В. МАЛАХОВСКИЙ

СТЫДНАЯ ТЕМА

Среди доживающих пакостей быта, Которые надоедает жевать, Есть тема.
Она, эта тема, избита,
Но все же не хочет себя изживать. Мы знаем задачи, мы знаем проблемы,
Все то, что общественность нашу томит, Но нет ни одной отвратительней темы, Чем слово проклятое —
антисемит!
Есть люди с лопатой, есть люди во френчах, Есть бабы в салопах, есть дамы в манто, Различны и виды, и взгляды, и речь их, Но есть между ними какой-то мосток.
Столовка нарпита, иль хлебная лавка, Разъезд из театра, когда невтерпеж, Предметная справка,
трамвайная давка,
Куда ни посмотришь, куда ни пойдешь,—
Везде, где мещанство советское встретишь И где обывательский быт не изжит,
Как лозунг, звеня и сверкая, как фетиш, Жужжит,
Дребезжит:
Жид-жид-жид жид жид жид ..
От старых просвирен до юных студентов, От пьяниц, которых поит кулачек,
До «так называемых» интеллигентов,— Нет-нет прорывается гнусный душок.
— Убили еврея...
— А так ему надо... — Позвольте, за что?
— А за то, что еврей... Тупое, слепое, нелепое стадо —
Собрание пошлых и глупых зверей! Я сам уродился евреем. Тут нечем
Гордиться и нету причин для стыда — Еврейскою внешностью я не отмечен, За русского примут меня без труда.
И часто я слышу, как с миною сдобной Спешит извиниться умильнейший глас:
— «Еврей? Вы еврей? Никогда, ни за чтобы... «Я даже подумать не мог — не могла...
«Но вы не имеете этого вида...
«На вас не заметно еврейских примет»... Как будто бы сходство с евреем — обида,
Отсутствие сходства — большой комплимент!!!
О, в эту минуту, минуту такую — Встает предо мной
опрокинутый строй — И тень Пуришкевича бродит, ликуя, И хлопает ручками Марков Второй!
И Черная Сотня, как страшное быдло, — Несется звериною харей, свища..
Мне стыдно писать, а читателю стыдно Читать о подобных позорных вещах!..
Арго
ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО ВУФКУ
Многоуважаемые товарищи, недавно я имел удовольствие обозревать ваш плакат, извещающий население о вашем же кино фильме.
Вот что сообщил ваш плакат;
„ХРОМОЙ БАРИН
ПО РОМАНУ Л. ТОЛСТОГО
АРХЕ­ ОЛОГИЯ
Отныне глаза мои раскрылись. До сих пор я думал, что «Хромой барин» написан Алексеем Толстым, а не Львом Николаевичем.
Простите меня, дорогие товарищи из ВУФКУ, так думать я больше не буду.
Еще раз простите и примите широчайший привет от бывшего темного, а ныне сбросившего чадру невежества читателя.
С товарищеским приветом Иван Дитя
— Обратите внимание, товарищи, на этот документ! Ему уже 300 лет!
— Возмутительная волокита! У меня больше года ни одна бумажка не задерживается.