нией 4-го плана, за которым на некотором возвышении строится вторая маленькая «сцена-балкон» (с). Фон всей площадки образует собой неподвижной рас
ходящийся твердый полугоризонт (cd). Занавес, повешанный непосредственно перед первым планом (ab), заменяет собою портальные стенки, так как, раскры
ваясь на должную широту площадки (в зависимости от характера постановки), закрывает собою необходимые бока. При желании занавес может быть раздви
нут до конца, и площадка во всю ширину может слу
жить ареной сценического действия. Над занавесом вешается твердый арлекин, за которым устанавли
вается переходной мостик, служащий одновременно также и в целях установки световой аппаратуры.
Таковы интересные начинания ТСИ при постройке своей сценической площадки; интересные хотя бы уже потому, что они, по замыслу С. Э. Радлова, освобож
дают сцену от навязшей у всех в зубах камерности театральной коробки и позволяют театральному молод
няку учиться овладевать более свободно пространством сцены и не впитывать в себя умирающие каноны сценической площадки. ЛАДОГИНА
снятия руководящих работников Академии с постов, дабы быть обеспеченными в проработке и проведении в жизнь программы в соответствии с со
временным состоянием изокультуры в полном объеме ее и в связи с требованиями и задачами СССР, как революционного фактора во всех областях жизни».
Как же реагировали на это руководители Академии? На ближайшем собрании профессоров ректор Э. Э. Эссен выступил с заявлением, что
«последние события в ВУЗ.е — отголоски событий в Донбассе, и что у нас в ВУЗ’е часть профессо
ров совместно с частью студенчества ведет работу, аналогичную с шахтинскими вредителями».
Но, очевидно, «чем кумушек считать трудиться, не лучше ль на себя, кума, оборотиться!» Говорить о шахтинцах, продолжает «Комсомольская Правда», могут
«только совершенно растерявшиеся люди, неспособные разобраться в результатах своих собственных неправильных методов руководства».
...«Мы утверждаем на основании материала (в виде писем, статей, протоколов и резолюций), кото
рый поступил в нашу редакцию, что виноваты в первую очередь руководящие органы института, методы управления которого потерпели полное банкротство.
О «неправильных», выражаясь мягко, методах руководства и управления Академией и выходящих из
ее недр попытках опеки всей нашей художественной жизни неоднократно говорилось и на страницах нашего журнала, и потому «Ж. И.» вполне присоединяется к выводу «Комс. Правды», что
«Дело Ленинградской Академии требует срочного, беспристрастного расследования «не взирая на личность
и притом расследования не узко ведомственного, как не раз было раньше, а широко общественного, с участием представителей печати, художественных организаций и в первую очередь центрального, и местного органов (секции ИЗО) Сорабис’а.
(Стихи Николая Брауна).
«Новый круг» («Прибой», 1928) — вторая книга Николая Брауна. Первая («Мир и мастер») вышла в 1926 г., и некоторые стихи ее включены под тем же названием в «Новый круг» в виде отдельного цикла.
Н. Браун все яснее определяет свое лицо. Всеобщий эклектизм современной поэзии не наложил на него своего отпечатка. В то время как многие молодые (и не особенно молодые) поэты отмечены перманентными колебаниями своих путей, уменьем писать стихи в духе самых различных и враждебных между собою поэтических систем, — Николай Браун после некото
рых, неизбежных вначале, поисков дороги приходит к твердому осознанию методов своей работы. Эти ме
тоды, в общем, сложились под влиянием таких поэтов современности, как Н. Тихонов, Н. Асеев, Б. Пастер
нак, но эти имена определяют только общее направление работы Н. Брауна.
В эпоху, когда скомпрометированы классические приемы «высокого» стиля, мощную поэтическую силу приобретают образы «снижающие», метафоры, каза
лось бы, совершенно «прозаические». Хрестоматийные примеры подобного «снижения» — у Пастернака. Тот же метод характерен и для Н. Брауна. У него
крылья — «стучат», стекла — «хлопают заре», душа — «расщеплена на части» и т. д. В соответствии с этим и весь словарь Брауна — словарь несколько скупой и
сухой. Однако у Брауна сравнительно редка установка на слово, как таковое; изредка поэт отдает дань осторожной лексической игре, напр.:
Я нынче выходу такому
Свой лучший выдох отдаю...
