например, очерки: „Часовщик из Балты (о Шварцбарде) в № 49, „Я на стороне горняков (статья писателя Честертона), „Господа шахтовладельцы .
„Огонек много путешествует по разным странам: путешествовать приятно и полезно. Его географические очерки читаются не без интереса.
Рассказывая о Груманте (очерк проф. Р. Самойловича, № 4), находящемся на Ледовитом океане, „Огонек успевает познакомить читателя с историей четырех поморов, которые, попав на Грумант,—
„при помощи своего единственного ножа смастерили себе лук из корня выброшенной ели. Убив белого медведя самодельною пикою, промышленники из его сухожилия сделали тетиву. В общем за шесть лет своего пребывания на острове они стрелами убили двести пятьдесят оленей и множество голубых песцов .
Все это очень интересно читать, тут узнаешь то, чего еще не знал. Но все горе „Огонька в том, что такие очерки там скорее случай
ность, чем система. А, несомненно, что, нащупав такую богатую жилу, ее надо разрабатывать.
„Огонек завел у себя очень живой отдел фельетона (Зорич, Кольцов, Сосновский); в одном из этих фельетонов „Коммунистка и ведьма (№ 23) — он честно заявил, описывая малограмотную деревенскую культработницу Агапкину, что
„не Виринея, скомпанованная по старогорьковским романтическим рецептам, а Анна Агапкина — тип современной героини .
Но заявил — и довольно. А лишь только пошел 1927 год, как „Огонек тотчас же начал печатать длиннейший „коллективный роман 25 авторов, скомпанованный не то что „по старогорьковским романтическим , а по синежурнальным пошлейшим рецептам.
Все эти срывы, эта невозможность вести единую линию, это желание сделать журнал пестрым — мы бы сказали: пегим, — это стремление пред
ставительствовать все жанры, эта потягота на „беспартийность и „общечеловечность , все эти „Зимние дворцы (№ 5) и „Из семейной хроники Романовых (№ 15) — на кого они работают? Не на мещанскую ли аудиторию?
Не стоит ли перед „Огоньком опасность превращения в еженедельное подобие ревю-журнала? И не лучше ли этого безразличного ревю в наших условиях быть советским: реву!
Характерно: „Огонек как возобновился в довоенной обложке, так и не может выскочить из нее.
Итак, основной недостаток обоих журналов тот, что они имитаторы. Они — повторное явление. Тут даже нельзя „принять во внимание пролетарское происхождение , потому что один из них идет от петербургского „Маркса , а другой — от Проппера.
Они лишь переставили мебель в старой квартире. А дело идет о большем: нам нужен еженедельник, предельно изобретательно схватывающий
факт, притом советский факт, да еще и указывающий ему место в общей цепи бытовых поведений и деланий.
(Выписка из стенограммы заседания сотрудников журнала „Новый Леф от 5/ӀӀӀ 1927 г. Пункт 2-й текущих дел.)
Председатель: Вл. Маяковский. Товарищи!
Перейдем к следующему вопросу.
Вы прочли в „Известиях статьи Ольшевца — Полонского о „Лефе .
Сам факт появления этих статей удовлетворителен. Главное, что угро
„Огонек много путешествует по разным странам: путешествовать приятно и полезно. Его географические очерки читаются не без интереса.
Рассказывая о Груманте (очерк проф. Р. Самойловича, № 4), находящемся на Ледовитом океане, „Огонек успевает познакомить читателя с историей четырех поморов, которые, попав на Грумант,—
„при помощи своего единственного ножа смастерили себе лук из корня выброшенной ели. Убив белого медведя самодельною пикою, промышленники из его сухожилия сделали тетиву. В общем за шесть лет своего пребывания на острове они стрелами убили двести пятьдесят оленей и множество голубых песцов .
Все это очень интересно читать, тут узнаешь то, чего еще не знал. Но все горе „Огонька в том, что такие очерки там скорее случай
ность, чем система. А, несомненно, что, нащупав такую богатую жилу, ее надо разрабатывать.
„Огонек завел у себя очень живой отдел фельетона (Зорич, Кольцов, Сосновский); в одном из этих фельетонов „Коммунистка и ведьма (№ 23) — он честно заявил, описывая малограмотную деревенскую культработницу Агапкину, что
„не Виринея, скомпанованная по старогорьковским романтическим рецептам, а Анна Агапкина — тип современной героини .
Но заявил — и довольно. А лишь только пошел 1927 год, как „Огонек тотчас же начал печатать длиннейший „коллективный роман 25 авторов, скомпанованный не то что „по старогорьковским романтическим , а по синежурнальным пошлейшим рецептам.
Все эти срывы, эта невозможность вести единую линию, это желание сделать журнал пестрым — мы бы сказали: пегим, — это стремление пред
ставительствовать все жанры, эта потягота на „беспартийность и „общечеловечность , все эти „Зимние дворцы (№ 5) и „Из семейной хроники Романовых (№ 15) — на кого они работают? Не на мещанскую ли аудиторию?
Не стоит ли перед „Огоньком опасность превращения в еженедельное подобие ревю-журнала? И не лучше ли этого безразличного ревю в наших условиях быть советским: реву!
Характерно: „Огонек как возобновился в довоенной обложке, так и не может выскочить из нее.
Итак, основной недостаток обоих журналов тот, что они имитаторы. Они — повторное явление. Тут даже нельзя „принять во внимание пролетарское происхождение , потому что один из них идет от петербургского „Маркса , а другой — от Проппера.
Они лишь переставили мебель в старой квартире. А дело идет о большем: нам нужен еженедельник, предельно изобретательно схватывающий
факт, притом советский факт, да еще и указывающий ему место в общей цепи бытовых поведений и деланий.
Протокол о Полонском.
(Выписка из стенограммы заседания сотрудников журнала „Новый Леф от 5/ӀӀӀ 1927 г. Пункт 2-й текущих дел.)
Председатель: Вл. Маяковский. Товарищи!
Перейдем к следующему вопросу.
Вы прочли в „Известиях статьи Ольшевца — Полонского о „Лефе .
Сам факт появления этих статей удовлетворителен. Главное, что угро