курс на создание рабочего клубного театра, а не профессионального“.
Поддержкой подобного курса „можно было бы, говорит тов. Гальперин, достаточно сил найти для об
служивания масс нашими самодеятельными кружками. При этом я должен указать, что можно достать такие силы, которые потягаются даже с профессиональными
силами“... Ему вторит тов. Дворин (Кожзавод „Коминтерн“) — „При культотделе Губпрофсовета необходимо создать бюро но обмену. Мы бы сами с удовольствием на .другой завод поехали и к себе бы пригласили, „но не знаем, как эту штуку сделать“. Далее тов. Дворин рассказывает, к чему приводит пользование силами профессионалов“: „Десять раз — концерты и десять раз
на этих концертах говорится про алименты и штаны.
Я сам присутствовал на одном эстрадном выступлении и видел, как наши эстрадники, - я в данном случае
говорю только об эстрадниках, — сплошь и рядом говорят об алиментах и штанах, а если поблагороднее, то про фининспектора. Я думаю, что насчет эстрады нужно сделать „лучше меньше, да лучше“...
Увлечение пользованием силами профессионалов доходит до того, что „у нас в союзе произошел случай: скоро мы будем отмечать 10-летие профсоюзов. Это важный юбилей. Вот наш кружок и предложил проф
союзу, чтобы не тратить зря средств и не заказывать на стороне, приготовить союзу профсоюзный номер
живой газеты. Как будто бы прямая выгода, но ничего подобного, союз взял и заказал лито-монтаж актерампрофессионалам“.
А бывает и так (тов. Эдельсон): „Спрашиваешь, кто этот спектакль ставит? Говорят, что ставил, в по
рядке комсомольской дисциплины, один комсомолец, а в это время есть в клубе штатный руководитель и огромный художественный кружок“.
В последнем случае речь шла об одном из спектаклей для пионеров, но что подобные явления могут быть далеко не единичными, — в этом конференция должна была согласиться с тов. Крониным (завод „Кооператор“): „У нас нет совершенно детских постановок, нет даже указаний, как работать с детьми в области художественной работы. Мы несколько раз обращались в Союз, но нам никакого материала там не дали. А запросы у наших рабочих и у детей рабочих в этом отношении очень большие“.
Что низовая союзная ячейка сплошь и рядом не имеет никакого руководства со стороны вышестоящей союзной организации, об этом говорит практика семейно-цеховых вечеров: Клементьев (Зав. „Красный Путиловец“): „Если посмотреть — кто бывает на наших семейных вечерах, то мы увидим на 70 — 80% там взрослых рабочих. И вот тут наша художественная часть совсем никуда не годится. Я должен это откровенно
заявить. Ставят пошлые вещи, старый хлам, которые встают из гроба, как живые покойники... Надо нам дать такой репертуар, чтобы он привился в клубе и чтобы его можно было ставить на семейно-цеховых вечерах“.
Вопрос о поднятии качества клубно-кружковой работы упирается не только в вопрос о клубном репертуаре, но еще не в меньшей мере и в отсутствие в кружковцах нужной выдержки и терпения. В этом им не уступают и сами клубные правленцы, потворство здесь налицо: .„Товарищи, нужно сказать, что ни один кружок не согласится 3 — 4 или даже 2 месяца репетировать какую-нибудь вещь. Я могу по своему опыту сказать, приходят ко мне
кружковцы и говорят: „Магидова, даешь постановку“ — и баста. А если скажешь: вы не подготовлены, то они расходятся и работать не захотят“. (Тов. Магидова, „Скороход“).
Попутно тов. Магидова мужественно сознается: „верно, порой мы даем задание кружковцам и говорим: вот осталось .несколько дней, нужно сделать то-то и то-то“.
Что большинство правлений клубов норовит „содержать“ кружки для разных пожарных случаев и при этом никак не заботится о том, чтобы создать для кружков
цев, пришедших после трудового дня в клуб, условия культурного отдыха — об этом говорилось на конферен
ции необычайно долго и настойчиво. Тов. Пейсин (Сев,- Зап. ж.-д.). „Мне очень хорошо известно мнение низов, мнение тех работников, которым приходится часто наси
ловать свое художественное чувство, потому что к 8-му числу необходимо поставить спектакль... Если я иду на репетицию, я Хочу, чтобы я имел там и стакан чаю, мо
жет быть и бутерброд, я должен находить в этой творческой работе удовольствие и отдых“...
