ВОЗРОЖДЕНИЕ МУЗЫКИ. «ТЕРМЕНВОКС».
Терменвокс .Л. С. Термен.
Сухо, скупо и.. нечутко откликнулась наша пресса на крупнейшее событие истекающего музыкального сезона — демонстрацию Росфилом изумительного изобретения молодого советского инженера Л. С. Термена. Правда — это не аб
солютная «новинка» — Термен уже несколько лет тому назад демонстрировал в Москве свою музыкальную «машину» в первой, эмбриональной редакции; правда и то, что с тех пор над анало
гичными (или близкими по замыслу) техническими заданиями работает целый ряд ученых и техников Москвы и Ленинграда, — но только Термену и только в последние годы удалось довести свое изобретение до того уровня художественно-музыкальной значимости, который позволяет нам квалифицировать его «лекцию-концерт», как крупнейшее музыкальное событие наших дней.
Перспективы, открываемые музыке изобретением Термена — поистине безграничны. Его «терменвокс» — не просто «новый музыкальный ин
струмент», как это думает наша музкритика, нет:
это решение огромной социальнонаучно-художественной проблемы, это первый гигантский шаг в будущее, в наше будущее — это социальная революция в музыкальном искусстве, его возрождение.
Вся та «грибная» поросль, о которой недавно на этих страницах так метко и зло повествовал в очередном «письме из Парижа» Л. Сабанеев (№ 18, стр. 14—15)—естественный, конечно, продукт гниения верхнего слоя культурной «почвы» Европы — это тот «пышный мох, разрос
шийся на гнилом пне», о котором мы уже давно слыхали из уст далеко не «лефа» и не коммуниста— Ромена Роллана.
Работа Термена — первая солидная мина под старый музыкальный мир и одновремен
но — один из краеугольных камней грядущего фундамента нового.
— Это будет уже не примитивно-кустарная «симфонии гудков!..»
Полная свобода тембровых и интонационных нюансов ведет к
а) расширению европейской тональной системы, загнавшей сегодняшнюю музыку в вышеописанный тупик,
б) смычке с грандиозным искусством Востока, доныне не могшей быть осуществленною из-за тисков 12-ступенной «темперсиции»,
в) небывало-глубокому синтезу с искусством слова, ибо речевые интонации и тембры охватытываются диапозоном «терменвокса», и, наконец,
г) созданию совсем новой, неслыханной «диференциальной (Differenz-Musik) музыки - гранди
озных гармонических «glissando» в параллельном и встречном движении, — не говоря уже об обогащении средств даже в пределах старых форм.
Чуткость и точность электро-аппарата позволит, наконец, подойти вплотную и к проблеме «раз
множения музыки, ее автоматизации, без неизбежного при этом снижения «качества худо
жественной продукции» — это единственно-реальная возможность истинной «демократизации» музыкального искусства.
Я нарочно остановился лишь на социальномузыкальной проблеме, чтобы подчеркнуть этим массовую недостаточную чуткость нашей музыкаль
ной критики: гоняясь за «марксистским подходом
к музыке по всякому «менее булавочной головки»
поводу, равно распинаясь за «Ивана-Солдата» и — Бетховена, она (критика) умудрилась равнодушно пройти— «не приметив» — мимо такого слона, как выступление Л. С. Термена.
АРСЕНИЙ АВРААМОВ.
Терменвокс .Л. С. Термен.
Сухо, скупо и.. нечутко откликнулась наша пресса на крупнейшее событие истекающего музыкального сезона — демонстрацию Росфилом изумительного изобретения молодого советского инженера Л. С. Термена. Правда — это не аб
солютная «новинка» — Термен уже несколько лет тому назад демонстрировал в Москве свою музыкальную «машину» в первой, эмбриональной редакции; правда и то, что с тех пор над анало
гичными (или близкими по замыслу) техническими заданиями работает целый ряд ученых и техников Москвы и Ленинграда, — но только Термену и только в последние годы удалось довести свое изобретение до того уровня художественно-музыкальной значимости, который позволяет нам квалифицировать его «лекцию-концерт», как крупнейшее музыкальное событие наших дней.
Перспективы, открываемые музыке изобретением Термена — поистине безграничны. Его «терменвокс» — не просто «новый музыкальный ин
струмент», как это думает наша музкритика, нет:
это решение огромной социальнонаучно-художественной проблемы, это первый гигантский шаг в будущее, в наше будущее — это социальная революция в музыкальном искусстве, его возрождение.
Вся та «грибная» поросль, о которой недавно на этих страницах так метко и зло повествовал в очередном «письме из Парижа» Л. Сабанеев (№ 18, стр. 14—15)—естественный, конечно, продукт гниения верхнего слоя культурной «почвы» Европы — это тот «пышный мох, разрос
шийся на гнилом пне», о котором мы уже давно слыхали из уст далеко не «лефа» и не коммуниста— Ромена Роллана.
Работа Термена — первая солидная мина под старый музыкальный мир и одновремен
но — один из краеугольных камней грядущего фундамента нового.
— Это будет уже не примитивно-кустарная «симфонии гудков!..»
Полная свобода тембровых и интонационных нюансов ведет к
а) расширению европейской тональной системы, загнавшей сегодняшнюю музыку в вышеописанный тупик,
б) смычке с грандиозным искусством Востока, доныне не могшей быть осуществленною из-за тисков 12-ступенной «темперсиции»,
в) небывало-глубокому синтезу с искусством слова, ибо речевые интонации и тембры охватытываются диапозоном «терменвокса», и, наконец,
г) созданию совсем новой, неслыханной «диференциальной (Differenz-Musik) музыки - гранди
озных гармонических «glissando» в параллельном и встречном движении, — не говоря уже об обогащении средств даже в пределах старых форм.
Чуткость и точность электро-аппарата позволит, наконец, подойти вплотную и к проблеме «раз
множения музыки, ее автоматизации, без неизбежного при этом снижения «качества худо
жественной продукции» — это единственно-реальная возможность истинной «демократизации» музыкального искусства.
Я нарочно остановился лишь на социальномузыкальной проблеме, чтобы подчеркнуть этим массовую недостаточную чуткость нашей музыкаль
ной критики: гоняясь за «марксистским подходом
к музыке по всякому «менее булавочной головки»
поводу, равно распинаясь за «Ивана-Солдата» и — Бетховена, она (критика) умудрилась равнодушно пройти— «не приметив» — мимо такого слона, как выступление Л. С. Термена.
АРСЕНИЙ АВРААМОВ.