БЫТ ПРОВИНЦИАЛЬНОГО АКТЕРА
риветствуя статью о новом быте т. Н. Соколовского, нельзя, однако, не заметить своеобразной (традиционно) осведомленности автора о быте провинциального актера. Товарищ
молодой режиссер из Камерного театра, плеяды пьяниц, приходящих на репетиции и спектакли с сизыми носами и букетом винного перегара ушли в область предания свыше четверти века. По крайней мере, я, — работающий на сцене
28 лет, этой плеяды не застал.
Что касается отдельных зубров из «серии отбросов человечест
ва», то они не только были и есть в провинции, но были и в сто
лице. (Посмотрите книгу К. С.
Станиславского «Моя жизнь в искусстве». Эпизод Сарапова).
Теперь перейдем к новым условиям труда. Товарищ Н. Соколовский и в этой части своей статьи ломится в откры
тую уже КЗОТ-ом дверь а также имеет плохую информацию. Возьмем средний провинциальный город — Воронеж, и на деле про
следим быт и условия работы провинциаль
ного актера, которого собирается спасать Н.
Соколовский из дебрей невежества. Здесь
актер имеет 42-часовой еженедельный непрерывный отдых, т.-е. понедельник плюс отдых во вторник до 7 ч. вечера. На репетиции актер затрачивает не свыше 3 часов ежедневно в течение
5 дней недели. Норма его труда не превышает 342 месячных часов, за чем смотрит зоркоКомис. по охране труда. Таким образом труд провинциаль
ного актера по нормальности его распределения ничем не отличается от труда любого советского работника.
Далее. Плачет Н. Соколовский, что актер оторван от общественной жизни страны. Если 80 % актерского наличия участвует в производственных совещаниях своего предприятия, устраиваемых 3 раза в месяц, и обсуждает меры рацио
нализации своей продукции, если тот же процент посещает общие собрания, на которых обсуждаются его профсоюзные нужды, если до 75% женщин
актрис заняты изучением политграмоты и основ санпросвета, то можно ли сказать про актера, что он в строительстве своей страны не участвует? Нет. Нельзя. А это факты, к сожалению, до молодого режиссера из Камерного театра не дошедшие.
Не верно и уверение Н. Соколовского, что молодежь заражается тлетворными пигментами «ста
рого» актерства, едва она вступит на сценическую площадку. Вздор, т. Соколовский, так как старые актеры как раз своим примером втягивают моло
дежь в общественность, заставляя уважать начала коллектива. О пьянстве тут и речи нет. Это приснилось товарищу, когда его мучил злой кошмар.
Теперь о быте. Смею вас заверить, т. Соколовский, что провинциальный актер среднего дела живет не менее культурно и гигиенично, чем столичный, и о «грязном белье и заму
соленных пиджачках» и речи быть не может, ибо заработок среднего актера 150 р. в месяц, тогда как агроном, например, с высшим образо
ванием получает 90 руб. и меньше. Смею вас также заверить, т. Соколовский, что если бы вы проехались из своего кабинета в Воронежский Советский Театр, вы не увидели бы ни сизых носов, ни обтрепанных пиджачков. Этого, товарищ, в нашем быту не найдете, а вот красный уголок вы найдете, где в
остающееся время
между выходами актер отдыхает за чтением, работой над ролью или за разумными иг
рами. В чем мы отстали от столичных товарищей
это в тщательной проработке сценического материала, будучи принуждены по объективным условиям приготовлять до 4 премьер в месяц. Но почитайте-ка корреспонденцию из Таганрога, на
печатанную в том же номере, где напечатана и ваша статья, и вы увидите, что и у нас, в провинции, организуется зритель, а благодаря этому новому здоровому началу сокращается спешная работа. Не рыдайте, т. Соколов
ский, над гробом провинциального актера, он еще не умер, а живет, растет и здоровеет.
«Старый» актер и режиссер С. НЕВЕРИН Тверь.
азделяя в основном мысль молодого режиссера Камерного театра тов. Соколовского о «Новом быте», считаю необходимым допол
нить упущенные моменты тов. Соколовским,
а именно: о материальной зависимости актера, которая всецело отражается как на быте актера, так и на его художественной работе.