А далее совсем безотрадная картина. — Делегат текстилей тов. Кокарев рассказывает следующее:„ У нас на фабрике на 6 — 7 тысяч человек всего 9 комнат. Что можно в таком маленьком помещении сделать? А между тем, здесь проводится повседневная партийная и профессиональная учеба, тут и ликбез, так как у нас на тек
стильной фабрике большое количество рабочих в этом
кружке занимается. Кроме того, для учебы дают такие дни и часы, что кружковцы могут туда приходить только в составе 40 — 50%.
Необеспеченность клубных кружков со стороны финансовой также отмечалась почти всеми делегатами конференции. Тов. Гуров (Красная Заря): „Театры имеют свои деньги, и на основе этого хозяйственною базиса они строят свой художественный план. А мы делать этого не можем, мы свой план строим по датам. Но мы должны его строить, исходя из сметы, исходя из денег. Если я буду знать, что на пол-года я имею триста рублей, то я буду строить свой план из расчета трехсот рублей, а если я буду знать, что у меня есть три рубля, то я буду строить свой план из расчета 3 рублей или скажу: закройте кружок. Нужно прежде всего начинать со сметы“.
Случаи явною непонимания многими правленцами не только программной плановой части кружковой работы, но и финансовой части клуба подтвердили многие делегаты: „У нас есть такая тенденцию: если пришел рабо
чий с производства и хочет записаться в кружок, то его надо принять обязательно. Но зачастую приходят такие, которые прямо по своим физическим данным не годны для сцены, а потом ириходят такие, которые говорят: „так, потрепаться“...
Мы предлагаем при минимальной затрате денег сами рисовать и шить костюмы по нашим эскизам... Правление клуба нашло, что денег нет, а между тем на наши же постановки берут за громадные деньги костюмы из государственной мастерской...
Мы просили Правлению клуба проводить какие-нибудь экскурсии. Правлению клуба только отмалчивалось, и мы за свой счет посетили выставку Академии Художеств, были на выставке в Губпрофсовете“. (Тов. Ададурова, завод „Красный Арсенал“).
Вопрос о качестве работы кружководов конференция обсуждала с большою страстностью: „Масса страшно разнородная“, говорит тов. Канавин (Химики), „требует особой подготовки в отдельных случаях, и вот об этой подготовке к подходу к разнородным группам надо было бы поговорить. Я спрашиваю каждою руко
вода, который приступает к этой работе, старается ли он интересоваться тем производством, особенностями этого производства, на котором он работает? В большинстве случаев мы такого подхода не найдем, а такой педагогический подход должен быть“.
Что же является помехой тому, что клубы не имеют нужных кружководов? На это отвечает тов. Бунаков (союз пищевиков). „Нужно обратить вниманию на материальное состояние наших руководителей, нужно поставить ставку на то, чтобы обеспечить себя руководителями и закрепить их при данном клубе и при данном союзе, чтобы они не плавали где попало, тогда можно будет от этих руководителей требовать воспитательско - учебной работы“.
В суждениях о кружководе старом и кружководе новом не обошлось без резкостей: „Нельзя, — говорит тов. Фрибус (кл. им. Казицкого), — пресекать поиски кружков
цев, когда они идут самодеятельным путем... не хотят чихать от старой пыли, которую приносят с собою некоторые кружководы, которых надо гнать из клуба“...
Вопрос о здоровой смене кружководов был поставлен делегатами очень серьезно. Чувствовалось, что вопрос этот срочно очередной.
При наличии в Ленинграде театроведческих организаций, различных художественных школ и техникумов перед конференцией естественно встал такой вопрос, как, например, вопрос о театральной молодежи.
