Нужно хоть идти впередъ,— Дума жь наша... непонятно:
Шагъ впередъ, да два обратно... Но винить ее за то
Не начнетъ изъ насъ никто, Такъ какъ Думы пируэты—
Матерьялъ даютъ безъ смѣты, И за то фельетонистъ
Утишаетъ жолчный свистъ.
Глубоко благодарный Думѣ за снабженіе матерьяломъ, я, въ избыткѣ признательности, начинаю настоящій фельетонъ съ ея по
слѣдняго курбета. Курбетъ этотъ конечно не послѣдній вообще, но послѣдній въ частности, послѣдній—пока что...
И такъ-съ: всѣмъ уже извѣстно изъ ежедневныхъ газетъ, что Общество любителей художествъ просило у нашей думы мѣсто на Твер
скомъ бульварѣ подъ постройку галлереи, для постоянной выставки картинъ. Дума, какъ тоже извѣстно, отказала на томъ основаніи... гмъ... Да просто на томъ основаніи, что она имѣетъ право отказать. Хорошее основаніе! скажетъ читатель. — Еще лучше мотивы отказа, прибавлю я.
Вопросъ объ уступкѣ или не уступкѣ Обществу мѣста подъ постройку, нѣсколько времени тому назадъ, переданъ былъ въ коммиссію пользъ и нуждъ. Коммиссія въ докладѣ своемъ, подписанномъ предсѣдателемъ ея, г. Плевако, высказалась за уступку, такъ какъ изящно построенная галлерея послужила бы украшеніемъ бульвара. Но...
(поощрительный возгласъ „но“, въ переводѣ на думскій языкъ, озна
чаетъ: «тпруу»!) г. Ланинъ заявился съ „особымъ“ мнѣніемъ. Въ
этомъ, дѣйствительно особомъ, мнѣніи своемъ, г. Ланинъ настаиваетъ на храненіи бульваровъ отъ какихъ бы то ни было застроекъ, по
тому что „бульвары имѣютъ огромное значеніе въ гигіеническомъ отношеніи: они даютъ жителямъ мѣсто для прогулокъ, предохраняютъ отъ московскихъ пожаровъ (а отъ чебоксарскихъ — не предохраняютъ?...), очищаютъ воздухъ, сокращаютъ % смертности и у- меньшаютъ болѣзни“. А потому Обществу нужно отказать... Почему санитарный носъ г. Ланина учуялъ въ картинной галлереѣ зара
женіе воздуха и увеличеніе % смертности, о томъ намъ судить не дано...
Мы скажемъ одно только:
На диво смердамъ и особамъ,
Принявъ вельми солидный тонъ, Явился съ мнѣніемъ особымъ
Нашъ Ланинъ, думскій Цицеронъ[*)]: Онъ скотобоенъ не касался
И не громилъ «обозъ ночной»,—
Нѣтъ, онъ въ картинахъ догадался Учуять запахъ чумовой...
Съ остервененіемъ Медузы,
Когда то Фамусовъ возсталъ На книги, авторовъ и музы:
Не только Ланинъ не отсталъ,—
Нѣтъ, превзошелъ онъ старца смѣту!.. Но намъ одно лишь страшно тутъ: Какъ, издавая самъ газету,
Онъ вдругъ всѣму повѣдалъ свѣту, Что вонь картины издаютъ?..
Что тутъ подѣлаешь! У г. Ланина особое мнѣніе...
И такъ, Дума не нашла возможнымъ построить на бульварѣ картинную галлерею, на томъ основаніи, что бульварный воздухъ долженъ быть охраняемъ отъ міазмовъ. Мы говоримъ Думѣ: „благодаримъ вамъ“ за это санитарное всеусердіе, хотя не можемъ не вло
жить палецъ изумленія въ ноздрю недоумѣнія, вспомнивъ, что на Цвѣтномъ бульварѣ существуетъ не только картинная галлерея, но даже звѣринецъ...