Зачем закрывать глаза на то, что не одна тысяча провинциальных актеров мало обеспечена? Для наглядной иллюстрации позволю себе про
вести один только пример. Если средний актер после мытарств в Посредрабисе в конце концов получает ангажемент в 120 рублей, то находятся еще товарищи, завидующие таковому, говоря: «Ну, голуба, тебе повезло, ты прекрасно устроил
ся». Если мы посмотрим глубже и серьезнее, то убедимся, что у такового актера при «удачном окончании сезона» остается в кармане 30—40 р., да и те уходят на поездку в Москву.
Для того, чтобы не быть голословным, я постараюсь углубиться в жизненную прозу. Комната стоит актеру в месяц от 20 до 70 рублей; обеды, завтраки, ужины, стирка белья, парикмахерская, членские взносы, необходимо также каждому актеру выписать театральный журнал и газету, некстати повышенные цены на грим и парфюмерию, разная починка, баня, папиросы и еще сотня не
предусмотренных мелочей — не позволяют актеру сделать себе хоть пару платья. И такой «благо
приятный исход» может быть только в том случае,
если у актера нет ни родственников, которым бы он помогал, или жены, не-актрисы.
Что же касается алкоголя, наркотики, искусственного возбуждения, то к величайшему счастью таковой во время работы почти не существует,
а в жизни, я уверен, идет на убыль. Гнусное мнение старого варварского общества об актрисе, как о проститутке, теперь исчезает, и актриса становится такой же равноправной гражданкой СССР, как и все.
Изумительно верно охарактеризовал тов. Соколовский болото закулисной жизни: интриги, карьеризм, кумовство, подхалимство. К глубо
чайшему сожалению, это болото еще существует, хотя, правда, постепенно очищается.
Я считаю, что, помимо рационализации труда актера, в первую голову необходимо установить прожиточный минимум. Надо обеспечить актера, требуя от него нужной общественности и культурной напряженной работы.
Днепропетровск.
В. ШМИТЬКОВ
П
риветствуя статью о новом быте т. Н. Соколовского, нельзя, однако, не заметить своеобразной (традиционно) осведомленности автора о быте провинциального актера. Товарищ
молодой режиссер из Камерного театра, плеяды пьяниц, приходящих на репетиции и спектакли с сизыми носами и букетом винного перегара ушли в область предания свыше четверти века. По крайней мере, я, — работающий на сцене
28 лет, этой плеяды не застал.
Что касается отдельных зубров из «серии отбросов человечест
ва», то они не только были и есть в провинции, но были и в сто
лице. (Посмотрите книгу К. С.
Станиславского «Моя жизнь в искусстве». Эпизод Сарапова).
Теперь перейдем к новым условиям труда. Товарищ Н. Соколовский и в этой части своей статьи ломится в откры
тую уже КЗОТ-ом дверь а также имеет плохую информацию. Возьмем средний провинциальный город — Воронеж, и на деле про
следим быт и условия работы провинциаль
ного актера, которого собирается спасать Н.
Соколовский из дебрей невежества. Здесь
актер имеет 42-часовой еженедельный непрерывный отдых, т.-е. понедельник плюс отдых во вторник до 7 ч. вечера. На репетиции актер затрачивает не свыше 3 часов ежедневно в течение
5 дней недели. Норма его труда не превышает 342 месячных часов, за чем смотрит зоркоКомис. по охране труда. Таким образом труд провинциаль
ного актера по нормальности его распределения ничем не отличается от труда любого советского работника.
Далее. Плачет Н. Соколовский, что актер оторван от общественной жизни страны. Если 80 % актерского наличия участвует в производственных совещаниях своего предприятия, устраиваемых 3 раза в месяц, и обсуждает меры рацио
нализации своей продукции, если тот же процент посещает общие собрания, на которых обсуждаются его профсоюзные нужды, если до 75% женщин
актрис заняты изучением политграмоты и основ санпросвета, то можно ли сказать про актера, что он в строительстве своей страны не участвует? Нет. Нельзя. А это факты, к сожалению, до молодого режиссера из Камерного театра не дошедшие.