Вот записки докладчику: Какова судьба окончивших театральные школы? Получат-ли они работу? Будет ли им предоставлена летняя практика, как всем учебным заведениям другою рода? (Вузы, техникумы и т. д.). Наконец. ведь существует целый ряд школ, которые подготовляют определенный кадр работников-актеров, но не актеров драмы, балета и эстрады, а актеров — клубных
Поддержкой подобного курса „можно было бы, говорит тов. Гальперин, достаточно сил найти для об
служивания масс нашими самодеятельными кружками. При этом я должен указать, что можно достать такие силы, которые потягаются даже с профессиональными
силами“... Ему вторит тов. Дворин (Кожзавод „Коминтерн“) — „При культотделе Губпрофсовета необходимо создать бюро но обмену. Мы бы сами с удовольствием на .другой завод поехали и к себе бы пригласили, „но не знаем, как эту штуку сделать“. Далее тов. Дворин рассказывает, к чему приводит пользование силами профессионалов“: „Десять раз — концерты и десять раз
на этих концертах говорится про алименты и штаны.
Я сам присутствовал на одном эстрадном выступлении и видел, как наши эстрадники, - я в данном случае
говорю только об эстрадниках, — сплошь и рядом говорят об алиментах и штанах, а если поблагороднее, то про фининспектора. Я думаю, что насчет эстрады нужно сделать „лучше меньше, да лучше“...
Увлечение пользованием силами профессионалов доходит до того, что „у нас в союзе произошел случай: скоро мы будем отмечать 10-летие профсоюзов. Это важный юбилей. Вот наш кружок и предложил проф
союзу, чтобы не тратить зря средств и не заказывать на стороне, приготовить союзу профсоюзный номер
живой газеты. Как будто бы прямая выгода, но ничего подобного, союз взял и заказал лито-монтаж актерампрофессионалам“.
А бывает и так (тов. Эдельсон): „Спрашиваешь, кто этот спектакль ставит? Говорят, что ставил, в по
рядке комсомольской дисциплины, один комсомолец, а в это время есть в клубе штатный руководитель и огромный художественный кружок“.
В последнем случае речь шла об одном из спектаклей для пионеров, но что подобные явления могут быть далеко не единичными, — в этом конференция должна была согласиться с тов. Крониным (завод „Кооператор“): „У нас нет совершенно детских постановок, нет даже указаний, как работать с детьми в области художественной работы. Мы несколько раз обращались в Союз, но нам никакого материала там не дали. А запросы у наших рабочих и у детей рабочих в этом отношении очень большие“.
Что низовая союзная ячейка сплошь и рядом не имеет никакого руководства со стороны вышестоящей союзной организации, об этом говорит практика семейно-цеховых вечеров: Клементьев (Зав. „Красный Путиловец“): „Если посмотреть — кто бывает на наших семейных вечерах, то мы увидим на 70 — 80% там взрослых рабочих. И вот тут наша художественная часть совсем никуда не годится. Я должен это откровенно
заявить. Ставят пошлые вещи, старый хлам, которые встают из гроба, как живые покойники... Надо нам дать такой репертуар, чтобы он привился в клубе и чтобы его можно было ставить на семейно-цеховых вечерах“.
Вопрос о поднятии качества клубно-кружковой работы упирается не только в вопрос о клубном репертуаре, но еще не в меньшей мере и в отсутствие в кружковцах нужной выдержки и терпения. В этом им не уступают и сами клубные правленцы, потворство здесь налицо: .„Товарищи, нужно сказать, что ни один кружок не согласится 3 — 4 или даже 2 месяца репетировать какую-нибудь вещь. Я могу по своему опыту сказать, приходят ко мне
кружковцы и говорят: „Магидова, даешь постановку“ — и баста. А если скажешь: вы не подготовлены, то они расходятся и работать не захотят“. (Тов. Магидова, „Скороход“).
Попутно тов. Магидова мужественно сознается: „верно, порой мы даем задание кружковцам и говорим: вот осталось .несколько дней, нужно сделать то-то и то-то“.
Что большинство правлений клубов норовит „содержать“ кружки для разных пожарных случаев и при этом никак не заботится о том, чтобы создать для кружков
цев, пришедших после трудового дня в клуб, условия культурного отдыха — об этом говорилось на конферен
ции необычайно долго и настойчиво. Тов. Пейсин (Сев,- Зап. ж.-д.). „Мне очень хорошо известно мнение низов, мнение тех работников, которым приходится часто наси
ловать свое художественное чувство, потому что к 8-му числу необходимо поставить спектакль... Если я иду на репетицию, я Хочу, чтобы я имел там и стакан чаю, мо
жет быть и бутерброд, я должен находить в этой творческой работе удовольствие и отдых“...
