календарь чудака

О МУЖЧИНАХ, КОТОРЫЕ ОБМАНЩИКИ

П

осле выборов в советы остаются наказы. И дополнения к ним, внесенные отдельными избирателями.
Наказов и дополнений набираются десятки, сотни тысяч. Они все тщательно собраны, разобраны, подо
браны по областям, вопросам —и выполняются. Каждый день секции советов, отделы, президиумы, пленумы, обдаваясь потом, как муравьи, раскапывают очередные пласты дополнений, предложений и примащивают их в жизнь.
Отчитываются перед нетерпеливой, требовательной массой избирателей:
— А что касается устройства водоразборной колонки на углу Пятившивого переулка и проспекта 1 мая, то таковая уже закуплена и будет установлена в текущем сезоне.
— А что касается трамвайной остановки около амбулатории, то проект таковой в Коммунхозотделе уже утвержден.
— А что касается нашей мирной политики, то проект товарища Литвинова в Лиге Наций уже не утвержден.
— А что касается перегрузки школ второй ступени, то приходится изживать таковую пока введением вечерних смен.
Собрания слушают строго, делают у себя пометки, иногда хмуро ворчат на своих избранников:
— Медленно поворачиваетесь вы, черти. Как бы не пришлось вас, чертей, отзывать...
Заграничные сверх-принципиальные правоведы непрестанно опорочивают советскую демократию.
— Какие же это выборы и парламенты, если без всеобщего, равного и тайного? Одно прямое это мало для голосования. Разве же это парламентаризм? Ведь это же произвол!
Буржуазного балагана при выборах органов власти у нас нет, это верно. Зато пусть посмотрят, как отчиты
вается и отвечает перед трудящимися их депутат. Не поздоровилось бы европейскому парламентарию от такой отчетности!
Другое дело там, у них. Демократии xватает только на выборы. Тогда и рабочих ребятишек целуют, осторожно, чтобы не измазаться, консервативные лидеры, тогда и о признании Советского Союза можно поговорить.
Но выборы кончились, демократия вышла вся, без остатка. Теперь народные избранники не узнают своих избира
телей. Максимум, чем могут осчастливить—это обдать грязью из под своего министерского автомобиля.
И наказ — где он, наказ, данный депутатам старинных и почетных европейских парламентов? Что сталось с дополнениями к нему?
Никогда еще не был так смехотворен переход от слов к делу, как после последних выборов в Германии и Англии.
К власти рвались правые партии—эти хоть ничего внятного не обещали, а только звероподобно выпячивали грудь и, многозначительно прищурив левый глаз, показывали кулак в сторону рабочих. Буржуа и мещан такие символы вполне устраивали, они голосовали за правых.
Социалисты же—проявили максимум стараний. Виляли ляжками, трепали языками, обещали привести народ в обетованную страну, текущую млеком и медом.
И сейчас—где наказ рабочему правительству в Англии, социал-демократическому в Германии?
Где разоружение, признание СССР, ликвидация безработицы?
Вместо этого—«броненосец А» и подготовка возвращения Вильгельма в Германию.
Вместо этого — капиталистическая политика и нажим на колонии в Англии. А когда изумленные избиратели напо
минают о возобновлении сношений с советской страной— им в ответ с усмешкой указывают на Америку.
— Уж мы сразу, вместе с ними. В одиночку как-то неспособно возобновлять.
Что сделали бы с подобными избранниками у нас?
Ясное дело, что. Обложили бы в газетах, объявили бы гнойником, погнали бы в три шеи. А там, у них?
Там... привычно улыбаются. Там это дело понимают. Ну кто серьезно мог поверить, что пришедшая к власти партия будет в самом деле торопиться проводить в жизнь свои лозунги на выборах? Ведь все же мужчины обман
щики. На последних выборах участвовало особенно много женщин—им ли не знать этих милых плутишек мужчин, что обещают и не выполняют? Можно ли восставать против такого природного явления!
Так движется эта, еще шикарная на вид, в королевских вензелях, но уже достаточно ветхая парламентская карета, упоительные седовласые душки сидят в ней, много
значительно покручивая усы; толпа, еще не приведенная в окончательную ярость беспрерывными грубыми обманами, обалдело стоит и туповато смотрит, как деревенская безро
потная девка на коварного обольстителя, любезного обманщика-мужчину.
Михаил Кольцов