☛
Въ изгнаніи.
Серпъ луны, молочно бѣлый, Гаснетъ въ блѣдныхъ облакахъ. Мы у новаго предѣла,—
Принесли вамъ смерть и страхъ! Вы не ждали, вы въ смятеньѣ— Мы же сильны и грозны.
Вамъ несемъ опустошенье, Тяжкій ужасъ тишины.
Ваши грозныя твердыни
Васъ, — начавшихъ, — не спасутъ. Мы испытаны и нынѣ
Довершимъ нашъ правый судъ. Гаснетъ, гаснетъ мѣсяцъ бѣлый, Разсвѣтаетъ новый день.
Грозно вьется стягъ нашъ смѣлый Въ дымѣ вашихъ деревень.
* * *
Весь день, какъ изъ ведра, Дождь льетъ и льетъ... И съ ранняго утра Нашъ полкъ идетъ.
Дорога, что кисель— Увязнешь съ головой!
Ужъ больше трехъ недѣль Все въ бой и въ бой...
Оскалилъ врагъ клыки, Затравленный, какъ волкъ, Не мало разъ въ штыки Ходилъ нашъ полкъ.
Нависли облака,
Какъ рваныя тряпы. Вдали туманъ, рѣка, Вокругъ жнивы.
Безъ устали идемъ,
И, можетъ быть, опять Придется подъ дождемъ Всю ночь стрѣлять.
Въ свободное отъ боевыхъ трудовъ время король бельгійскій и супруга его прогуливаются безъ всякой свиты на французскомъ побережьѣ и съ грустью смотрятъ въ ту сторону, гдѣ находятся города и села ихъ несчастной страны, преданной германскими полчищами мечу и пожа
рамъ. Но придетъ часъ возмездія, и нѣмецкіе варвары должны будутъ уйти изъ Бельгіи, какъ они уже ушли изъ
мужественной Сербіи.
Долго бились враги...
Отступленіе было быстрое, паническій страхъ овладѣлъ австріяками, ряды ихъ были разстроены, разбитые полки смѣшались, бѣжали, кто какъ могъ, куда сами не знали.
Русскіе гнались за ними по пятамъ, казаки захватывали много плѣнныхъ, орудія, обозы, зарядные ящики, бѣгущая вражеская лава поспѣшно текла на запалъ ста
Александрѣ Рославлевъ.
Военные мотивы.
Въ изгнаніи.
Серпъ луны, молочно бѣлый, Гаснетъ въ блѣдныхъ облакахъ. Мы у новаго предѣла,—
Принесли вамъ смерть и страхъ! Вы не ждали, вы въ смятеньѣ— Мы же сильны и грозны.
Вамъ несемъ опустошенье, Тяжкій ужасъ тишины.
Ваши грозныя твердыни
Васъ, — начавшихъ, — не спасутъ. Мы испытаны и нынѣ
Довершимъ нашъ правый судъ. Гаснетъ, гаснетъ мѣсяцъ бѣлый, Разсвѣтаетъ новый день.
Грозно вьется стягъ нашъ смѣлый Въ дымѣ вашихъ деревень.
* * *
Весь день, какъ изъ ведра, Дождь льетъ и льетъ... И съ ранняго утра Нашъ полкъ идетъ.
Дорога, что кисель— Увязнешь съ головой!
Ужъ больше трехъ недѣль Все въ бой и въ бой...
Оскалилъ врагъ клыки, Затравленный, какъ волкъ, Не мало разъ въ штыки Ходилъ нашъ полкъ.
Нависли облака,
Какъ рваныя тряпы. Вдали туманъ, рѣка, Вокругъ жнивы.
Безъ устали идемъ,
И, можетъ быть, опять Придется подъ дождемъ Всю ночь стрѣлять.
Въ свободное отъ боевыхъ трудовъ время король бельгійскій и супруга его прогуливаются безъ всякой свиты на французскомъ побережьѣ и съ грустью смотрятъ въ ту сторону, гдѣ находятся города и села ихъ несчастной страны, преданной германскими полчищами мечу и пожа
рамъ. Но придетъ часъ возмездія, и нѣмецкіе варвары должны будутъ уйти изъ Бельгіи, какъ они уже ушли изъ
мужественной Сербіи.
Одинъ на девятнадцать.
Долго бились враги...
Австрійцевъ было большое количество, они стойко выдерживали натискъ русскихъ войскъ, но все же стоить не пришлось и они побѣжали, какъ разсѣянное стадо.
Отступленіе было быстрое, паническій страхъ овладѣлъ австріяками, ряды ихъ были разстроены, разбитые полки смѣшались, бѣжали, кто какъ могъ, куда сами не знали.
Русскіе гнались за ними по пятамъ, казаки захватывали много плѣнныхъ, орудія, обозы, зарядные ящики, бѣгущая вражеская лава поспѣшно текла на запалъ ста
Александрѣ Рославлевъ.