А далее совсем безотрадная картина. — Делегат текстилей тов. Кокарев рассказывает следующее:„ У нас на фабрике на 6 — 7 тысяч человек всего 9 комнат. Что можно в таком маленьком помещении сделать? А между тем, здесь проводится повседневная партийная и профессиональная учеба, тут и ликбез, так как у нас на тек
стильной фабрике большое количество рабочих в этом
кружке занимается. Кроме того, для учебы дают такие дни и часы, что кружковцы могут туда приходить только в составе 40 — 50%.
Необеспеченность клубных кружков со стороны финансовой также отмечалась почти всеми делегатами конференции. Тов. Гуров (Красная Заря): „Театры имеют свои деньги, и на основе этого хозяйственною базиса они строят свой художественный план. А мы делать этого не можем, мы свой план строим по датам. Но мы должны его строить, исходя из сметы, исходя из денег. Если я буду знать, что на пол-года я имею триста рублей, то я буду строить свой план из расчета трехсот рублей, а если я буду знать, что у меня есть три рубля, то я буду строить свой план из расчета 3 рублей или скажу: закройте кружок. Нужно прежде всего начинать со сметы“.
Случаи явною непонимания многими правленцами не только программной плановой части кружковой работы, но и финансовой части клуба подтвердили многие делегаты: „У нас есть такая тенденцию: если пришел рабо
чий с производства и хочет записаться в кружок, то его надо принять обязательно. Но зачастую приходят такие, которые прямо по своим физическим данным не годны для сцены, а потом ириходят такие, которые говорят: „так, потрепаться“...
Мы предлагаем при минимальной затрате денег сами рисовать и шить костюмы по нашим эскизам... Правление клуба нашло, что денег нет, а между тем на наши же постановки берут за громадные деньги костюмы из государственной мастерской...
Мы просили Правлению клуба проводить какие-нибудь экскурсии. Правлению клуба только отмалчивалось, и мы за свой счет посетили выставку Академии Художеств, были на выставке в Губпрофсовете“. (Тов. Ададурова, завод „Красный Арсенал“).
Вопрос о качестве работы кружководов конференция обсуждала с большою страстностью: „Масса страшно разнородная“, говорит тов. Канавин (Химики), „требует особой подготовки в отдельных случаях, и вот об этой подготовке к подходу к разнородным группам надо было бы поговорить. Я спрашиваю каждою руко
вода, который приступает к этой работе, старается ли он интересоваться тем производством, особенностями этого производства, на котором он работает? В большинстве случаев мы такого подхода не найдем, а такой педагогический подход должен быть“.
Что же является помехой тому, что клубы не имеют нужных кружководов? На это отвечает тов. Бунаков (союз пищевиков). „Нужно обратить вниманию на материальное состояние наших руководителей, нужно поставить ставку на то, чтобы обеспечить себя руководителями и закрепить их при данном клубе и при данном союзе, чтобы они не плавали где попало, тогда можно будет от этих руководителей требовать воспитательско - учебной работы“.
В суждениях о кружководе старом и кружководе новом не обошлось без резкостей: „Нельзя, — говорит тов. Фрибус (кл. им. Казицкого), — пресекать поиски кружков
цев, когда они идут самодеятельным путем... не хотят чихать от старой пыли, которую приносят с собою некоторые кружководы, которых надо гнать из клуба“...
Вопрос о здоровой смене кружководов был поставлен делегатами очень серьезно. Чувствовалось, что вопрос этот срочно очередной.
При наличии в Ленинграде театроведческих организаций, различных художественных школ и техникумов перед конференцией естественно встал такой вопрос, как, например, вопрос о театральной молодежи.
Вот записки докладчику: Какова судьба окончивших театральные школы? Получат-ли они работу? Будет ли им предоставлена летняя практика, как всем учебным заведениям другою рода? (Вузы, техникумы и т. д.). Наконец. ведь существует целый ряд школ, которые подготовляют определенный кадр работников-актеров, но не актеров драмы, балета и эстрады, а актеров — клубных