Какъ танцовщицы въ балетѣ—
Станутъ прыгать всѣ пять чувствъ, Только вспомнишь объ отвѣтѣ,
Данномъ Обществу искусствъ... Дума наша странно мыслитъ, Хоть кого такъ поразитъ:
Ей звѣринецъ—воздухъ чиститъ, А искусство - заразитъ !...
Отъ великаго до смѣшнаго одинъ шагъ, сказалъ Наполеонъ 1-й. Оть картинной галлереи мы прямо перейдемъ къ міазмамъ.
Какъ мы видѣли, лишь только рѣчь зашла о картинахъ, у насъ объявились очень ярые санитары. Что бы этихъ санитаровъ пригла
сить въ домъ Лазаревича по Кудринской Садовой, близъ Тверской? Вотъ уже сколько времени домъ этотъ фигурируетъ чуть не во всѣхъ московскихъ газетахъ, — и ничего! «Что только представляетъ домъ г. Лазаревича въ санитарномъ отношеніи, трудно себѣ представить» говоритъ репортеръ. А мы полагаемъ, что домъ Лазаревича
[*) ]Цицеро— типографскій шрифтъ.
Примѣч. наборщика.
въ санитарномъ отношеніи буквально ничего не представляетъ. Напротивъ, въ отношеніи заразы, представляетъ Фактъ довольно чувствительный. Въ этомъ домѣ „съ собственнымъ своимъ запахомъ“, разная дрянь выливается прямо таки надворъ и, затѣмъ, засыпается пескомъ. И остроумно, и, такъ сказать, острозапашисто! Газеты настойчиво совѣтуютъ г Лазаревичу обратить вниманіе на свой домъ. Но...
Видимъ мы, что Лазаревичъ Смотритъ иначе на свѣтъ
И, какъ сказочный царевичъ, Избѣгаетъ всякихъ бѣдъ...
Но не мѣсто ли здѣсь точкамъ? Знаемъ мы не фактъ, не два,
Какъ на тотъ грѣшокъ песочкомъ Сыплетъ старая Москва....
Вѣкъ нашъ—вѣкъ открытій. Кромѣ разныхъ телефоновъ и электрическихъ свѣчъ, мы открываемъ банки, черезъ немного времени открываемъ растрату въ банкѣ, потомъ открываемъ виновныхъ въ растра
тѣ и, затѣмъ открываемъ, что касса была растощена очень открыто.
Вообще—много разныхъ открытій въ наше время. Вотъ, объ одномъ то изъ открытій я и хочу говорить теперь.
Нѣкто г. Данилевичъ открылъ, что на ею долю дураковъ хватитъ... Сдѣлалъ это открытіе г. Данилевичъ и напечаталъ въ „Голосѣ“ такое заманчивое объявленіе:
„1200 до 1500 рублей
всякій можетъ имѣть дохода въ годъ, если имѣетъ 2 часа свободнаго времени въ сутки. Спросить Ивана Викторовича Данилевича, въ Варшавѣ, по С.-Кржисской, №3. На отвѣтъ нужна марка“.
Кто изъ насъ, господа, не имѣетъ двухъ свободныхъ часовъ въ сутки? Каждый имѣетъ. Кромѣ того: мало-ли есть маленькихъ тру
жениковъ, бьющихся изъ за грошей; кто изъ нихъ не согласится бросить свой скудный заработокъ, ради того, чтобы, тратя лишь два часа въ сутки, получать до 1500 рублей въ годъ? Каждый со
гласится. А слѣдовательно - неимущихъ у насъ не будетъ, стоитъ только спросить Ивана Викторовича Данилевича.
Ура, воскликнуть всѣ мы вправѣ,— Ура, насталъ желанный мигъ!
Ура, открытъ для всѣхъ въ Варшавѣ Благополучія родникъ.
