Оригинальный паспортъ.

Офицеръ одного изъ нашихъ доблестныхъ полковъ, раненый въ бою съ австрійцами и находящійся на изле
ченіи въ Петроградѣ, передалъ намъ интересную вещь— воинскій билетъ австрійскаго солдата, сообщивъ при этомъ исторію о томъ, какъ онъ нашелъ эту вещь.
«Послѣ того сраженія, въ которомъ я былъ раненъ,— передавалъ нашъ собесѣдникъ,—на полѣ осталось много непріятельскихъ труповъ, которыхъ австрійцы не спѣши
ли убирать. Наши санитары уже работали тутъ, подбирая раненыхъ. Я ждалъ своей очереди и вдругъ замѣтилъ лежащій неподалеку отъ меня какой-то блестящій небольшой предметъ. Онъ лежалъ настолько близко, что мнѣ стоило только протянуть руку и я могъ взять его. Такъ
Вѣстовой подвелъ корнету коня и крикнулъ, какъ ему показалось, слишкомъ громко и визгливо: «садись!». Вальневъ безъ помощи солдата вскочилъ въ сѣдло.
Дорога тянулась безконечная, прямая и пыльная, бѣлой полосой среди скошенныхъ нивъ и зеленыхъ луговъ и только иногда пересѣкала неглубокіе овраги съ протекающими по дну ручейками. Лошади, входя въ воду, тя
Ночныя развѣдки.
Пользованіе при развѣдкахъ ракетами все больше и боль, ше прививается въ войскахъ. Ракетами-развѣдчиками ста
ли пользоваться сейчасъ не только военныя суда, но, какъ это видно на нашемъ снимкѣ, и сухопутныя части войскъ.
я и сдѣлалъ. Въ моихъ рукахъ очутилась двойная мѣдная пластинка, прямоугольной формы, раскрывающаяся въ длину. Раскрывъ ее, я увидѣлъ разграфленную полоску бумаги; изъ содержанія того, что было на ней написано, я понялъ, что это воинскій билетъ австрійскаго сол
дата, утерянный во время боя. На внутренней сторонѣ пластинки видны слѣды крови, указывающіе на то, что владѣлецъ этого оригинальнаго паспорта былъ раненъ, или убитъ, и это заставляетъ предполагать, что пластинка, такъ заинтересовавшая меня, упала во время паденія ея
владѣльца. Этотъ интересный документъ я взялъ съ собой на память и привезъ въ Петроградъ».
нулись внизъ головами, пили, отфыркивались и весело выносили всадниковъ на противоположный откосъ.
Рыжій, давно не бритый, курносый гусаръ, унтеръофицеръ, вѣроятно, опираясь на свое положеніе во взводѣ и на юность офицера, ѣхалъ съ нимъ почти рядомъ, готовый, при малѣйшемъ поводѣ, вступить въ разговоръ.
Поводъ этотъ не замедлилъ явиться, когда далеко, далеко на окраинѣ іюля показались три едва замѣтныя конныя фигуры... Онѣ плыли въ голубой дали, словно не касаясь земли, и на такомъ разстояніи невозможно было опредѣлить: австрійцы-ли это или казачій разъѣздъ?
— Должно, ваше благородіе, ихній разъѣздъ!..—замѣтилъ рыжій унтеръ, видя, что Вальневъ поднесъ къ гла
замъ новенькій Цейссъ,—а можетъ и наше «казачье», на прогулкѣ...—добавилъ онъ, ухмыляясь...
Однако, еще шаговъ черезъ 200, выяснилось, что всадники не имѣли пикъ и ни въ коемъ случаѣ не могли быть «казачьемъ» отправившимся на прогулку.
Гусарскій взводъ подтянулся. Побросали «цыгарки», примолкли разговоры, и Вальневъ вдругъ почувствовалъ все учащающуюся дробь сильно забившагося сердца...
Поддержкой явился опять рыжій унтеръ (Вальневъ не зналъ его фамиліи). Онъ осадилъ лошадь и предложилъ:
— Надо-бы, ваше благородіе, спѣшиться, а то какъбы не начали палить...
Вальневъ скомандовалъ «слѣзай» и опять взялся за бинокль...
Теперь нѣмцевъ было уже не трое, а почти взводъ, ѣхали они гуськомъ, видимо, прямо по полю, и Вальнева соблазняла мысль открыть огонь по такой превосходной цѣли. Но едва спѣшился взводъ гусаровъ, какъ издалека хлопнулъ ружейный выстрѣлъ, еще одинъ, и двѣ пули пропѣли гдѣ-то высоко и жалобно.
— Замѣтили-таки, черти нѣмецкіе!..—сплюнулъ унтеръ и злобно крикнулъ на солдатъ:—Живо!.. Коноводы, забирай коней... въ цѣпь!..
За первыми двумя послѣдовало еще пять-шесть выстрѣловъ и защелкали карабины гусаровъ...
Стрѣляя тоже, рыжій унтеръ непрерывно слѣдилъ за ходокъ стычки и давалъ совѣты Вальневу:
— Ваше благородіе... гляньте-ка, никакъ уѣзжать будутъ... ишь проклятые—Анастасова хлопнули... Что
Анастасовъ?.. Ползешь? Ну, ползи, братъ, ползи... рука —