Искусство массового действа отлично от театральной работы. Можно быть очень хорошим оперным или драматическим режиссером и не суметь овладеть особой техникой массовых празд
неств, переключиться в иной план воображения. Ленинградский режиссер С. Э. Радлов, поставив
ший не одно массовое действо в Ленинграде и только что блестяще справившийся с организацией пионерского празднества на стадионе «Ди
намо», как раз и является крупнейшим мастером этого нового искусства. Его работы дают возмож
ность сделать уже ряд обобщающих наблюдений над композицией и эстетикой массового зрелища.
Массовое зрелище прежде всего основано на преувеличенных масштабах. Оно рассчитано на восприятие его издали, а не на рассматривании вблизи. Оно все состоит из «общих планов». Мас
совое действо связано с определенной формой сценической площадки. Его пространство зависит от природных условий местности или архитектурных особенностей зданий, обычно не предназна
ченных для зрелищных целей. Так, в Ленинграде массовое действо развертывалось на ступенях б. фондовой биржи, на озере Каменного острова, и, наконец, на самой Неве, где Петропавловская крепость была арьерсценой, река — просцениумом, а мосты—боковыми кулисами. В Москве
стадион Динамо также рассчитан на спорт, а не
на представление. На нем все-таки правомернее играть в футбол или заниматься легкой атлетикой, чем мастерить театральную игру. Поэтому в ка
ждом отдельном случае режиссер должен прежде всего «овладеть полем», подобно военачальнику,
используя каждую особенность пространства, как позицию, учитывая все выгоды и дефекты местности.
Если продолжать дальше аналогию с полководцем, то массовый режиссер должен уметь поль
зоваться не только «живой силой» находящихся под его началом коллективов, но и всеми многооб
разными средствами техники, причем не только театральной. Исход массового спектакля, т.-е. его успех или неуспех зависит не только от количества «брошенных в огонь» исполнительских пол
ков, но и от той машинерии, которой в массовом действе принадлежит громадное, чисто исполнительское значение.
Эта машинерия массового действа соединяет в себе две полярных точ
ки — подлинную пред
метность и самую явную
театральную бутафорность. Тракторы, комбай
ны, танки, автомобили, военные суда, аэропланы и т. д. все это должно быть неизбежно настоящим, лишь в крайнем случае заменяясь подделка
ми. В то же самое время
этот вещный натурализм не только не противо
речит, а и легко компануется с самыми наиусловными декорациями, кар
навальными колесницами и пр. Это сплетение «правды» и «вымысла» вытекает из природы массово
го действа, являющегося пересечением «чистого театра» с митингом, пара
дом, спартакиадой, т.-е. с чисто утилитарными формами коллективной организованности.
Огонь, свет, дым, в массовых действах занимают одно из первых мест. Поскольку лучшим време
нем для спектаклей этого рода является ночь, т.-е. полная погруженность во тьму всех деталей бытовой повседневности, постольку каждый источ
ник света, могущий вычертить на этом темном фоне особый «узор», является желанным эле
ментом действа. И опять-таки режиссер здесь должен мыслить мощными световыми эффектами, отказавшись от тех тонких нюансов, какие при
сущи «свету» в обычном театре. Электрические лампочки должны бесчисленными «гвоздями» унизывать контуры декоративных зданий, прожек
тора перекрестной игрой своих лучей создавать впечатление светового оркестра, дымовая завеса,
заволакивая часть площадки, служить экраном для всевозможных проекций. Пиротехника на массовом действе может развернуться во всем блеске, начиная от скромных зигзаг и звезд-ракет и кончая причудливыми фейерверками. Живое пламя факелов также в массовом действе занимает почетное место. Словом—все, что недоступно или мало доступно в смысле света закрытой
Выступления у Малого театра
☛
XV МЮД в Москве
неств, переключиться в иной план воображения. Ленинградский режиссер С. Э. Радлов, поставив
ший не одно массовое действо в Ленинграде и только что блестяще справившийся с организацией пионерского празднества на стадионе «Ди
намо», как раз и является крупнейшим мастером этого нового искусства. Его работы дают возмож
ность сделать уже ряд обобщающих наблюдений над композицией и эстетикой массового зрелища.
Массовое зрелище прежде всего основано на преувеличенных масштабах. Оно рассчитано на восприятие его издали, а не на рассматривании вблизи. Оно все состоит из «общих планов». Мас
совое действо связано с определенной формой сценической площадки. Его пространство зависит от природных условий местности или архитектурных особенностей зданий, обычно не предназна
ченных для зрелищных целей. Так, в Ленинграде массовое действо развертывалось на ступенях б. фондовой биржи, на озере Каменного острова, и, наконец, на самой Неве, где Петропавловская крепость была арьерсценой, река — просцениумом, а мосты—боковыми кулисами. В Москве
стадион Динамо также рассчитан на спорт, а не
на представление. На нем все-таки правомернее играть в футбол или заниматься легкой атлетикой, чем мастерить театральную игру. Поэтому в ка
ждом отдельном случае режиссер должен прежде всего «овладеть полем», подобно военачальнику,
используя каждую особенность пространства, как позицию, учитывая все выгоды и дефекты местности.
Если продолжать дальше аналогию с полководцем, то массовый режиссер должен уметь поль
зоваться не только «живой силой» находящихся под его началом коллективов, но и всеми многооб
разными средствами техники, причем не только театральной. Исход массового спектакля, т.-е. его успех или неуспех зависит не только от количества «брошенных в огонь» исполнительских пол
ков, но и от той машинерии, которой в массовом действе принадлежит громадное, чисто исполнительское значение.
Эта машинерия массового действа соединяет в себе две полярных точ
ки — подлинную пред
метность и самую явную
театральную бутафорность. Тракторы, комбай
ны, танки, автомобили, военные суда, аэропланы и т. д. все это должно быть неизбежно настоящим, лишь в крайнем случае заменяясь подделка
ми. В то же самое время
этот вещный натурализм не только не противо
речит, а и легко компануется с самыми наиусловными декорациями, кар
навальными колесницами и пр. Это сплетение «правды» и «вымысла» вытекает из природы массово
го действа, являющегося пересечением «чистого театра» с митингом, пара
дом, спартакиадой, т.-е. с чисто утилитарными формами коллективной организованности.
Огонь, свет, дым, в массовых действах занимают одно из первых мест. Поскольку лучшим време
нем для спектаклей этого рода является ночь, т.-е. полная погруженность во тьму всех деталей бытовой повседневности, постольку каждый источ
ник света, могущий вычертить на этом темном фоне особый «узор», является желанным эле
ментом действа. И опять-таки режиссер здесь должен мыслить мощными световыми эффектами, отказавшись от тех тонких нюансов, какие при
сущи «свету» в обычном театре. Электрические лампочки должны бесчисленными «гвоздями» унизывать контуры декоративных зданий, прожек
тора перекрестной игрой своих лучей создавать впечатление светового оркестра, дымовая завеса,
заволакивая часть площадки, служить экраном для всевозможных проекций. Пиротехника на массовом действе может развернуться во всем блеске, начиная от скромных зигзаг и звезд-ракет и кончая причудливыми фейерверками. Живое пламя факелов также в массовом действе занимает почетное место. Словом—все, что недоступно или мало доступно в смысле света закрытой
Выступления у Малого театра
☛
XV МЮД в Москве