Как общее правило, большинство провинциальных актеров,во
спитанных (годами!) на малограмотной и нетребо
вательной критике провинциальной печати, утверждает, что их „критика
не удовлетворяет», что они «выше критики» и т. п.
Хорошо, если бы было так. Но это совсем не так. К сожалению, актеры в плену дурной про
винциальной критики, жадно прислушиваются к ней, радуются, когда их похвалят, недовольны, если обругают.
Надо здесь заметить, что актер протестует (восклицания: «что он понимает!?», «кто это пи
шет!?», «он — враг нашего театра» и т. д.) не потому, что он искренне считает критику данного рецензента безграмотной, развязной болтовней, не могущей удовлетворить его критические запросы, а потому, — мы подчеркиваем, — что его,
актера, обругали. Ибо положительный, хвалеб
ный отзыв того же рецензента в той же газете им, актером, воспринимается безо всяких сомнений насчет грамотности, культурности и компетентности рецензента.
Разворачивая свежий номер газеты, актер ищет рубрику «театр и кино». Затем происходит чтение рецензии таким порядком: «общее место
(т.-е. соображения рецензента об авторе, пьесе, о ее социально-классовом содержании и значении) не читается. Глаз ищет того абзаца, где провин
циальный «крытик» неизменно пишет: «теперь о постановке и игре исполнителей. Артист X. в центральной роли графа Шемета был недурен»... (или слаб, смотря по обстоятельствам и настрое
нию «крытика»), В этот момент устанавливается отношение актера к критике, к печати. «Недурен»— благодушное отношение. «Слаб» — гневное негодование.
Таков актерский критерий.
Что бы ни говорили актеры, —они верят «печатному слову». Как бы настойчиво ни утверждали они обратное, — газетная рецензия для них откровение.
В вопросах критики актеры намеренно непоследовательны. Их природе это пока что необхо
димо. «Хорошая» рецензия (та, что хвалит) их радует, «плохая» (та, что требовательна) — возмущает (не всех, не всю труппу, а каждого в отдельности, того, кого неодобрительные строки ка
саются). Это-то и плохо, тут-то и заключена опасность, ибо «плохая», сточки зрения актерства, рецензия обычно авторитетнее «хорошей», в которой политически и художественно безграмотный
«анализ» пьесы перемешан с глупыми похвалами не стоющих похвалы актеров.
Таким образом, в конечном счете, актеры оказываются в доброволь
ном плену сквернейшей
части провинциальной критики. Таким образом, лучшая часть критики (а есть, конечно, такая!) особенно не в фаворе у большинства актеров.
Все дело — в отсутствии у большинства актеров чувства критики (в отношении провинциаль
ной критики) и чувства самокритики (в отношении себя самого, своей деятельности на театре). Актер не привык и не умеет разбираться в качестве критики и выбирать из нее лучшее (для театра и для себя), как не привык он и не хочет разбираться в качестве своей работы. Так называемое «актер
ское самолюбие», в котором многое от прежнего жречества, культивируется и поныне, как закон
ная актерская привилегия. Не самолюбие жреца, а самокритика мастера, не жреческий подход к собственной персоне, а критический — к своей работе — вот какой лозунг своевременен на полотнище актерского знамени.
Последний момент: право апелляции. Этого права требуют «обиженные» печатью актеры.
«Мы, мол, играем, стараемся, творим, а пришел недобросовестный или некомпетентный человек, облаял нас, и мы беспомощны, мы не можем оправ
даться, ответить»... Справедливо: «крытику» иной раз следует ответить и его разоблачить, чтобы и другим повадно не было. И, требуя этого, советский актер прав. Но что дальше?
Дальше вот что. В одном из театров центрального района мы реализовали это право апелляции актера путем устройства в литературном кружке работников театра «вечера устной рецензии». Устная рецензия, когда рецензент присутствовал тут же и высказывал свои соображения открыто
перед теми, чья работа подлежала критическому разбору, казалось бы, давала актерскому активу широчайшие возможности дискуссии и защиты своих взглядов на пьесу, роль и интрепретацию роли. И что же? — выслушав подробную устную рецензию (автора этих строк) актеры в массе промолчали и разошлись. Стали говорить потом, постарому: «что он понимает!?» и т. д.
С безграмотными рецензентами, образцы творений которых то и дело появляются, как курьезы
в печати, ведется ожесточенная борьба. Успех этой борьбы в поддержке актерства. А эту под
держку актеры сумеют оказать лишь тогда, когда воспитают в себе чувства критики и самокритики.
Иваново-Вознесенск. ВЛ. ЯРОПОЛК
1. Вопрос взволновал всех.
Очень хорошо, что вопрос о взаимоотношениях
профкритики и театров, поднятый мной в практической форме в «Совр. Театре», нашел такой живой и быстрый отклик у производственников.
Очевидно, эта тема «наболела» у многих, не только у откликнувшихся режиссеров, но и у той еще безмолвствующей армии актеров, у которой с критикой дело обстоит еще более неблагополучно, чем у режиссеров. Разберемся во всех выска
занных мнениях, среди которых вопрос о том, как подходить к оценке актерской игры — занимает первое место.
Начнем со статьи Н. Яковлева, оценивающего мое предложение с точки зрения общественникажурналиста.
2. Аргументы т. Яковлева.
Н. Яковлев отвергает предложение о более близкой связи критика с производством, пуская в ход десятки аргументов, среди которых боль
шинство просто не относятся к делу. Разве можно «исправить» — спрашивает Яковлев — мерами, предлагаемыми Загорским, критиков из
«Нового Зрителя»? Но разве это ответ по существу, а не только лишняя полемическая стрела по адресу противника?

МОИМ ОППОНЕНТАМ

СПОРЫ

О ТЕАТРЕ

О КРИТИКЕ И САМОКРИТИКЕ