славный ПРЕДВЕСТНИК

«Париж рабочих со своей коммуной всегда будет чествуем, как славный предвестник нового общества».
КАРЛ МАРКС.
История скупо отпустила Парижской коммуне только 72 дня жизни. И то, в эти немногие дни
революционный Париж пылал в огне пожаров и битв, зажатый в кольцо осады.
Конечно, организация материальной обороны, организация снабжения, политические и социаль
но-экономические мероприятия стояли на первом плане у Коммуны и ее совета, но, однако, коекакая деятельность была начата коммуной и в области культуры и искусства.
Как изумительно напоминает временами, даже в деталях, положение Коммуны — наше положение в самый начальный период захвата власти в Октябре.
Кто из нас не помнит нашего первого появления в пустых министерствах, оставленных порою поголовно всем своим штатом, особенно в мини
стерстве иностранных дел, где наш первый на
родный комиссар иностранных дел застал одного только швейцара, вводившего нового «министрав «курс дел».
Так вот, один из героев Коммуны, Артур Арну, так описывает переход учреждений Франции в руки Коммуны:
«Ни в думе, ни в министерствах, ни в мэриях [1)] не осталось ни одного чиновника. Чтобы узнать, где помещаются канцелярии, чтобы найти, напри
мер, книги, где вписываются браки, рождения,
смерти, приходилось обращаться к привратнику, если он остался, или терять целые часы на поиски самых простых вещей, нарочно спрятанных, либо прямо унесенных. Когда я с Паскалем Груссэ вступил в министерство иностранных дел, при
вратник и полотер были единственными нашими проводниками и, не имея возможности дать нам другое разъяснение, по крайней мере познакомили нас с расположением здания».
«Париж остался, — говорит И. Степанов в своей работе «Парижская коммуна 1871 года», — как фабрика — без инженеров, без техников, без упра
вляющих, без бухгалтерского персонала, с одними рабочими или даже чернорабочими».
Вот в каких условиях работала и защищалась Коммуна.
Понятно, что ждать при этих условиях существенных практических мероприятий в области искусств от Коммуны нельзя было. Совет Коммуны, однако, сделал все возможное, чтобы сохра
[1)] Городские самоуправления.
нить ценнейшие собрания памятников искусств, находившиеся в Париже в музеях, картинных галлереях, и т. п. Этим занималась специальная «Комиссия по охране памятников искусств» совета Коммуны, под председательством чрезвы
чайно талантливого художника-реалиста Гюстава Курбэ.
Понятно, что писатели и художники, приверженцы Коммуны, действовали в то время больше штыком и пулей, нежели пером и кистью, как
например, писатель Жюль Валлес, деливший свое время между заседаниями совета Коммуны и бар
рикадами XI округа, или драматург Феликс Пиа
и другие.
Наиболее значительный факт из художественной деятельности Парижской коммуны относится (и это само собой понятно) к области разрушения,
а не созидания. Речь идет о свержении 16 мая, за несколько дней до падения Коммуны, памят
ника-колонны Наполеону на Вандомской площади. Декрет Коммуны по этому поводу заявляет, что «императорская колонна на площади Вандом является памятником варварства, символом грубой сипы и ложной славы, утверждением милитариз
ма... покушением на один из трех великих принципов республики — братство».
Таким образом, хотя бы этим негативным актом, утвержденным в самом начале своей деятельности (декрет от 13 апреля), Коммуна провозгла
сила свой основной принцип в области искусства. Коммуна вполне справедливо считала, что искусство должно служить нашим основным социаль
ным принципам. Она не остановилась перед прямым физическим уничтожением памятника искусства, утверждавшего социальную и политическую мораль враждебных революции классов.
Такая решительность и суровость вполне понятна в условиях непосредственной гражданской войны и особенно в тех случаях, когда необходи
мо было произвести важную ПОЛИТИЧЕСКУЮ демонстрацию, какой явилось свержение Вандом
ской колонны; теми же причинами объясняется снесение нами после Октября ряда памятников в Москве и Ленинграде.
Но принцип, который Совет Коммуны утверждал этим своим декретом, клеймя «памятник варварства, символ глубой силы», выражал наш принцип — принцип отрицающий «искусство для
искусства», искуство надклассовое. Мы имеем и прямое свидетельство истории того времени, утверждающее эту мысль: Гюстав Курбэ, как из
вестно, после сентябрьской (1870 года), революции обратился к немецким художникам с воззванием перепить все пушки В ПАМЯТ­ НИКИ БРАТСТВА НАРОДОВ.

☛