Но в общем, стихи Брауна живут не столько словесным или образовым материалом, сколько интонацией, лирической или патетической, в зависимости от тематики. Цитата из стихотворения «Новый кругиллюстрирует не только лирическую струю в творче
стве Н. Брауна, но также одну из его излюбленных тем (тему «Мира и мастера»):
... Но я в соломенные стены
Стучусь, вхожу и вижу вдруг,
Каким упрямством неизменным Цветут дела у этих рук...
Эта тема в различных трансформациях пронизывает всю поэзию Н. Брауна. Для него характерно активное отношение к миру, который «начерно и наспех сырым плакатом взят на полотно», и дело искусства в мировоззрении Н. Брауна сливается со всяким человеческим действием, изменяющим мир, со «свежим хорово
дом» человеческих дел, восходящих «в плену старья, в дыму забот».
Циклы «Люди и вещи» и «Ночная страна» ставят любимые темы поэта наиболее конкретно, в сравнении
с отвлеченным пафосом «Мира и мастера». В «Ночной стране» введен мотив «деревянной России», которая «еще глядит в домашний дым», и оптимизм поэта развивается диалектически; этот цикл в то же время наи
более субъективно-лирический, хотя лирика, вообще становящаяся основной стихией Н. Брауна, наполняет и такой отдел, как «Люди и вещи», где «Прачка», «Газетчик», «Колос» и другие образы являются в сущности иллюстрациями к той или иной лирической теме.
«Новый круг» в сравнении с первой книжкой поэта является значительным шагом вперед. Риторика и па
тетика, слишком сухо звучавшие в «Мире и мастере», сменяются живым, эмоциональным восприятием дей
ствительности. Здоровое упорство и трезвый оптимизм становятся на место прежних меланхолических нот. Среди молодых ленинградских поэтов Н. Браун—один из наиболее близких к постижению «большой игры
нашей эпохи и, несомненно, наиболее вооруженный технически.
ИНН. ОКСЕНОВ
И я вытягиваю руки,
И в эту цепь включаюсь сам,
И шире круг, и с каждым кругом Все новый друг вступает к нам...
.....................................................
ходящийся твердый полугоризонт (cd). Занавес, повешанный непосредственно перед первым планом (ab), заменяет собою портальные стенки, так как, раскры
ваясь на должную широту площадки (в зависимости от характера постановки), закрывает собою необходимые бока. При желании занавес может быть раздви
нут до конца, и площадка во всю ширину может слу
жить ареной сценического действия. Над занавесом вешается твердый арлекин, за которым устанавли
вается переходной мостик, служащий одновременно также и в целях установки световой аппаратуры.
Таковы интересные начинания ТСИ при постройке своей сценической площадки; интересные хотя бы уже потому, что они, по замыслу С. Э. Радлова, освобож
дают сцену от навязшей у всех в зубах камерности театральной коробки и позволяют театральному молод
няку учиться овладевать более свободно пространством сцены и не впитывать в себя умирающие каноны сценической площадки. ЛАДОГИНА
снятия руководящих работников Академии с постов, дабы быть обеспеченными в проработке и проведении в жизнь программы в соответствии с со
временным состоянием изокультуры в полном объеме ее и в связи с требованиями и задачами СССР, как революционного фактора во всех областях жизни».
Как же реагировали на это руководители Академии? На ближайшем собрании профессоров ректор Э. Э. Эссен выступил с заявлением, что
«последние события в ВУЗ.е — отголоски событий в Донбассе, и что у нас в ВУЗ’е часть профессо
ров совместно с частью студенчества ведет работу, аналогичную с шахтинскими вредителями».
Но, очевидно, «чем кумушек считать трудиться, не лучше ль на себя, кума, оборотиться!» Говорить о шахтинцах, продолжает «Комсомольская Правда», могут
«только совершенно растерявшиеся люди, неспособные разобраться в результатах своих собственных неправильных методов руководства».
...«Мы утверждаем на основании материала (в виде писем, статей, протоколов и резолюций), кото
рый поступил в нашу редакцию, что виноваты в первую очередь руководящие органы института, методы управления которого потерпели полное банкротство.
