ухнуло глухо что-то...
Боль раздробили барабанами тревог И дробным таканьем пулемета
Над стремительным топотом ног...
Замечательна в последних двух стихах умело выдержанная звукоподражательность, оттененная мастерским переливом ритма.
Картинно стихотворение «Театр». Само собою разумеется, поэт изображает не прежний барский театр с его бездушной роскошью и мишурным блеском. Естественно, что подход к теме у Обра
довича — другой. Перед нами — после-революционный, пролетарский театр. Намеренно подчеркнута