простота убранства... Несколько неудачно употребленное вначале выражение: «так прост убор»... Убор — здесь не к месту...
Идет спектакль, развертывается пьеса — пьеса революционного репертуара.
В двух актах жизнь... Лохмотья... Крест... А там — взор вспыхнувший... протест... А там — казаки... сходки по оврагам... И с красным над толпою шест...
И в театре мысль пролетарского поэта горит и живет все тем-же: огнями революции, днями борьбы, народного восстания.
«Конец... А завтра — будни и завод», — говорит он в заключение... Но настанет опять празднич
ный вечер, и опять на пролетарской сцене перед ним ярко пройдут картины порежитого, картины революции...
Нельзя пропустить сильного стихотворения, относящегося в третьему революционному городу— Кронштадту. Задумано, и выполнено оно очень искусно. Сначала — ночь, мглистый рейд, гранит, чугун... Как будто покой, затишье... Но весь революционный Кронштадт, «бессменный и горделивый», — на вахте. Он ждет, чутко прислуши
вается, он готов сейчас-же отозваться на зов Совнаркома, на «приказ за подписью Раскольникова»...
Тогда на рейде ярче вспыхнет гребень Труб опаленных и всю ночь гореть Победно будут в черном небе Сигналы Ро-Со-Фе-Со-Ре...
Живописно изображение «беспокойного митинга волн», в ответ на который Петр (т.-е. его статуя), «смятенья полн», — «угрюмо хмурит бронзовые брови». До-нельзя избитая рифма, конечно, вредит окончательной остроте впечатления, но лири
ческая настроенность так все-таки крепка и полна, что четверостишие врезывается в память.
В параллель революционным картинам города надо привести неожиданно спокойную картинку застывшего, оцепеневшего в прошлом глухого про
винциального города. Это — творческий каприз поэта. Он умышленно удерживается тут от всяких контрастов, дает моментальный набросок, хорошенькую акварель в непривычных для него блеклых тонах...
* * *
Есть у Обрадовича в его сборнике «Винтовка и любовь» несколько сильных стихотворений на темы из боевых переживаний красноармейца. Написаны они очень ярко, коротким, энергичным ритмом, отрывистыми, резкими штрихами.
Полк отступал. Лохмотья, взор, И последний патрон в упор.
Комендант па посту: хрипом депеш Изнемогал аппарат.
Четкая, характерная фонетика стиха, обусловленная тематическим заданием и показывающая еще раз, как поэт умеет распоряжаться своим богатым материалом...
* * *
Бодрый и крепкий талант С. Обрадовича неоспоримо кладет один из самых надежных устоев в нашу молодую пролетарскую поэзию. Место Обрадовича — в первых рядах современных пролетарских поэтов.
ГАЙК АДОНЦ.
О ХУДОЖЕСТВЕННОЙ РАБОТЕ В ДЕРЕВНЕ.
В № 6 «Жизни Искусства» напечатана статья тов. М. Быстрого о художественной работе в деревне.
Констатируя активность самодеятельных драмкружков в деревне и отсутствие какого бы то ни было руководства извне, автор статьи предлагает: «город, наконец, должен сделать нечто реальное... Организационная помощь города деревне предполагает посылку в деревню постоянных работ
ников в области клубной художественной работы».
Вопрос серьезный, но предложения тов. Быстрого наивны: во-первых, если наберется сотня, другая
руководителей в Москве и других центрах, то ведь это же — «капля в море», чтоб удовлетворить деревню; во-вторых, даже если бы эти руководи
тели изъявили свое желание поехать в деревню
(что очень сомнительно), то ведь это — политически безграмотный элемент, и вряд-ли кто им доверит руководство деревенским драмкружком; в-третьих, представим, что в первых двух случаях все обстоит благополучно, — но кто же им будет платить?
Итак предложение о посылке безработных городских артистов руководить деревенскими драмкружками — предложение наивное. Город не в со
стоянии в ближайшие годы дать деревне актера— руководителя.
Кто сейчас руководит художественной работой в деревне? - Учитель, ветеринар, землемер. И если они плохо руководят, то в этом не их беда, а вина культурных центров. Деревня еще бедна специалистами. Но экономическое благосостояние ее рас
тет с каждым днем. Тысячами впитывает деревня
ежегодно молодых красных специалистов. Вот этих-то будущих специалистов деревни в наших Вузах нужно подковать по художественной части так, чтоб они не спотыкались.
Красный специалист в деревне — это не только спец по узкой специальности: он пионер нового культурного быта на селе. Если наши театральные органы действительно хотят что-нибудь сде
лать для деревни в художественном отношении, —
пусть ближе подойдут к нашим Вузам, готовящим работников для деревни. В этих Вузах нужно раз
вить работу драмкружков, ставить почаще доклады-диспуты на эту тему, а главное — предоставить возможность студентам бывать в театрах.
Но театрального руководителя, будь то специалист или любитель, — нужно связать с руководящим центром через нерв печатного органа.
Нужен журнал, в котором деревенский работник нашел бы для себя нужную инсценировку, макет, словом — журнал театрального заочного обучения и руководства [*)].
Вот если нам удастся осуществить сказанное (а это необходимо), развитие самодеятельного дере
венского театра пойдет успешно по правильному пути.
И. ЛИВШИЦ.
[*)] Такой журнал имеется, — и мы своевременно отметили его появление: это — «Деревенский Театр», над. Главполитпросвета. Ред.