Не верно и уверение Н. Соколовского, что молодежь заражается тлетворными пигментами «ста
рого» актерства, едва она вступит на сценическую площадку. Вздор, т. Соколовский, так как старые актеры как раз своим примером втягивают моло
дежь в общественность, заставляя уважать начала коллектива. О пьянстве тут и речи нет. Это приснилось товарищу, когда его мучил злой кошмар.
Теперь о быте. Смею вас заверить, т. Соколовский, что провинциальный актер среднего дела живет не менее культурно и гигиенично, чем столичный, и о «грязном белье и заму
соленных пиджачках» и речи быть не может, ибо заработок среднего актера 150 р. в месяц, тогда как агроном, например, с высшим образо
ванием получает 90 руб. и меньше. Смею вас также заверить, т. Соколовский, что если бы вы проехались из своего кабинета в Воронежский Советский Театр, вы не увидели бы ни сизых носов, ни обтрепанных пиджачков. Этого, товарищ, в нашем быту не найдете, а вот красный уголок вы найдете, где в
остающееся время
между выходами актер отдыхает за чтением, работой над ролью или за разумными иг
рами. В чем мы отстали от столичных товарищей
это в тщательной проработке сценического материала, будучи принуждены по объективным условиям приготовлять до 4 премьер в месяц. Но почитайте-ка корреспонденцию из Таганрога, на
печатанную в том же номере, где напечатана и ваша статья, и вы увидите, что и у нас, в провинции, организуется зритель, а благодаря этому новому здоровому началу сокращается спешная работа. Не рыдайте, т. Соколов
ский, над гробом провинциального актера, он еще не умер, а живет, растет и здоровеет.
«Старый» актер и режиссер С. НЕВЕРИН Тверь.
О НОВОМ БЫТЕ Р
азделяя в основном мысль молодого режиссера Камерного театра тов. Соколовского о «Новом быте», считаю необходимым допол
нить упущенные моменты тов. Соколовским,
а именно: о материальной зависимости актера, которая всецело отражается как на быте актера, так и на его художественной работе.
Зачем закрывать глаза на то, что не одна тысяча провинциальных актеров мало обеспечена? Для наглядной иллюстрации позволю себе про
вести один только пример. Если средний актер после мытарств в Посредрабисе в конце концов получает ангажемент в 120 рублей, то находятся еще товарищи, завидующие таковому, говоря: «Ну, голуба, тебе повезло, ты прекрасно устроил
ся». Если мы посмотрим глубже и серьезнее, то убедимся, что у такового актера при «удачном окончании сезона» остается в кармане 30—40 р., да и те уходят на поездку в Москву.
Для того, чтобы не быть голословным, я постараюсь углубиться в жизненную прозу. Комната стоит актеру в месяц от 20 до 70 рублей; обеды, завтраки, ужины, стирка белья, парикмахерская, членские взносы, необходимо также каждому актеру выписать театральный журнал и газету, некстати повышенные цены на грим и парфюмерию, разная починка, баня, папиросы и еще сотня не
предусмотренных мелочей — не позволяют актеру сделать себе хоть пару платья. И такой «благо
приятный исход» может быть только в том случае,
если у актера нет ни родственников, которым бы он помогал, или жены, не-актрисы.
Что же касается алкоголя, наркотики, искусственного возбуждения, то к величайшему счастью таковой во время работы почти не существует,
а в жизни, я уверен, идет на убыль. Гнусное мнение старого варварского общества об актрисе, как о проститутке, теперь исчезает, и актриса становится такой же равноправной гражданкой СССР, как и все.
Изумительно верно охарактеризовал тов. Соколовский болото закулисной жизни: интриги, карьеризм, кумовство, подхалимство. К глубо
чайшему сожалению, это болото еще существует, хотя, правда, постепенно очищается.
Я считаю, что, помимо рационализации труда актера, в первую голову необходимо установить прожиточный минимум. Надо обеспечить актера, требуя от него нужной общественности и культурной напряженной работы.
Днепропетровск.
В. ШМИТЬКОВ