Сотрудниками Центрального управления госцирками издается стенгазета. Она полна рабко
ровских заметок, разоблачающих головотяпство в работе госцирков. В этой же газете целая ко
лонка казенных «опровержений» подписана от имени администрации «консультантом» ЦУГЦ’а В. Меликом-Хаспабовым. Тем самым Меликом- Хаспабовым, подпись которого значится под «От
ветом рецензентам» в журнале ЦУГЦ’а — «Цирк и эстрада», «опровергающим» нашу статью в № 15 «Нового зрителя» — «Векселя, по которым не платят».
Мы не знаем, входит ли в обязанности юридического консультанта ЦУГЦ’а опровержение каждой статьи и рецензии, критикующих художественную деятельность госцирков. Или последняя работа выполняется В. Меликом-Хаспабовым в без
возмездном порядке? Но штатный опровергатель В. Мелик-Хаспабов не жалеет сил для защиты ЦУГЦ от общественной критики. В. Мелик-Хаспабов не брезгает никакими средствами. Демагогическими заявлениями он пытается даже уверить читателей «Цирка и эстрады», что обвинения в идеологическом неблагополучии в работе госцирков основаны только на каком то «сведении
личных счетов» между двумя ведомствами: УМЗП и ЦУГЦ’ом. Мол, ЦУГЦ не желает арендовать
эстрадный театр «Эрмитаж» и «Новый зритель» — журнал УМЗП — теперь «мстит» Госциркам (!?).
Штатный опровергатель ЦУГЦ’а объясняет даже, почему госцирки отказываются от эксплоатации «Эрмитажа». «Пока «Эрмитаж» останется садом нэпманов, нашему искусству там нечего делать».
О каком это нашем искусстве патетически восклицает В. Мелик-Хаспабов? Не об искусстве ли Мюзик-Холла, насквозь пропитанном буржуазно
мещанской идеологией, искусстве, развращающем рабочего зрителя, искусстве, против которого имен
Зарисовка Фебруариуса
Цететис «Сказка о царе Салтане
но и восставали «Новый Зритель» и другие московские и ленинградские журналы и газеты ?
Этого В. Мелик-Хаспабов в «Ответе рецензентам» не опровергает. И не сможет опровергнуть. Нельзя же всерьез принять во внимание «красивые слова», которые мы — не в первый раз — слышим от представителей госцирков «о социальной реконструкции циркового искусства», о «превращении цирка в большое искусство».
Видели ли мы это большое искусство в Госцирках?
Если вычесть «Гуляй-Поле» (эта постановка была показана после появления нашей статьи;
голословны заявления В. Мелика-Хаспабова, что мы «замолчали» эту первую советскую цирковую
постановку), мы видели лишь пошлые и никчемные обозрения и малоинтересные обычные цирковые номера. Не большое ли искусство — «Чудеса
XXX века», «100 минут репортера», «Туда, где льды», вызвавшие, как известно, возмущение
рабочей общественности, резко отрицательные отзывы печати? Впрочем, «Туда, где льды» неудач
ливый опровергатель пытается сделать даже достижением Мюзик-Холла. Он ссылается на резо
люцию художественно-политического совета ЦУГЦ’а, где отмечаются литературно-формальные достижения в тексте обозрения и правильно най
денный стиль постановки. Правда, на следующей странице журнала «Цирк и эстрада» в статье, по
священной стенгазете Мюзик-Холла, приводится другая оценка худполитсовета обозрения «Туда, где льды»: «Режиссура Мюзик-Холла не нашла в постановке нужного стиля и направления той политической сатире, которую дал драматургический материал».
Нам неизвестен секрет одновременного появления в одном и том же номере журнала, двух раз
нообразных оценок одной и той же постановки одним и тем же худполитсоветом.
Мы не понимаем: если действительно прав В. Мелик-Хаспабов, если «Туда, где льды» — совет
ское обозрение, почему Главискусство решило снять эту постановку, как опошляющую героический поход «Красина»?..
В той же стенгазете Мюзик-Холла отмечается, что обозрение «С неба свалились», как и прежние постановки Мюзик-Холла, с идеологической стороны не является выдержанным советским спектаклем, что идеологическая сущность вообще
отсутствует в спектакле, что центр спектакля — это показ «разлагающейся Европы», под предлогом которого поданы «типичные номера буржуазного искусства».
А если буржуазное искусство и есть наше искусство Мюзик-Холла, к чему тогда хвастаться 80% организованного зрителя, посещающего госцирки? Тем больше вина Центрального управле
ния госцрками, что оно не сумело восьмидесяти
процентам рабочего зрителя дать подлинное со— ветское зрелище, что оно работает для 20% прочего, (читай, нэпмановского) зрителя. К чему тогда благородный жест Центрального управления госцирками, что пока «Эрмитаж» посещают нэпманы, госцирки там работать не будут? Ведь на ряду с нэпманской публикой, посещающей не в меньшем ко
личестве и Мюзик-Холл, «Эрмитаж» посещают не мало рабочих и служащих — владельцы летних абонементов УМЗП, десятки тысяч которых разошлись среди организованного зрителя.
Мы понимаем: В. Мелику-Хаспабову опровергать приходится «по штату». Но зачем, зачем терять хладнокровие?! Ведь с таким же успехом герои процесса «Кабуки» могли назвать «ведом
ственной критикой» разоблачительные статьи в «Гудке» и «Голосе Текстилей»! Какое, мол, дело газетам железнодорожников и текстильщиков до безобразий в союзе строителей? Ю. ЛИНЕВ.
