МЫ ЖЕ ХУДОЖНИКИ!

Дело было на заседании худ. совета в одном из лучших наших театров. Театр этот—действительно хороший, передовой, живой, с самыми добротными намерениями и безупречными принципами. И когда руководитель этого театра, потрясая номером «Жизни Искусства» с передовицей о зыбких взаимоотно
шениях теа-дирекции с худ-советами, взволнованно
спросил: «Ведь это же к нам не относится?» — все с радостью ответили:—«Да! Мы здесь не при чем». Редкий театр, словом. Показательный.
Первые два часа заседания были уделены распорядку работ худ-совета на летнее время. Выделять ли полномочную комиссию или оставить худ-совет, считая кворумом любое скопление членов? Кем за
менить уезжающих? Не выделить ли кандидатов заместителям? Сколько раз в неделю собираться? Где собираться—в помещении театра или в другом месте? Извещать — повестками или по телефону? В споре рождается истина. И она родилась. Худ-со
вет решил худ-совета не распускать. Остающимся в городе—все полномочия по обсуждению пьес и составлению репертуара.
— Ну вот, как будто все решено,—ласково проговорил руководитель. — Давайте послушаем новую пьесу! Но... неделикатный голос одного из членов совета помешал чтению пьесы.
— Один вопрос! А по каким принципам строить репертуар?
— Как по каким?!?—руководитель образцового театра возмущенно оглянулся.—Известно по каким! Это же все знают! Правильно? Молчание.
Руководитель изложил то «разумное, доброе, вечное», что положено в основу данного театра: репертуар должен быть: а) художественным,
б) актуальным и в) отвечать возможностям театра и интересам зрителя.
— А конкретно? Какие темы должны быть затро нуты в первую очередь, какие жанры необходимо продвигать? Сколько и чего необходимо?
Словом, слушать пьесу в тот вечер не удалось. С 8 часов вечера до 2 часов ночи спорили члены совета о том, как должен строиться репертуар, на
черно составляли тот тематически-производствен
ный план, без которого, по существу, нельзя вести серьезное общественно-художественное дело.
А ведь это—без всяких прикрас!—было в хорошем театре, передовом, показательном. Оно и есте
ственно. «План» до сих пор отсутствует в природе наших художественных организмов. Старое «тяпляп», «авось», «нутро подскажет» — попрежнему лежит в основе театрального хозяйства.
— При чем тут план? Мы же ху-дож-ни-ки!
По части бесплановости рекордсменом является пока что Ленинградский актеатр драмы. Зимний сезон с. г. театр этот закрывал без ясных представле
ний о репертуаре и... труппе на будущий сезон. Правда, составление репертуара актеатра — дело сложное. По сообщению т. Экскузовича на пленуме Облрабиса, репертуар акад. театров утверждаться должен в 7 инстанциях! Но даже эти 7 инстанций театр ухитряется запутать и усложнить, отодвигая разработку предварительного плана возможно дальше.
Пока в акдраме судили-рядили о судьбах пьесы Ромашева «Пылающий мост», пьесы, как будто, значительной ценности, Больш. Драм, театр просто напросто включил ее в репертуар, точно так же поступив с другими пьесами (Билль-Белоцерковского и др), обещающими определить характер московкого сезона 1928—29 г.
Если новые пьесы приходится приобретать «с пылу-жару», то с классическим репертуаром дело как
будто должно, обстоять благополучнее. Классики — давно в гробу, пьесы их общеизвестны, казалось бы, выбирай заблаговременно и посылай за год раньше в 7 инстанций на утверждение. Как бы не так! Толь
ко к закрытию сезона управление акдрамы решило включить в репертуар две классических пьесы — «Ревизор» и «Снегурочку». Последняя пьеса ставилась с расчетом на определенную исполнительницу. Удовлетворившись этим, театр, однако, не озаботил
ся сохранить актрису в труппе. Оттянув заключение контракта до последнего момента, дирекция акдрамы дождалась того, что актриса, не уверенная в завтрашнем дне, подписала контракт в другой город. В та
ком положении, впрочем, и большинство членов труппы акдрамы.
Актеры акдрамы разъехались, не зная, кто и где они, а режиссеры, не зная, что и кто будет ставить. Летние месяца, употребляемые обыкновенно на под
готовку постановок, разработку режиссерских схем, составление макетов и т. д., уйдут впустую. Первая премьера сможет быть выпущена (если не прибегать к скороспелой работе в 10 репетиций!) лишь к сере
дине сезона. Правда, несчастливая судьбина «Горе от ума» позволяет думать, что кое-какая работа по этой пьесе будет вначале сезона итти. Но ведь это же, по существу, позор, а не несчастье! И где гарантия, что новая «переработка» явится осмысленнее 1-й редакции?
Правы те, кто говорят, что без определения твердых организационных форм никакая плодотворная работа не мыслима. Между тем, вопросы плано
вой организации театрального хозяйства до сих пор в загоне, на заднем плане, «так, между прочим». Бесплановость не только в работе отдельных теат
ров, внутри их. Она — во всей театральной системе. Органы, обязанные направлять и регулировать жизнь театральную.—а таким должен быть Областной Театральный Совет,—фактически бездействуют. Разве не показательна печальная «ходынка» москвичей, очутившихся сейчас в Ленинграде?
4 крупных московских театра гастролируют одновременно! И это—вначале лета, когда театральный рынок сжимается, город пустеет, сборы падают. Неудивительно поэтому, что гастроли студии им. Ста
ниславского дали свыше 30.000 руб. дефицита, что спектакли «художников» проходят перед полым залом; и что сама идея междугороднего «театрообмена» компрометируется этаким «регулирова
нием». Зрителя на спектаклях нет, материальная основа гастролей, «гастрольный фонд» подрывается надолго.
СИМ. ДРЕЙДЕН
ЛЕНИНГРАДСКАЯ ФАБРИКА С О В К И Н О „НОВЫЙ ВАВИЛОН“ Реж. Г. Козинцов и Л. Трауберг
Сергей Герасимовв роли „журналиста“