ВМЕСТО АНКЕТЫ

(ОБ3ОР ПЕЧАТИ)

Имена Мейерхольда и Чехова не сходят со столбцов газет и журналов.
Обвинения их в дезертирстве, в панике перед сезоном—составляют главную сущность обвинения.
Прямо и требовательно ставит вопрос т. Свидерский:

— Что такое театр Мейерхольда, сохра

нил ли он свою революционность?
И тут же дает наметку от

вета:М. А. Чехов

Когда выяснилось, что заграничные гастроли рассчитаны на продолжительный срок и что эти гастроли обойдутся государству в «хорошую копеечку» и притом в ино
странной валюте, Главискусство дважды предъявило требование к т. Мейерхольду о прекращении каких бы то ни было переговоров с иностранными антрепренерами, предложив немедленно выехать в Москву. Чтобы кризис был благополучно изжит театром, необходимо коренным обра
зом реорганизовать его. Как это ни странно, но театр Мейерхольда, признаваемый революционным, хромал и хромает в отношении коллективного руководства и в отношении советско-партийной общественности. Нужно заста
вить театр жить здоровой хозяйственной, финансовой жизнью и уметь вести счет деньгам, которых не так много у пролетарского государства.
***

Вопрос о «дезертирстве» конкретно ставит т. Пикель в «Комсомольской Правде»:

Если, действительно, существует репертуарный кризис, то необходимо не удаляться за границу и оттуда ожидать драматургического расцвета, а здесь, на месте, общими усилиями актера, режиссера и автора содействовать его изживанию.
Никакого репертуарного кризиса нет. Предстоящий сезон обещает быть, по своим достижениям, не менее значи
тельный, чем прошлый. Мы имеем ряд пьес с хорошей идеологической закваской и сценически крайне лакомых для режиссерской работы.
Тут, однако, автор статьи сбивается со своего обличительного тона на неожиданную оборону Мейерхольда от критики:
Крайне индивидуальны кризисы Мейерхольда и Чехова, и поэтому трудно наметить социальную профилактику. Но одна из причин, усиливающая их настроения, для меня очевидна, это—травля. Много было беспринципной, оголтелой травли со стороны критиков, мало серьезной, вдумчивой критической оценки их работы.
Очень жаль, что в последних словах т. Пикель некстати воскрешает старую легенду, будто мо
сковская критика ‹‹Затравила» Мейерхольда за постановку ‹‹Ревизора». Вряд ли полезна для са
мого Мейерхольда такая запоздалая попытка за счет дискредитирования критики, оказавшейся правой в этом споре, найти оправдывающие мо
менты в намерении Мейерхольда оторваться на год от живой творческой работы!

В связи с вопросом о Чехове и Мейерхольде А. В. Луначарский поднимает общий вопрос о ‹‹бережности». Может быть, это объясняется тем,

***

что ему пришлось высказывать свое мнение сотруднику «Вечерней Москвы» чуть ли не на вокзале, в день своего возвращения из-за границы в Москву:
Я далек от мысли обвинить Чехова или Мейерхольда в «дезертирстве», «отступничестве» и прочих смертных грехах. Причины переживаемого кризиса театра имеют более глубокий характер.
Одна из них — это переживаемое нами слишком большое увлечение революционно-бытовыми пьесами. Это довлеет над театром. Почти с осуждением встречаются попытки некоторых театров отойти от свеже-выпеченных злободневных пьес. Для некоторых режиссеров и артистов это требование является невыполнимым, и такие требования не могли не обескрылить Чехова.
Я не хочу осуждать это течение в нашем театре, но считаю его преходящим. Тем больше оснований бережно относиться к нашим большим художникам-мастерам.
Причина кризиса, переживаемого театром им. Мейерхольда, отчасти кроется в недостаточно энергичной работе его директора. Последний год Мейерхольд работал слишком мало и слишком вяло.
Естественно, что театр целый год без репертуара жить не мог.
***

В цепи мнений интересно еще зафиксировать мнение директора Малого театра В. Владимирова, который в анкете «Комсомольской Правды» так выявляет свое отношение к происшедшему:

Не забывайте, что Мейерхольд независимо от той оценки, какую получили его последние работы, оплодотворял все эти годы нашу театральную мысль новыми формаль
ными исканиями. Не забывайте, что Чехов—крупнейший и тончайший артист нашего времени; образы, им созданные войдут в историю нашего театра.
Если принять, что в творчестве того и другого мастера наступил некий критический период, то перед нашей обще
ственностью открывается серьезная и ответственная задача:
вернуть их нам и способствовать сближению их творчества с великими идеалами нашего времени.
Выводы ясны!
В защиту поведения Мейерхольда раздаются отдельные, нередко весьма авторитетные для

театра голоса. Театральная общественность смотрит иначе, не проявляет большую осторожность.

Но ясно одно: в основе вопроса лежит не столько репертуарный кризис, сколько неуменье и невозможность для Мейерхольда (не говоря уже о Чехове) совместить свои, безусловно ценные, фор
мальные искания художественно-революционным отображением людей и событий нашей эпохи.