ровских заметок, разоблачающих головотяпство в работе госцирков. В этой же газете целая ко
лонка казенных «опровержений» подписана от имени администрации «консультантом» ЦУГЦ’а В. Меликом-Хаспабовым. Тем самым Меликом- Хаспабовым, подпись которого значится под «От
ветом рецензентам» в журнале ЦУГЦ’а — «Цирк и эстрада», «опровергающим» нашу статью в № 15 «Нового зрителя» — «Векселя, по которым не платят».
Мы не знаем, входит ли в обязанности юридического консультанта ЦУГЦ’а опровержение каждой статьи и рецензии, критикующих художественную деятельность госцирков. Или последняя работа выполняется В. Меликом-Хаспабовым в без
возмездном порядке? Но штатный опровергатель В. Мелик-Хаспабов не жалеет сил для защиты ЦУГЦ от общественной критики. В. Мелик-Хаспабов не брезгает никакими средствами. Демагогическими заявлениями он пытается даже уверить читателей «Цирка и эстрады», что обвинения в идеологическом неблагополучии в работе госцирков основаны только на каком то «сведении
личных счетов» между двумя ведомствами: УМЗП и ЦУГЦ’ом. Мол, ЦУГЦ не желает арендовать
эстрадный театр «Эрмитаж» и «Новый зритель» — журнал УМЗП — теперь «мстит» Госциркам (!?).
Штатный опровергатель ЦУГЦ’а объясняет даже, почему госцирки отказываются от эксплоатации «Эрмитажа». «Пока «Эрмитаж» останется садом нэпманов, нашему искусству там нечего делать».
О каком это нашем искусстве патетически восклицает В. Мелик-Хаспабов? Не об искусстве ли Мюзик-Холла, насквозь пропитанном буржуазно
мещанской идеологией, искусстве, развращающем рабочего зрителя, искусстве, против которого имен
Зарисовка Фебруариуса
Цететис «Сказка о царе Салтане
но и восставали «Новый Зритель» и другие московские и ленинградские журналы и газеты ?
Этого В. Мелик-Хаспабов в «Ответе рецензентам» не опровергает. И не сможет опровергнуть. Нельзя же всерьез принять во внимание «красивые слова», которые мы — не в первый раз — слышим от представителей госцирков «о социальной реконструкции циркового искусства», о «превращении цирка в большое искусство».
Видели ли мы это большое искусство в Госцирках?
Если вычесть «Гуляй-Поле» (эта постановка была показана после появления нашей статьи;
голословны заявления В. Мелика-Хаспабова, что мы «замолчали» эту первую советскую цирковую
постановку), мы видели лишь пошлые и никчемные обозрения и малоинтересные обычные цирковые номера. Не большое ли искусство — «Чудеса
XXX века», «100 минут репортера», «Туда, где льды», вызвавшие, как известно, возмущение
рабочей общественности, резко отрицательные отзывы печати? Впрочем, «Туда, где льды» неудач
ливый опровергатель пытается сделать даже достижением Мюзик-Холла. Он ссылается на резо
люцию художественно-политического совета ЦУГЦ’а, где отмечаются литературно-формальные достижения в тексте обозрения и правильно най
денный стиль постановки. Правда, на следующей странице журнала «Цирк и эстрада» в статье, по
священной стенгазете Мюзик-Холла, приводится другая оценка худполитсовета обозрения «Туда, где льды»: «Режиссура Мюзик-Холла не нашла в постановке нужного стиля и направления той политической сатире, которую дал драматургический материал».
Нам неизвестен секрет одновременного появления в одном и том же номере журнала, двух раз
нообразных оценок одной и той же постановки одним и тем же худполитсоветом.
Мы не понимаем: если действительно прав В. Мелик-Хаспабов, если «Туда, где льды» — совет
ское обозрение, почему Главискусство решило снять эту постановку, как опошляющую героический поход «Красина»?..
В той же стенгазете Мюзик-Холла отмечается, что обозрение «С неба свалились», как и прежние постановки Мюзик-Холла, с идеологической стороны не является выдержанным советским спектаклем, что идеологическая сущность вообще
отсутствует в спектакле, что центр спектакля — это показ «разлагающейся Европы», под предлогом которого поданы «типичные номера буржуазного искусства».
А если буржуазное искусство и есть наше искусство Мюзик-Холла, к чему тогда хвастаться 80% организованного зрителя, посещающего госцирки? Тем больше вина Центрального управле
ния госцрками, что оно не сумело восьмидесяти
процентам рабочего зрителя дать подлинное со— ветское зрелище, что оно работает для 20% прочего, (читай, нэпмановского) зрителя. К чему тогда благородный жест Центрального управления госцирками, что пока «Эрмитаж» посещают нэпманы, госцирки там работать не будут? Ведь на ряду с нэпманской публикой, посещающей не в меньшем ко
личестве и Мюзик-Холл, «Эрмитаж» посещают не мало рабочих и служащих — владельцы летних абонементов УМЗП, десятки тысяч которых разошлись среди организованного зрителя.
Мы понимаем: В. Мелику-Хаспабову опровергать приходится «по штату». Но зачем, зачем терять хладнокровие?! Ведь с таким же успехом герои процесса «Кабуки» могли назвать «ведом
ственной критикой» разоблачительные статьи в «Гудке» и «Голосе Текстилей»! Какое, мол, дело газетам железнодорожников и текстильщиков до безобразий в союзе строителей? Ю. ЛИНЕВ.