Коснуться бѣдность насъ не смѣетъ, Мильоны крикнутъ голосовъ,—
Вѣдь кто же, братцы, не имѣетъ
Сводобныхъ въ сутки двухъ часовъ?...
Однако—„умолкни мой стихъ“! Если спросить „Ивана Викторовича Данилевича“, то окажется, что для благополучія имѣть только два свободныхъ часа въ сутки недостаточно. Нашлись любопытные, ко
торые спрашивали г. Данилевича, и онъ отвѣтилъ, что если ему выш
лютъ 10 рублей, то онъ научитъ какъ изъ картошки дѣлать сухія дрожжи... Если же приложатъ еще 8 рублей, то, кромѣ выдѣлыванія „дрожжей изъ картошки“, могутъ искуситься въ выдѣлываніи и иныхъ
штукъ. Короче сказать, вышлите г. Данилевичу 18 рублей и онъ снабдитъ васъ слѣдующими рецептами:
1) „На выдѣлку изъ картошки сухихъ дрожжей“.
2) „На выдѣлку экстракта для крашенія усовъ и сѣдыхъ волосъ на черный цвѣтъ. Разъ въ мѣсяцъ довольно покрасить: за количество, которое самому стоитъ 25 коп., нужно заплатить парикмахеру отъ 3 до 4 рублей“.
3) „Чернила для значенія бѣлья“. 4) „Духи Миль-Флёръ“. 5) „Колонская вода .
6) „Парижская вакса“. 7) „Сургучъ и
8) „Масса для склеиванія кости, стекла, мрамора и пр.
Чортъ возьми! Вотъ находка: за 18 рублей можно сдѣлаться настоящимъ химикомъ!?
Хорошо еще, что г. Ланинъ заявился съ особымъ мнѣніемъ; не то выстроили бы картинную галлерею, заразили воздухъ московскій, москвичи очумѣли бы, выписали рецепты г. Данилевича и принялись ва
рить и растирать разныя снадобья. Тогда—просто бѣги изъ Москвы отъ доморощенныхъ химиковъ!
Знакомый незнакомецъ.
Шагъ впередъ, да два обратно... Но винить ее за то
Не начнетъ изъ насъ никто, Такъ какъ Думы пируэты—
Матерьялъ даютъ безъ смѣты, И за то фельетонистъ
Утишаетъ жолчный свистъ.
Глубоко благодарный Думѣ за снабженіе матерьяломъ, я, въ избыткѣ признательности, начинаю настоящій фельетонъ съ ея по
слѣдняго курбета. Курбетъ этотъ конечно не послѣдній вообще, но послѣдній въ частности, послѣдній—пока что...
И такъ-съ: всѣмъ уже извѣстно изъ ежедневныхъ газетъ, что Общество любителей художествъ просило у нашей думы мѣсто на Твер
скомъ бульварѣ подъ постройку галлереи, для постоянной выставки картинъ. Дума, какъ тоже извѣстно, отказала на томъ основаніи... гмъ... Да просто на томъ основаніи, что она имѣетъ право отказать. Хорошее основаніе! скажетъ читатель. — Еще лучше мотивы отказа, прибавлю я.
Вопросъ объ уступкѣ или не уступкѣ Обществу мѣста подъ постройку, нѣсколько времени тому назадъ, переданъ былъ въ коммиссію пользъ и нуждъ. Коммиссія въ докладѣ своемъ, подписанномъ предсѣдателемъ ея, г. Плевако, высказалась за уступку, такъ какъ изящно построенная галлерея послужила бы украшеніемъ бульвара. Но...
