ПpeдислоВІЕ,
Крупное общественно-историческое значеніе судебнаго процесса о сдачѣ Портъ-Артура не подлежитъ сомнѣнію.
Оно опредѣляется:
значеніемъ самого событія, для котораго данныя судебнаго слѣдствія являются цѣннымъ историческимъ матеріаломъ;
поучительностью приговора, который, по прекрасному выраженію представителя обвинительной власти въ своей рѣчи на судѣ, „долженъ сказать всѣмъ имѣющимъ честь носить военный мундиръ, что если не всѣмъ имъ дано быть героями, то всѣ должны быть честными солдатами, готовыми умереть на своемъ посту, когда обстоятельства этого требуютъ ;
тѣмъ чувствомъ высокаго нравственнаго удовлетворенія, съ которымъ вся Россія прочитала въ Высочайшемъ приказѣ арміи и флоту, отъ 5-го марта 1908 г., что „Верховный судъ, карая виновника сдачи, вмѣстѣ съ тѣмъ, въ полномъ вели
чіи правды, возстановилъ незабвенные подвиги храбраго гарнизона“,
и, наконецъ,—спеціальнымъ юридическимъ интересомъ, который представляетъ какъ вообще производство такого обширнаго и сложнаго дѣла, такъ въ частности и то обстоятельство, что въ немъ впервые проявилась на практикѣ деятельность новаго высшаго военно-судебнаго установленія—верховнаго военно-уголовнаго суда — которая, надо думать, не скоро
Крупное общественно-историческое значеніе судебнаго процесса о сдачѣ Портъ-Артура не подлежитъ сомнѣнію.
Оно опредѣляется:
значеніемъ самого событія, для котораго данныя судебнаго слѣдствія являются цѣннымъ историческимъ матеріаломъ;
поучительностью приговора, который, по прекрасному выраженію представителя обвинительной власти въ своей рѣчи на судѣ, „долженъ сказать всѣмъ имѣющимъ честь носить военный мундиръ, что если не всѣмъ имъ дано быть героями, то всѣ должны быть честными солдатами, готовыми умереть на своемъ посту, когда обстоятельства этого требуютъ ;
тѣмъ чувствомъ высокаго нравственнаго удовлетворенія, съ которымъ вся Россія прочитала въ Высочайшемъ приказѣ арміи и флоту, отъ 5-го марта 1908 г., что „Верховный судъ, карая виновника сдачи, вмѣстѣ съ тѣмъ, въ полномъ вели
чіи правды, возстановилъ незабвенные подвиги храбраго гарнизона“,
и, наконецъ,—спеціальнымъ юридическимъ интересомъ, который представляетъ какъ вообще производство такого обширнаго и сложнаго дѣла, такъ въ частности и то обстоятельство, что въ немъ впервые проявилась на практикѣ деятельность новаго высшаго военно-судебнаго установленія—верховнаго военно-уголовнаго суда — которая, надо думать, не скоро