О «неправильных», выражаясь мягко, методах руководства и управления Академией и выходящих из
ее недр попытках опеки всей нашей художественной жизни неоднократно говорилось и на страницах нашего журнала, и потому «Ж. И.» вполне присоединяется к выводу «Комс. Правды», что
«Дело Ленинградской Академии требует срочного, беспристрастного расследования «не взирая на личность
и притом расследования не узко ведомственного, как не раз было раньше, а широко общественного, с участием представителей печати, художественных организаций и в первую очередь центрального, и местного органов (секции ИЗО) Сорабис’а.
„НОВЫЙ КРУГ“
(Стихи Николая Брауна).
«Новый круг» («Прибой», 1928) — вторая книга Николая Брауна. Первая («Мир и мастер») вышла в 1926 г., и некоторые стихи ее включены под тем же названием в «Новый круг» в виде отдельного цикла.
Н. Браун все яснее определяет свое лицо. Всеобщий эклектизм современной поэзии не наложил на него своего отпечатка. В то время как многие молодые (и не особенно молодые) поэты отмечены перманентными колебаниями своих путей, уменьем писать стихи в духе самых различных и враждебных между собою поэтических систем, — Николай Браун после некото
рых, неизбежных вначале, поисков дороги приходит к твердому осознанию методов своей работы. Эти ме
тоды, в общем, сложились под влиянием таких поэтов современности, как Н. Тихонов, Н. Асеев, Б. Пастер
нак, но эти имена определяют только общее направление работы Н. Брауна.
В эпоху, когда скомпрометированы классические приемы «высокого» стиля, мощную поэтическую силу приобретают образы «снижающие», метафоры, каза
лось бы, совершенно «прозаические». Хрестоматийные примеры подобного «снижения» — у Пастернака. Тот же метод характерен и для Н. Брауна. У него
крылья — «стучат», стекла — «хлопают заре», душа — «расщеплена на части» и т. д. В соответствии с этим и весь словарь Брауна — словарь несколько скупой и
сухой. Однако у Брауна сравнительно редка установка на слово, как таковое; изредка поэт отдает дань осторожной лексической игре, напр.:
Я нынче выходу такому
Свой лучший выдох отдаю...
Но в общем, стихи Брауна живут не столько словесным или образовым материалом, сколько интонацией, лирической или патетической, в зависимости от тематики. Цитата из стихотворения «Новый кругиллюстрирует не только лирическую струю в творче
стве Н. Брауна, но также одну из его излюбленных тем (тему «Мира и мастера»):
... Но я в соломенные стены
Стучусь, вхожу и вижу вдруг,
Каким упрямством неизменным Цветут дела у этих рук...
Эта тема в различных трансформациях пронизывает всю поэзию Н. Брауна. Для него характерно активное отношение к миру, который «начерно и наспех сырым плакатом взят на полотно», и дело искусства в мировоззрении Н. Брауна сливается со всяким человеческим действием, изменяющим мир, со «свежим хорово
дом» человеческих дел, восходящих «в плену старья, в дыму забот».
Циклы «Люди и вещи» и «Ночная страна» ставят любимые темы поэта наиболее конкретно, в сравнении
с отвлеченным пафосом «Мира и мастера». В «Ночной стране» введен мотив «деревянной России», которая «еще глядит в домашний дым», и оптимизм поэта развивается диалектически; этот цикл в то же время наи
более субъективно-лирический, хотя лирика, вообще становящаяся основной стихией Н. Брауна, наполняет и такой отдел, как «Люди и вещи», где «Прачка», «Газетчик», «Колос» и другие образы являются в сущности иллюстрациями к той или иной лирической теме.
«Новый круг» в сравнении с первой книжкой поэта является значительным шагом вперед. Риторика и па
тетика, слишком сухо звучавшие в «Мире и мастере», сменяются живым, эмоциональным восприятием дей
ствительности. Здоровое упорство и трезвый оптимизм становятся на место прежних меланхолических нот. Среди молодых ленинградских поэтов Н. Браун—один из наиболее близких к постижению «большой игры
нашей эпохи и, несомненно, наиболее вооруженный технически.
ИНН. ОКСЕНОВ
И я вытягиваю руки,
И в эту цепь включаюсь сам,
И шире круг, и с каждым кругом Все новый друг вступает к нам...
.....................................................