(поощрительный возгласъ „но“, въ переводѣ на думскій языкъ, озна
чаетъ: «тпруу»!) г. Ланинъ заявился съ „особымъ“ мнѣніемъ. Въ
этомъ, дѣйствительно особомъ, мнѣніи своемъ, г. Ланинъ настаиваетъ на храненіи бульваровъ отъ какихъ бы то ни было застроекъ, по
тому что „бульвары имѣютъ огромное значеніе въ гигіеническомъ отношеніи: они даютъ жителямъ мѣсто для прогулокъ, предохраняютъ отъ московскихъ пожаровъ (а отъ чебоксарскихъ — не предохраняютъ?...), очищаютъ воздухъ, сокращаютъ % смертности и у- меньшаютъ болѣзни“. А потому Обществу нужно отказать... Почему санитарный носъ г. Ланина учуялъ въ картинной галлереѣ зара
женіе воздуха и увеличеніе % смертности, о томъ намъ судить не дано...
Мы скажемъ одно только:
На диво смердамъ и особамъ,
Принявъ вельми солидный тонъ, Явился съ мнѣніемъ особымъ
Нашъ Ланинъ, думскій Цицеронъ[*)]: Онъ скотобоенъ не касался
И не громилъ «обозъ ночной»,—
Нѣтъ, онъ въ картинахъ догадался Учуять запахъ чумовой...
Съ остервененіемъ Медузы,
Когда то Фамусовъ возсталъ На книги, авторовъ и музы:
Не только Ланинъ не отсталъ,—
Нѣтъ, превзошелъ онъ старца смѣту!.. Но намъ одно лишь страшно тутъ: Какъ, издавая самъ газету,
Онъ вдругъ всѣму повѣдалъ свѣту, Что вонь картины издаютъ?..
Что тутъ подѣлаешь! У г. Ланина особое мнѣніе...
И такъ, Дума не нашла возможнымъ построить на бульварѣ картинную галлерею, на томъ основаніи, что бульварный воздухъ долженъ быть охраняемъ отъ міазмовъ. Мы говоримъ Думѣ: „благодаримъ вамъ“ за это санитарное всеусердіе, хотя не можемъ не вло
жить палецъ изумленія въ ноздрю недоумѣнія, вспомнивъ, что на Цвѣтномъ бульварѣ существуетъ не только картинная галлерея, но даже звѣринецъ...
Какъ танцовщицы въ балетѣ—
Станутъ прыгать всѣ пять чувствъ, Только вспомнишь объ отвѣтѣ,
Данномъ Обществу искусствъ... Дума наша странно мыслитъ, Хоть кого такъ поразитъ:
Ей звѣринецъ—воздухъ чиститъ, А искусство - заразитъ !...
Отъ великаго до смѣшнаго одинъ шагъ, сказалъ Наполеонъ 1-й. Оть картинной галлереи мы прямо перейдемъ къ міазмамъ.
Какъ мы видѣли, лишь только рѣчь зашла о картинахъ, у насъ объявились очень ярые санитары. Что бы этихъ санитаровъ пригла
сить въ домъ Лазаревича по Кудринской Садовой, близъ Тверской? Вотъ уже сколько времени домъ этотъ фигурируетъ чуть не во всѣхъ московскихъ газетахъ, — и ничего! «Что только представляетъ домъ г. Лазаревича въ санитарномъ отношеніи, трудно себѣ представить» говоритъ репортеръ. А мы полагаемъ, что домъ Лазаревича
[*) ]Цицеро— типографскій шрифтъ.
Примѣч. наборщика.
въ санитарномъ отношеніи буквально ничего не представляетъ. Напротивъ, въ отношеніи заразы, представляетъ Фактъ довольно чувствительный. Въ этомъ домѣ „съ собственнымъ своимъ запахомъ“, разная дрянь выливается прямо таки надворъ и, затѣмъ, засыпается пескомъ. И остроумно, и, такъ сказать, острозапашисто! Газеты настойчиво совѣтуютъ г Лазаревичу обратить вниманіе на свой домъ. Но...
Видимъ мы, что Лазаревичъ Смотритъ иначе на свѣтъ
И, какъ сказочный царевичъ, Избѣгаетъ всякихъ бѣдъ...
Но не мѣсто ли здѣсь точкамъ? Знаемъ мы не фактъ, не два,
Какъ на тотъ грѣшокъ песочкомъ Сыплетъ старая Москва....
