страницах этого журнала выступить со своими сомнениями и программами, о отчетливым изложением своих средств и целей, пробудится и в самих художественных коллективах более стро
гое отношение к величию и значению выполняемой ими творческой работы и более отчетливое сознание своей ответственности за нее. Только тогда эти театры, до сих пор или объединенные лишь общностью внешнего управления, как это было встарь, или разделен
ные несогласием в путях, которыми они шли к одной и той же цели, как
это тянулось долгие годы, окажут друг на друга освежающее и корректирую
щее содействие. Только тогда, наконец,
когда деятель сцены будет уверен в том, что его замысел, его артисти
ческое воплощение встретят то, что дороже всего—понимание того, что и
во имя чего он творит, установится тесная связь между залой и сценой.
Таким образом, «Культура Театрастановится, в качестве органа твор
ческой работы данной группы театров, вне обычного типа театральных изда
ний и вне общей журналистики: наше издание является для нее таким же
материалом, как и сами театры, так как оно—составная часть их организма.
В этой органической связи с живым и важным делом вся сила нового начинания.
А. ЮЖИН.
После смерти Римского-Корсакова Игорь Стравинский явился самым ярким представителем того музыкального направления, которое ставит сво
ей задачей—наивысшую красочность, наибольшую изобразительность звуко
вых образов. Оттого Стравинский— плоть от плоти «русской школы», ее художественных стремлений и идеалов. В нем можно найти воплощение всех лозунгов этой школы и ху
дожественного «национализма», выразившегося в предпочтении русских сюжетов, в культуре народных рит мов и ладов; и «реализма»—который
доведен у него до высшей точки, и вылился в формах от искусного
звукоподражания до яркой передачи настроений и звуковой описательности; наконец, и лозунг «свободы» творчества нашел в Стравинском убежденного поборника: все звуковые сред
ства считает он годными для своих изобразительных и красочных целей, никакие ограничения художественных норм не существуют для него. Он— новатор, искатель новых путей в звуковых формах. Если прибавить к это
му всему стремление Стравинского к звуковому колориту, к звукописи часто в ущерб той области, которая считается по справедливости чисто музыкальной, т.-е. мелодии, и его стремление к сцене, как к арене сво
их художественных достижений, то его портрет, как законного и «единственного» притом сына «могучей кучки» достаточно вырисовывается.
Этот новатор без нового направления, без новой идеологии—новатор од
них форм—типичная фигура, «завершителя» эпохи. Стравинский завер
шает эпоху русского «кучкизма,». Но он—единственный сын наших кучки
стов, впитавший в себя нервный пульс XX века. Все лозунги своей старой по существу школы, он ставит потому о нервной обестранностью, свойствен
ной этому веку. И именно это свойство спасло его от эпигонства, вы
делило его из ряда других подража
телей Мусоргского и Корсакова. Он сумел Найти новое в старом завете наших музыкальных националистов.
После первых робких, типично «эпигонных» опытов—«Жар Птица»—пер
вое произведение, где Стравинский находит себя, как «модерниста на лад русской школы». Изумительная спо
собность к творчеству новых колоритов, к тому, что именовалось ранее «оркестровкой» — роднит Стравинского с Берлиозом, этим отцом но
вой оркестровки. Можно сказать, без
преувеличения, что 90% впечатления от творчества Стравинского— в его оркестре, где он превзошел своего учи
теля Римского-Корсакова, и, впитан в себя все откровения оркестровки. Вагнера, Дебюсси и новых францу
зов—создает нечто совершенно новее, смелое и необычное. Но, как и у
гое отношение к величию и значению выполняемой ими творческой работы и более отчетливое сознание своей ответственности за нее. Только тогда эти театры, до сих пор или объединенные лишь общностью внешнего управления, как это было встарь, или разделен
ные несогласием в путях, которыми они шли к одной и той же цели, как
это тянулось долгие годы, окажут друг на друга освежающее и корректирую
щее содействие. Только тогда, наконец,
когда деятель сцены будет уверен в том, что его замысел, его артисти
ческое воплощение встретят то, что дороже всего—понимание того, что и
во имя чего он творит, установится тесная связь между залой и сценой.
Таким образом, «Культура Театрастановится, в качестве органа твор
ческой работы данной группы театров, вне обычного типа театральных изда
ний и вне общей журналистики: наше издание является для нее таким же
материалом, как и сами театры, так как оно—составная часть их организма.
В этой органической связи с живым и важным делом вся сила нового начинания.
А. ЮЖИН.
После смерти Римского-Корсакова Игорь Стравинский явился самым ярким представителем того музыкального направления, которое ставит сво
ей задачей—наивысшую красочность, наибольшую изобразительность звуко
вых образов. Оттого Стравинский— плоть от плоти «русской школы», ее художественных стремлений и идеалов. В нем можно найти воплощение всех лозунгов этой школы и ху
дожественного «национализма», выразившегося в предпочтении русских сюжетов, в культуре народных рит мов и ладов; и «реализма»—который
доведен у него до высшей точки, и вылился в формах от искусного
звукоподражания до яркой передачи настроений и звуковой описательности; наконец, и лозунг «свободы» творчества нашел в Стравинском убежденного поборника: все звуковые сред
ства считает он годными для своих изобразительных и красочных целей, никакие ограничения художественных норм не существуют для него. Он— новатор, искатель новых путей в звуковых формах. Если прибавить к это
му всему стремление Стравинского к звуковому колориту, к звукописи часто в ущерб той области, которая считается по справедливости чисто музыкальной, т.-е. мелодии, и его стремление к сцене, как к арене сво
их художественных достижений, то его портрет, как законного и «единственного» притом сына «могучей кучки» достаточно вырисовывается.
Этот новатор без нового направления, без новой идеологии—новатор од
них форм—типичная фигура, «завершителя» эпохи. Стравинский завер
шает эпоху русского «кучкизма,». Но он—единственный сын наших кучки
стов, впитавший в себя нервный пульс XX века. Все лозунги своей старой по существу школы, он ставит потому о нервной обестранностью, свойствен
ной этому веку. И именно это свойство спасло его от эпигонства, вы
делило его из ряда других подража
телей Мусоргского и Корсакова. Он сумел Найти новое в старом завете наших музыкальных националистов.
После первых робких, типично «эпигонных» опытов—«Жар Птица»—пер
вое произведение, где Стравинский находит себя, как «модерниста на лад русской школы». Изумительная спо
собность к творчеству новых колоритов, к тому, что именовалось ранее «оркестровкой» — роднит Стравинского с Берлиозом, этим отцом но
вой оркестровки. Можно сказать, без
преувеличения, что 90% впечатления от творчества Стравинского— в его оркестре, где он превзошел своего учи
теля Римского-Корсакова, и, впитан в себя все откровения оркестровки. Вагнера, Дебюсси и новых францу
зов—создает нечто совершенно новее, смелое и необычное. Но, как и у