Упоминаемый Геродотомъ страны (границы которыхъ опредѣлить довольно трудно) представляли, по его словамъ, одну „необозримую равнину“, покры
тую обширнымъ сплошнымъ лѣсомъ и прорѣзанную многоводными рѣками, текущими на далекихъ разстояніяхъ одна отъ другой. Однообразіе этой пу
стынной и лишь по близости рѣкъ пригодной къ земледѣлію равнины изрѣдка прерывается грядами небольшихъ возвышенностей (Herod. IV, seq.). Въ главныхъ своихъ чертахъ, это описаніе согласно съ дѣйствительностью
и противорѣчитъ ей только въ отношеніи лѣсовъ, о которыхъ говоритъ Геродотъ 2. Весьма вѣроятно, что еще во времена греческихъ колоній средняя и южная Россія была покрыта густыми лѣсами, которые спускались глубо
ко къ югу и тамъ сливались съ лѣсами, сходившими съ сѣверныхъ склоновъ
таврическихъ горъ; слѣдовательно охватывали мѣстности нынѣ довольно бѣдныя лѣсомъ и вовсе безлѣсныя. Остальныя пространства, за исключеніемъ плодородныхъ прибрежій большихъ рѣкъ (Днѣпра и др.), сохранили и до сихъ поръ свой первобытный характеръ безлѣсной степи.
Скудная производительность почвы, въ нѣкоторыхъ мѣстахъ, напр. въ восточной и сѣверной части Кавказа, совершенно неподдающейся воздѣлыванью, кладетъ на эти пространства отпечатокъ однообразія, которое нарушается
лишь перемѣнами временъ года и потому самыми рѣзкими переходами. При господствующей сравнительно низкой температурѣ, которая естественно тѣмъ ниже, чѣмъ сѣвернѣе лежитъ мѣстность, растительность тамъ вообще кратковременна. Она начинается не ранѣе начала Іюня, когда вдругъ наступаетъ сильное тепло, и продолжается не дальше конца Сентября. Въ этотъ короткій промежутокъ времени, зеленые до того луга, покрываются пестры
ми цвѣтами луковичныхъ растеній. Вездѣ зацвѣтаютъ крокусы, тюльпаны, гіацинты, и притомъ въ такомъ изобиліи, что глазъ утомляется не встрѣчая перерыва вновь и вновь выплывающимъ ему навстрѣчу разноцвѣтнымъ полосамъ. Къ тому же въ теченіи этихъ мѣсяцевъ всѣ ручьи и степныя рѣки высыхаютъ, a перепадающіе дожди хотя сильны, но коротки и не освѣжительны. Но уже въ началѣ Сентября вся цвѣтущая степь превращается въ совершенно безцвѣтную пустыню. Вскорѣ изчезаетъ даже и мелкая трава и дожди замѣняются страшными мятелями, опасными даже и самому поселенію.
По новѣйшимъ, нa основаніи Геродотовыхъ извѣстій произведеннымъ изслѣдовапіямъ 3 о топографическомъ распредѣленіи племенъ населявшпхъ восточную Европу,—земли къ сѣверу отъ Кавказскихъ горъ были заняты кочевь
ями Савроматовъ или Сарматовъ (Herod. IV. 21. 57, 110),—народа, вѣроятно, арійскаго корня. Выйдя изъ средней Азіи, Сарматы распространились по всей равнинѣ между Дономъ и Волгой и далѣе къ востоку 2 на неопредѣленное пространство, отчего и всѣ эти страны до 2-го вѣка по P. X. стали извѣстны подъ именемъ Сарматіи 4.
1 K. Neumann. I, 18 и сл.—2 Ibid. стр. 75, 91, 98, 208 и слѣд.—2 Главн. источникъ: J. Schafarik, Slavische Alterthümer I, 266; K. Neumann, Die Hellenen im Skythenlande I, passim; M. Duncker, II. 430 sqq.—3 K. Neumann, op. cit. I, 13, 321 —4 Греки называли племена жившія во сю сторону Дона (относительно Греціи) — Скиѳами , a кочевавшія между Дономъ, Волгою и Кавказомь — «Сарматами». K. Neumann I, 101.