Идет спектакль, развертывается пьеса — пьеса революционного репертуара.
В двух актах жизнь... Лохмотья... Крест... А там — взор вспыхнувший... протест... А там — казаки... сходки по оврагам... И с красным над толпою шест...
И в театре мысль пролетарского поэта горит и живет все тем-же: огнями революции, днями борьбы, народного восстания.
«Конец... А завтра — будни и завод», — говорит он в заключение... Но настанет опять празднич
ный вечер, и опять на пролетарской сцене перед ним ярко пройдут картины порежитого, картины революции...
Нельзя пропустить сильного стихотворения, относящегося в третьему революционному городу— Кронштадту. Задумано, и выполнено оно очень искусно. Сначала — ночь, мглистый рейд, гранит, чугун... Как будто покой, затишье... Но весь революционный Кронштадт, «бессменный и горделивый», — на вахте. Он ждет, чутко прислуши
вается, он готов сейчас-же отозваться на зов Совнаркома, на «приказ за подписью Раскольникова»...
Тогда на рейде ярче вспыхнет гребень Труб опаленных и всю ночь гореть Победно будут в черном небе Сигналы Ро-Со-Фе-Со-Ре...
Живописно изображение «беспокойного митинга волн», в ответ на который Петр (т.-е. его статуя), «смятенья полн», — «угрюмо хмурит бронзовые брови». До-нельзя избитая рифма, конечно, вредит окончательной остроте впечатления, но лири
ческая настроенность так все-таки крепка и полна, что четверостишие врезывается в память.
В параллель революционным картинам города надо привести неожиданно спокойную картинку застывшего, оцепеневшего в прошлом глухого про
винциального города. Это — творческий каприз поэта. Он умышленно удерживается тут от всяких контрастов, дает моментальный набросок, хорошенькую акварель в непривычных для него блеклых тонах...
* * *
Есть у Обрадовича в его сборнике «Винтовка и любовь» несколько сильных стихотворений на темы из боевых переживаний красноармейца. Написаны они очень ярко, коротким, энергичным ритмом, отрывистыми, резкими штрихами.
Полк отступал. Лохмотья, взор, И последний патрон в упор.
Комендант па посту: хрипом депеш Изнемогал аппарат.
Четкая, характерная фонетика стиха, обусловленная тематическим заданием и показывающая еще раз, как поэт умеет распоряжаться своим богатым материалом...
* * *
Бодрый и крепкий талант С. Обрадовича неоспоримо кладет один из самых надежных устоев в нашу молодую пролетарскую поэзию. Место Обрадовича — в первых рядах современных пролетарских поэтов.
ГАЙК АДОНЦ.
О ХУДОЖЕСТВЕННОЙ РАБОТЕ В ДЕРЕВНЕ.
В № 6 «Жизни Искусства» напечатана статья тов. М. Быстрого о художественной работе в деревне.
Констатируя активность самодеятельных драмкружков в деревне и отсутствие какого бы то ни было руководства извне, автор статьи предлагает: «город, наконец, должен сделать нечто реальное... Организационная помощь города деревне предполагает посылку в деревню постоянных работ
ников в области клубной художественной работы».
Вопрос серьезный, но предложения тов. Быстрого наивны: во-первых, если наберется сотня, другая
руководителей в Москве и других центрах, то ведь это же — «капля в море», чтоб удовлетворить деревню; во-вторых, даже если бы эти руководи
тели изъявили свое желание поехать в деревню
(что очень сомнительно), то ведь это — политически безграмотный элемент, и вряд-ли кто им доверит руководство деревенским драмкружком; в-третьих, представим, что в первых двух случаях все обстоит благополучно, — но кто же им будет платить?
Итак предложение о посылке безработных городских артистов руководить деревенскими драмкружками — предложение наивное. Город не в со
стоянии в ближайшие годы дать деревне актера— руководителя.
Кто сейчас руководит художественной работой в деревне? - Учитель, ветеринар, землемер. И если они плохо руководят, то в этом не их беда, а вина культурных центров. Деревня еще бедна специалистами. Но экономическое благосостояние ее рас
тет с каждым днем. Тысячами впитывает деревня
ежегодно молодых красных специалистов. Вот этих-то будущих специалистов деревни в наших Вузах нужно подковать по художественной части так, чтоб они не спотыкались.
Красный специалист в деревне — это не только спец по узкой специальности: он пионер нового культурного быта на селе. Если наши театральные органы действительно хотят что-нибудь сде
лать для деревни в художественном отношении, —
пусть ближе подойдут к нашим Вузам, готовящим работников для деревни. В этих Вузах нужно раз
вить работу драмкружков, ставить почаще доклады-диспуты на эту тему, а главное — предоставить возможность студентам бывать в театрах.
Но театрального руководителя, будь то специалист или любитель, — нужно связать с руководящим центром через нерв печатного органа.
Нужен журнал, в котором деревенский работник нашел бы для себя нужную инсценировку, макет, словом — журнал театрального заочного обучения и руководства [*)].
Вот если нам удастся осуществить сказанное (а это необходимо), развитие самодеятельного дере
венского театра пойдет успешно по правильному пути.
И. ЛИВШИЦ.
[*)] Такой журнал имеется, — и мы своевременно отметили его появление: это — «Деревенский Театр», над. Главполитпросвета. Ред.