„Первоначальный смысл поколебался в устоях, зрение померкает час от часу .
(Леонов. — „Записки Ковякина“)„
Все они, действительно, очень хорошие актеры и их имена знает вся театральная Россия.
Горин-Горяинов. Попова. Степан Кузнецов. Алексеева-Месхиева.
Им ли не сыграть такую пустяшную пьеску, как „Концерт Германа Бара, по
чему-то названную в афишах „Похождением профессора Гайнк ?
Но... первоначальный смысл всей этой амурной венской драм-философии „по
тия текущего момента целиком отставили его от жизни ...
События текущего момента на театре прошли мимо очень многих больших и талантливых актеров, и вот в результате... „зрение померкает !..
Опыт и чутье — изменяют. Мастерство оборачивается штампом. Ремесло поскрипывает и расползается по первоначальным ученическим швам.
Горин-Горяинов, играя избалованного успехами у женщин и уже потрепанного наслаждениями профессора Гайнка, еще знает все внешние приемы изображения на сцене таких молодящихся старичков и никогда не забудет во-время и умело потереть позвоночник или дрыгнуть уже по
шаливающей ногой. Он достаточно опытен для того, чтобы в сценах удивления хорошо полуоткрыть рот и при уничтожаю
щей характеристике противника одним жестом очертить в воздухе его жалкую
бороденку. Но в целом, в рисунке всего образа он уже не знает, что к чему в этой венской комедийной ироничности, легкой, как паутина, и добродушной, как ночной колпак, и разыгрывает сценическую шахматную партию приемами шашечного игрока. Зрение померкает ...
Ах, какой хороший, примечательный актер Степан Кузнецов! В нем все играет, даже... зубы! Я не знаю среди московских актеров более легкой, простой, органи
„Новый Зритель при свете „Новой Рампы смотрит на печальные „Зрелища .
Рецензенты ругают актеров, актеры ругают рецензентов. Надоело. Давайте по
говорим о публике. Как публика веселится. Потому что публике полагается летом веселиться. Выберем хороший летний вечер в праздник и пойдем в „Эрмитаж , пото
му что по традиции „Эрмитаж считается центром летнего веселья. Заплатим за вход рубль и войдем в сад.
Антракт во всех четырех театрах. Сад переполнен. Мирно, спокойно, соблюдая все правила уличного движения, ходят лю
ди густою толпою взад и вперед по аллее.
Молодые люди в новомодных пиджаках и широкополых шляпах, дамы в новомодных
платьях — и если без мехов, то не за неимением таковых, а по причинам „от дирекции независящим . Играет оркестр. Играет вдумчиво и задушевно. И все такой бодрящий, веселый репертуар: — „Смерть Валентина , „Предсмертная ария Маргариты и иногда похоронный марш... А публика ходит, ходит и хотя-бы улыб
Все ходят мрачно, сосредоточенно, как на курортах — после двух стаканов слабительной воды.
Все внимательно оглядывают друг друга, но хотя бы и в одном взгляде прочитать интерес, веселье, задор, влюбленность—
(Леонов. — „Записки Ковякина“)„
Все они, действительно, очень хорошие актеры и их имена знает вся театральная Россия.
Горин-Горяинов. Попова. Степан Кузнецов. Алексеева-Месхиева.
Им ли не сыграть такую пустяшную пьеску, как „Концерт Германа Бара, по
чему-то названную в афишах „Похождением профессора Гайнк ?
Но... первоначальный смысл всей этой амурной венской драм-философии „по
колебался в устоях , и сразу же все эти очень опытные актеры оказались на по
ложении Ковякина, у которого „зрение померкает час от часу , так как „собы
тия текущего момента целиком отставили его от жизни ...
События текущего момента на театре прошли мимо очень многих больших и талантливых актеров, и вот в результате... „зрение померкает !..
Опыт и чутье — изменяют. Мастерство оборачивается штампом. Ремесло поскрипывает и расползается по первоначальным ученическим швам.
Горин-Горяинов, играя избалованного успехами у женщин и уже потрепанного наслаждениями профессора Гайнка, еще знает все внешние приемы изображения на сцене таких молодящихся старичков и никогда не забудет во-время и умело потереть позвоночник или дрыгнуть уже по
шаливающей ногой. Он достаточно опытен для того, чтобы в сценах удивления хорошо полуоткрыть рот и при уничтожаю
щей характеристике противника одним жестом очертить в воздухе его жалкую
бороденку. Но в целом, в рисунке всего образа он уже не знает, что к чему в этой венской комедийной ироничности, легкой, как паутина, и добродушной, как ночной колпак, и разыгрывает сценическую шахматную партию приемами шашечного игрока. Зрение померкает ...
Ах, какой хороший, примечательный актер Степан Кузнецов! В нем все играет, даже... зубы! Я не знаю среди московских актеров более легкой, простой, органи
ческой манеры игры, чем у Кузнецова. В нем естественность, непринужденность
КАК
ВЕСЕЛЯТСЯ...
„Новый Зритель при свете „Новой Рампы смотрит на печальные „Зрелища .
Рецензенты ругают актеров, актеры ругают рецензентов. Надоело. Давайте по
говорим о публике. Как публика веселится. Потому что публике полагается летом веселиться. Выберем хороший летний вечер в праздник и пойдем в „Эрмитаж , пото
му что по традиции „Эрмитаж считается центром летнего веселья. Заплатим за вход рубль и войдем в сад.
Антракт во всех четырех театрах. Сад переполнен. Мирно, спокойно, соблюдая все правила уличного движения, ходят лю
ди густою толпою взад и вперед по аллее.
Молодые люди в новомодных пиджаках и широкополых шляпах, дамы в новомодных
платьях — и если без мехов, то не за неимением таковых, а по причинам „от дирекции независящим . Играет оркестр. Играет вдумчиво и задушевно. И все такой бодрящий, веселый репертуар: — „Смерть Валентина , „Предсмертная ария Маргариты и иногда похоронный марш... А публика ходит, ходит и хотя-бы улыб
нулся кто-нибудь, хоть бы смех раздался где-нибудь в уголке!..
Все ходят мрачно, сосредоточенно, как на курортах — после двух стаканов слабительной воды.
Все внимательно оглядывают друг друга, но хотя бы и в одном взгляде прочитать интерес, веселье, задор, влюбленность—