О чемъ ему напомнила музыка.
(психологическій ЭТЮДЪ.)
Посвящается М. И. Тumoвy.
( Окончаніе.)
IV.
Вечеромъ, придя домой, Иванъ Михайловичъ еле прикоснулся къ приготовленному обѣду и опять схватился за свой дневникъ, сталъ опять его съ жадностью перелистывать. Онъ точно отыски
валъ въ немъ что-то, что бы могло его спасти, хотѣлъ снова обновиться, набрать прежнихъ, молодыхъ силъ. Но дневникъ не помогъ. Онъ бросилъ его и сталъ съ лихорадочною поспѣшностью разбираться въ своемъ столѣ, пригляды
вался къ каждой пустячной вещи, прочитывалъ каждую записку и или бережно клалъ ее на старое мѣсто, или же со злостью бросалъ въ корзину. Ему хотѣлось те
перь отыскать какое-нибудь письмо Кириллина, изъ котораго можно было бы узнать о томъ, гдѣ теперь находился послѣдній. Въ головѣ Протопопова внезапно зародилась мысль бѣжать, какъ и пре
жде, за утѣшеніемъ къ „гуманитарному философу . Но нужнаго письма не нашлось. Въ одномъ изъ ящиковъ попался подъ руку Ивана Михайловича кожаный футляръ. Онъ взялъ его, раскрылъ и вынулъ оттуда маленькій револьверъ, украшенный рѣзьбою.
— Вотъ старый пріятель,—грустно прошепталъ онъ, глядя на револьверъ, и сталъ осматривать барабанъ. Въ трехъ гнѣздахъ сидѣли еще неразстрѣлянные патроны.
„Этотъ вотъ быстро избавитъ отъ рабства , вдругъ, какъ молнія, промелькнула мысль въ головѣ Протопопова, и онъ какъто невольно взвелъ курокъ и навелъ на себя дуло. Косые багряные лучи заходящаго солнца, упавъ на револьверъ, окрасили хо
лодную сталь въ оранжевый оттѣнокъ, а разстроенному вообра
женію Ивана Михайловича показалось, какъ будто кровь обагрила стволъ. Онъ осторожно спустилъ курокъ и поспѣшно убралъ въ футляръ оружіе, потомъ всталъ съ кресла и подошелъ къ окну.
Тихо, лѣниво спускался свѣтлый майскій вечеръ. Прощальные поцѣлуи солнца млѣли еще на вершинахъ домовъ и церкви, кото
рая видна была невдалекѣ изъ окна. Въ воздухѣ было тихо-тихо. Гдѣ-то вдалекѣ звонили въ колоколъ, и тягучіе, рѣдкіе звуки лились волной въ растворенное окно и, попадая въ душу Протопопова, наполняли ее какой-то тоскливой, смутной жалостью ко всѣмъ