ДИСКУССИЯ, ПОЛЕМИКА

ТЕАТР ПОЛИТИЧЕСКОЙ

и общественной сатиры
Характер времени определяется, главным образом, не способом общего потребления, а способом общего производства. Поэтому потребность публики наших дней в жанре театра „веселых“ одноактных пьес еще не есть оправдание существования этого жанра. История театра Великой Французской Ре
волюции знает его под названием „птиспектакль“ и раз навсегда установила: для кого этот театр необходим и какую психологическую дезорганизацию он плодит. Всю первую половину XVIII века театр гротесков, юморесков, бюрлесков, — одноактной са
тиры, злободневных куплетов и аллегорических пантомим, — осмеивал „философию“ и новые идеи,
показывал Ж. Ж. Руссо выходящим на сцену на четвереньках. энциклопедистов, подготовляющих революционный взрыв, аттестовал, как мошенников пера и прелюбодеев слова.
Расплодившийся жанр наших театров - „миниатюр“ дореволюционного времени был совершенно аналогичен таким маленьким парижским сценам. Совре
менный Дидро мог бы охарактеризовать его актеров словами своего великого предшественника: „Среди всех ассоциаций может быть, нет ни одной, где бы общие интересы всех участников и интересы народа с такой настойчивостью и с такой очевидностью приносились в жертву жалким ничтожным расчетам“.
Помимо репертуара и труппы, театр в большей степени характеризуется способом интерпретации
как литературы пьес, так и индивидуального богатства каждой творческой личности, работающей
в области театра. В этом смысле и существенно разобраться в проводниках театральной культуры, имеющихся в распоряжении Революционной Сатиры.
***
Что же надо выбросить из наследий театра „миниатюр“, — как интерпретатора, — чтобы задания этих новых театров так или иначе „соответствовали самочувствию нашей революционной эпохи“?
Прежде всего, разумеется, следует расстаться с дурно понятым Мольеровским парадоксом, опре
деляющим драматическое искусство, как „искусство нравиться публике“.
Затем надо забыть то упоение смехом „во чтобы то ни стало“, которым насыщались и театральные кассы, и утробы зрителей.
Сатирический жанр должен быть восстановлен в своем необманком облике, как жанр имеющий своей целью не столько нравиться и доставлять „эстетические“ наслаждения, сколько клеймить, оскорблять, наказывать — пошлость публики, мещанство ее духа, приверженность к старым обычаям и лицемерие по отношению к Революции. Развлекать, увеселять, пасквилянствовать, доносить, от
влекать внимание с существенных явлений на анекдотические происшествия, развращать публику незаслуженной лестью, усыплять революционную бди
тельность пустым бахвальством, — все это надо сдать в архив.

НОВАЯ

ЭРА В

БОЛЬШОМ

ТЕАТРЕ

Большой театр — этот самый не советский из всех советских театров — захлестнула волна „нового быта“.
Новая администрация перед началом нового сезона — первого сезона возвещенной эры театра — устроила накануне от
крытия нечто в роде октябрин: поставила в фойэ бюст Ильича.
Ну вот, в роде того, как во время крещения отрицаются сатаны и всех дел его, „омывшись банею водною в глаголе“...
Признаюсь, я в таинства и чудеса не верю — и склонен думать, что заклинательной силы означенные октябрины проявят ровно столько, сколько таковой (силы) вообще может заключаться в „глаголе“. Но одно несомненно: Большой
театр, вслед за Англией, Мексикой и Савинковым, признал Советскую власть

Де-юре.

Торжество открытая памятника Ленину было пролетарски - скромно. Той, дурного
тона помпы, какая устроена была театром, когда Собинов облекался званием народного артиста, не было и в помине.
Музыка не играла, штандарт не скакал. Не было оркестра, — лишь сбоку при
строилось несколько человек с духовыми инструментами. Все напоминало среднюю купеческую свадьбу.
Как на свадьбе, приглашенные с нетерпением ожидали начала, переминались с ноги на ногу, уходили покурить, искали в толпе знакомых, болтали о том, о сем...
Все лампочки были зажжены, — и если освещение не выходило „а джьорно“, то только от того, что лампочки тут угольные, и часть их перегорела.
Большую парадность событию придало то обстоятельство, что А. В. Луначарский, по обыкновению, заставил себя ожидать около 1 1/2 час. У наружной стены, прямо напротив двери в бывшую царскую ложу возвышался укрытый суровым полотном, из которого делают толстовки, памятник ..