Вѣкъ нашъ—вѣкъ открытій. Кромѣ разныхъ телефоновъ и электрическихъ свѣчъ, мы открываемъ банки, черезъ немного времени открываемъ растрату въ банкѣ, потомъ открываемъ виновныхъ въ растра
тѣ и, затѣмъ открываемъ, что касса была растощена очень открыто.
Вообще—много разныхъ открытій въ наше время. Вотъ, объ одномъ то изъ открытій я и хочу говорить теперь.
Нѣкто г. Данилевичъ открылъ, что на ею долю дураковъ хватитъ... Сдѣлалъ это открытіе г. Данилевичъ и напечаталъ въ „Голосѣ“ такое заманчивое объявленіе:
„1200 до 1500 рублей
всякій можетъ имѣть дохода въ годъ, если имѣетъ 2 часа свободнаго времени въ сутки. Спросить Ивана Викторовича Данилевича, въ Варшавѣ, по С.-Кржисской, №3. На отвѣтъ нужна марка“.
Кто изъ насъ, господа, не имѣетъ двухъ свободныхъ часовъ въ сутки? Каждый имѣетъ. Кромѣ того: мало-ли есть маленькихъ тру
жениковъ, бьющихся изъ за грошей; кто изъ нихъ не согласится бросить свой скудный заработокъ, ради того, чтобы, тратя лишь два часа въ сутки, получать до 1500 рублей въ годъ? Каждый со
гласится. А слѣдовательно - неимущихъ у насъ не будетъ, стоитъ только спросить Ивана Викторовича Данилевича.
Ура, воскликнуть всѣ мы вправѣ,— Ура, насталъ желанный мигъ!
Ура, открытъ для всѣхъ въ Варшавѣ Благополучія родникъ.
Коснуться бѣдность насъ не смѣетъ, Мильоны крикнутъ голосовъ,—
Вѣдь кто же, братцы, не имѣетъ
Сводобныхъ въ сутки двухъ часовъ?...
Однако—„умолкни мой стихъ“! Если спросить „Ивана Викторовича Данилевича“, то окажется, что для благополучія имѣть только два свободныхъ часа въ сутки недостаточно. Нашлись любопытные, ко
торые спрашивали г. Данилевича, и онъ отвѣтилъ, что если ему выш
лютъ 10 рублей, то онъ научитъ какъ изъ картошки дѣлать сухія дрожжи... Если же приложатъ еще 8 рублей, то, кромѣ выдѣлыванія „дрожжей изъ картошки“, могутъ искуситься въ выдѣлываніи и иныхъ
штукъ. Короче сказать, вышлите г. Данилевичу 18 рублей и онъ снабдитъ васъ слѣдующими рецептами:
1) „На выдѣлку изъ картошки сухихъ дрожжей“.
2) „На выдѣлку экстракта для крашенія усовъ и сѣдыхъ волосъ на черный цвѣтъ. Разъ въ мѣсяцъ довольно покрасить: за количество, которое самому стоитъ 25 коп., нужно заплатить парикмахеру отъ 3 до 4 рублей“.
3) „Чернила для значенія бѣлья“. 4) „Духи Миль-Флёръ“. 5) „Колонская вода .
6) „Парижская вакса“. 7) „Сургучъ и
8) „Масса для склеиванія кости, стекла, мрамора и пр.
Чортъ возьми! Вотъ находка: за 18 рублей можно сдѣлаться настоящимъ химикомъ!?
Хорошо еще, что г. Ланинъ заявился съ особымъ мнѣніемъ; не то выстроили бы картинную галлерею, заразили воздухъ московскій, москвичи очумѣли бы, выписали рецепты г. Данилевича и принялись ва
рить и растирать разныя снадобья. Тогда—просто бѣги изъ Москвы отъ доморощенныхъ химиковъ!
Знакомый незнакомецъ.