Клуб КУТВ. Китайский кружок—гимнастика.
У нас тоже танцуют, хотя и не задаются большими „идеологическими пре
тензиями. Но танцуют также с упоением. Танцуют и на эстраде, и parmi le publique. И все-таки, вся наша фокс-мания—это цилиндр, надетый на голову обезьяны из
А мы в редакции пишем, И это очень грустно...
Не счесть у нас студийных наших деток, Не счесть у нас в театре опереток,
А потому, что М. X. А. Т!..
Гость третий — Варюжинский.
О стены Малого дробятся с шумом волны, Трепещут призраки царей и воевод
Но мы незыблемо стоим в ночном тумане
И пьем стакан воды,
От дома Щепкина у нас остались щепки, И даже Щепкина нет дома самого,
Столетний юбилей зато мы справим
Медвежьей сва-а-а-а-а-дьбой!..
(Пропевши свои номера, гости доводят как чествуемую, так и присутствующих до точки, после чего хор исполняет на мотив „Как во городе было во Казани )
„Тарзана . Так повелось: если в Берлине носят пиджаки в талию, то мы пере
сатые галстуки, то у нас они такие, что лошади пугаются.
латанской этикеткой „эксцентризма и „американизма , по существу являющийся полнейшим вырождением танца, как такового. Эстрада у нас оказалась самым зло
Ницше, когда-то мечтал о танцующем человечестве. Мечты осуществились. Буржуазное человечество на склоне своей цивилизации затанцовало. На рубеже „западноевропейской культуры раздался последний, финальный аккорд танцующей деге
нерации. И может быть, близок уже тот день, когда только слепые не увидят, что пути „современного танца уже предначертаны.
АЛЕКСАНДР АБРАМОВ.
Хор.
Как на площади было Театральной
Заводили мы в слезах хор прощальный. Плач поднялся по вселенной, Как прощались мы с Еленой
Константиновной! Не успели мы проводить Елену,
Как Лапицкий прибежал на смену, Появился он в хорому,
А под мышкой держит „Дрёму
Музыкальную !
(Шумно приветствуют Лапицкого, который въезжает на телеге, держа в руках плакат с надписью.
„Ах вы Аки, мои Аки, Аки, древние мои!“
(Занавес, к большой досаде т. Ларина, всетаки подымается).
СЭР ТОБИ
У нас тоже танцуют, хотя и не задаются большими „идеологическими пре
тензиями. Но танцуют также с упоением. Танцуют и на эстраде, и parmi le publique. И все-таки, вся наша фокс-мания—это цилиндр, надетый на голову обезьяны из
А мы в редакции пишем, И это очень грустно...
Не счесть у нас студийных наших деток, Не счесть у нас в театре опереток,
А потому, что М. X. А. Т!..
Гость третий — Варюжинский.
О стены Малого дробятся с шумом волны, Трепещут призраки царей и воевод
Но мы незыблемо стоим в ночном тумане
И пьем стакан воды,
От дома Щепкина у нас остались щепки, И даже Щепкина нет дома самого,
Столетний юбилей зато мы справим
Медвежьей сва-а-а-а-а-дьбой!..
(Пропевши свои номера, гости доводят как чествуемую, так и присутствующих до точки, после чего хор исполняет на мотив „Как во городе было во Казани )
„Тарзана . Так повелось: если в Берлине носят пиджаки в талию, то мы пере
тягиваемся, как осы, если в Лондоне поло
сатые галстуки, то у нас они такие, что лошади пугаются.
Так и в танце. Позаимствовав принципы фокстрота, наши любители со „школой и с „направлением создали танец с шар
латанской этикеткой „эксцентризма и „американизма , по существу являющийся полнейшим вырождением танца, как такового. Эстрада у нас оказалась самым зло
стным рассадником заразы.. Эстрадные тангофилы перешли на фокстрот и с каждым днем все более и более завоевы
вают публику. Les danses parmi le publique?
Дансинги образуются всюду, только где можно. Танцуют в иностранных миссиях, на вечерах, в клубах. Фокстрот стал уже полноправным и убил не только все преж
ние салонные танцы, но покушается и на всю нашу хореографию в целом.
Ницше, когда-то мечтал о танцующем человечестве. Мечты осуществились. Буржуазное человечество на склоне своей цивилизации затанцовало. На рубеже „западноевропейской культуры раздался последний, финальный аккорд танцующей деге
нерации. И может быть, близок уже тот день, когда только слепые не увидят, что пути „современного танца уже предначертаны.
АЛЕКСАНДР АБРАМОВ.
Хор.
Как на площади было Театральной
Заводили мы в слезах хор прощальный. Плач поднялся по вселенной, Как прощались мы с Еленой
Константиновной! Не успели мы проводить Елену,
Как Лапицкий прибежал на смену, Появился он в хорому,
А под мышкой держит „Дрёму
Музыкальную !
(Шумно приветствуют Лапицкого, который въезжает на телеге, держа в руках плакат с надписью.
„Ах вы Аки, мои Аки, Аки, древние мои!“
(Занавес, к большой досаде т. Ларина, всетаки подымается).
СЭР ТОБИ