Сарматы были народъ воинственный
тую обширнымъ сплошнымъ лѣсомъ и прорѣзанную многоводными рѣками, текущими на далекихъ разстояніяхъ одна отъ другой. Однообразіе этой пу
стынной и лишь по близости рѣкъ пригодной къ земледѣлію равнины изрѣдка прерывается грядами небольшихъ возвышенностей (Herod. IV, seq.). Въ главныхъ своихъ чертахъ, это описаніе согласно съ дѣйствительностью
и противорѣчитъ ей только въ отношеніи лѣсовъ, о которыхъ говоритъ Геродотъ 2. Весьма вѣроятно, что еще во времена греческихъ колоній средняя и южная Россія была покрыта густыми лѣсами, которые спускались глубо
ко къ югу и тамъ сливались съ лѣсами, сходившими съ сѣверныхъ склоновъ
таврическихъ горъ; слѣдовательно охватывали мѣстности нынѣ довольно бѣдныя лѣсомъ и вовсе безлѣсныя. Остальныя пространства, за исключеніемъ плодородныхъ прибрежій большихъ рѣкъ (Днѣпра и др.), сохранили и до сихъ поръ свой первобытный характеръ безлѣсной степи.
Скудная производительность почвы, въ нѣкоторыхъ мѣстахъ, напр. въ восточной и сѣверной части Кавказа, совершенно неподдающейся воздѣлыванью, кладетъ на эти пространства отпечатокъ однообразія, которое нарушается
лишь перемѣнами временъ года и потому самыми рѣзкими переходами. При господствующей сравнительно низкой температурѣ, которая естественно тѣмъ ниже, чѣмъ сѣвернѣе лежитъ мѣстность, растительность тамъ вообще кратковременна. Она начинается не ранѣе начала Іюня, когда вдругъ наступаетъ сильное тепло, и продолжается не дальше конца Сентября. Въ этотъ короткій промежутокъ времени, зеленые до того луга, покрываются пестры
ми цвѣтами луковичныхъ растеній. Вездѣ зацвѣтаютъ крокусы, тюльпаны, гіацинты, и притомъ въ такомъ изобиліи, что глазъ утомляется не встрѣчая перерыва вновь и вновь выплывающимъ ему навстрѣчу разноцвѣтнымъ полосамъ. Къ тому же въ теченіи этихъ мѣсяцевъ всѣ ручьи и степныя рѣки высыхаютъ, a перепадающіе дожди хотя сильны, но коротки и не освѣжительны. Но уже въ началѣ Сентября вся цвѣтущая степь превращается въ совершенно безцвѣтную пустыню. Вскорѣ изчезаетъ даже и мелкая трава и дожди замѣняются страшными мятелями, опасными даже и самому поселенію.
По новѣйшимъ, нa основаніи Геродотовыхъ извѣстій произведеннымъ изслѣдовапіямъ 3 о топографическомъ распредѣленіи племенъ населявшпхъ восточную Европу,—земли къ сѣверу отъ Кавказскихъ горъ были заняты кочевь
ями Савроматовъ или Сарматовъ (Herod. IV. 21. 57, 110),—народа, вѣроятно, арійскаго корня. Выйдя изъ средней Азіи, Сарматы распространились по всей равнинѣ между Дономъ и Волгой и далѣе къ востоку 2 на неопредѣленное пространство, отчего и всѣ эти страны до 2-го вѣка по P. X. стали извѣстны подъ именемъ Сарматіи 4.
1 K. Neumann. I, 18 и сл.—2 Ibid. стр. 75, 91, 98, 208 и слѣд.—2 Главн. источникъ: J. Schafarik, Slavische Alterthümer I, 266; K. Neumann, Die Hellenen im Skythenlande I, passim; M. Duncker, II. 430 sqq.—3 K. Neumann, op. cit. I, 13, 321 —4 Греки называли племена жившія во сю сторону Дона (относительно Греціи) — Скиѳами , a кочевавшія между Дономъ, Волгою и Кавказомь — «Сарматами». K. Neumann I, 101.
Сарматы были народъ воинственный