***
Мы вамъ непонятны, мы рыцари гнета, Мы дѣти бушующей черной волны,
Мы вѣрные слуги наживы, разсчета,
Мы соль камарильи, оплотъ старины.
Мы чувства не знаемъ... Оно не дано намъ... Оно не ютится въ застывшихъ сердцахъ... Предъ мощной нагайкой, жандармскимъ
закономъ
Въ себѣ мы взростили покорность и страхъ. Безвредны намъ отзвуки пѣсенъ свободныхъ, Красоты страданья и смѣлость рѣчей...
Подъ мудрой опекой шпіоновъ и взводныхъ Лишаться намъ страшно привычныхъ цѣпей... Идемъ мы съ побѣдно распущеннымъ
флагомъ
Съ иконой, съ сѣкирой, съ дубиной, съ
крестомъ,
Идемъ мы зловѣщимъ, ритмическимъ шагомъ Судить васъ своимъ безпощаднымъ судомъ.
Вилли.
***
Сталъ я нынче, братцы,
Плакать и тужить: Нежто мнѣ возможно
На деревнѣ жить?! Чтобы я ни сдѣлалъ,
Смотришь, — все не такъ, И за все въ награду—
По спинѣ кулакъ!
Наряжусь-ли въ праздникъ
На обѣдню я: Красную рубаху
Снимутъ у меня! Запою-ли пѣсню,
Что свободно жить, И спинѣ отъ розогъ
Мѣсяцъ не зажить! Коль найдутъ газету,
Истинно бѣда:
Проведешь въ острогѣ
Многіе года!
Прежде было лучше
Жить мнѣ - Дураку: Получалъ я только
Въ день по тумаку! А теперь же, братцы,
Смотришь, — все не такъ! Ахъ, зачѣмъ на свѣтѣ
Я живу, Дуракъ?!

Изъ безумныхъ проэктовъ.

— Только что прочиталъ въ газетахъ извѣстіе, что „Домъ трудолю
бія и ночлежный въ Полюстровскомъ участкѣ близъ Пороховыхъ, по слухамъ, предполагается приспособить подъ женскую тюрьму...
Привѣтствую отъ души проэктъ... Думаю войти самъ, куда слѣдуетъ, съ предложеніемъ приспособить хлѣбные амбары у Александро-Нев
ской лавры подъ политическія тюрьмы для дѣтей обоего пола въ возрастѣ отъ 7 до 12 лѣтъ.
На японскихъ островахъ Началось волненье:
Снова съ нами воевать
Тамъ сильнѣй стремленье! Мы-жъ на это говоримъ Весело, безпечно:
Если насъ не побѣдятъ, Побѣдимъ, конечно!
Вѣрно, грозное одно Тамъ умовъ броженье:
Что-жъ готовиться къ войнѣ, Если нѣтъ сраженья!
А къ тому-жъ теперь опять Новости читаемъ:
Надо скоро ожидать И войны съ Китаемъ!
Къ иностранцамъ тамъ сильнѣй Злоба, непріязни.
Угрожаетъ имъ Китай
Звѣрствомъ лютой казни! И тревожнѣй съ каждымъ днемъ Изъ Пекина вѣсти:
Рано намъ еще тужить, Если всѣ на мѣстѣ!
— Въ Петербургѣ 3-го Февраля чествовали память М. И. Глинки открытіемъ ему памятника... Въ Смоленскѣ въ тотъ-же день земцы че
ствовали обѣдомъ — гласнаго Глинку потомка композитора, выпущеннаго изъ тюрьмы куда онъ попалъ „по недоразумѣнію .
Думаю, войти куда слѣдуетъ, съ предложеніемъ принять за правило на будущее время въ такихъ тор
жественныхъ случаяхъ выпускать изъ тюрьмы по одному родственнику чествуемыхъ лицъ...
— Военные корреспонденты, бывшіе на театрѣ русско-японской войны, вошли съ ходатайствомъ въ воен
ное министерство о выдачѣ имъ медалей въ память этой войны.
Думаю войти съ предложеніемъ вырѣзать на этихъ медаляхъ съ одной стороны: Портъ-Артуръ, Ляо
янъ, Мукденъ, Цусима и т. д., асъ другой стороны: Алексѣевъ, Стессель, Небогатовъ, и т. д.
- Читалъ приказъ г. Градоначальника чинамъ полиціи зорко слѣдить,
чтобы на улицахъ не попадались перегруженныя кладью подводы. Приказъ, очевидно, подѣйствовалъ: сегодня уже встрѣтилъ двѣ подводы, нагруженныя менѣе 600 пудовъ. Общество покровительства живот
ныхъ, проявляющее за послѣднее время усиленную дѣятельность, на

мѣрено, но слухамъ, опротестовать приказъ Градоначальника.

Думаю войти съ проэктомъ объ устройствѣ гимнастическаго зала для развитія лошадиныхъ силъ.

Поприщинъ 5-ый. Иностранное обозрѣніе.

Редакторъ В. Трофимовъ. Монологи.

Тюремнаго надзирателя.
Сорокъ тысячъ! Какъ тутъ быть?! Вотъ преступная столица?!
Мѣста больше не добыть,—
Въ корридорѣ — жъ вереница! Безъ разбора, безъ суда
Гонятъ всѣхъ въ тюрьму, Создатель! Сяду съ горя самъ сюда
Я — тюремный надзиратель!
Пристава Ермолова.
Какъ я думалъ, такъ случилось: Мнѣ убійство прощено!
Министерство отличилось: Дѣло ужъ прекращено!
Я дышать могу свободно, Правосудію я радъ:
Бить могу кого угодно — Въ ожиданіи наградъ!

Совѣтъ.

Въ минуту жизни трудную, Коль не чѣмъ будетъ жить, Могу я мѣру чудную,
Товарищъ, предложить:
Проси въ моментъ критическій Себя арестовать:
Журналъ, молъ, сатирическій Ты хочешь издавать!
Заботы бремя скатится, Въ тюрьмѣ хоть грустенъ бытъ. Пускай казна потратится, - Чтобъ былъ бѣдняга сытъ!
Но коль въ Сибирь холодную Пошлютъ тебя пожить,
Влача ты жизнь голодную, Старайся не тужить.