мических и политических факторов, прониклась глубоко оппозиционным настроением в отношении как правящих верхов, так и всего государственного уклада, основанного на господстве имущественных классов и беспо
щадной эксплоатации народных масс. В роли глашатаев тех дум и чувств, которые волновали демократов-разночинцев, выступила це
лая плеяда писателей. Одно из первых мест в ней принадлежит Салтыкову - Щедрину. И не только потому, что в его произведениях сатирическое изображение отрицатель
ных сторон современной действительности, „гнусной рассейской действительности , как ее называл Белинский, достигло еще неви
данной силы и резкости, но и потому, что Салтыков обладал огромным художественным дарованием. Правда, нередко публицисти
ческие элементы слишком широкою струей вливались в творчество Салтыкова и ослаб
ляли художественную ценность его отдельных произведений. Удивляться этому, конечно, не приходится, ибо Салтыков, как и другие писатели его лагеря, твердо усвоил себе Некрасовский завет: „поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан , и часто сознательно приносил в жертву требования художественности требованиям гражданственности. Часто, но не всегда.
Среди богатого и изобильного литературного наследия, оставленного нам Салтыко
вым, не мало найдется произведений с явным преобладанием художественных элементов над публицистическими. Сюда надо отнести многое из „Губернских очерков , „Сатир в
прозе , „Сказок и такие крупные веши, как „История одного города , „Господа Головлевы , „Современная идиллия и „Поше
хонская старина . Затем нельзя упускать из виду, что Салтыкову принадлежит честь создания особого литературного жанра, осно
ванного на сочетании художественных и публицистических элементов, жанра плохо изученного, но в высшей степени своеобраз
ного и служившего в руках сатирика одним из мощных способов воздействия на общественную психику.
Конечно, творчество Салтыкова в значительной своей части уже отошло в область истории. Но опять таки — в значительной части, а не целиком. Разве Салтыковские обличе
ния по адресу бюрократов эпохи царизма, всех этих „историографов , „помпадуров , „ташкентцев , но адресу паразитов-помещиков, судорожно цеплявшихся за свои „права
и преимущества , по адресу до нельзя своекорыстных и алчных представителей россий
ской бюрократии, Деруновых, Колупаевых, Разуваевых и т. д., не способны волновать современного читателя, перед глазами кото
рого в недавнем прошлом развертывалась грандиозная эпопея борьбы новой рабочекрестьянской России с Россией бюрократической, помещичьей и буржуазной?!
Разве современная литература, клеймя прогнивший, но еще не сдавший своих позиций старый быт, не имеет, в лице Салты
кова-Щедрина, великого учителя и предвоз
вестника, многим заветам которого она должна следовать?!
(К столетию рождения великого сатирика).
Группируя факты, характеризующие отношение к М. Е. Салтыкову-Щедрину со стороны самодержавной власти, мы с неизбежностью приходим к выводу, что он был для нее одним из самых ненавистных противников, с которым она вела упорную, настойчивую, дышащую озлоблением борьбу. Удивляться этому, конечно, не приходится. Монархическая власть в Рос
сии времени литературной деятельности Салтыкова была властью чиновников и помещиков, властью имущих классов, строивших свое благополучие на эксплоатации по
рабощенных народных масс. Между тем — Салтыков в
своем общественном служении, — а писательство являлось для него именно общественным служением, — выступал как беспощадный отрицатель того общественного по
рядка, который поддерживался властью. Можно спорить, конечно, об отдельных сторонах миросозерцания Салтыкова, но сущность его более или менее разъяснена. Уста
новлено, что Салтыков, еще в годы своей юности озна
комившийся с идеями утопического социализма и, подобно другим петрашевцам, увлекшийся ими, отчетливо сознавал несоотвествие современного ему государственного и социально- экономического уклада не только тому идеальному строю, о котором мечтали социалисты-уто
писты, но и элементарным требованиям политической и социальной справедливости. Отсюда — непримиримо-враж
дебное отношение Салтыкова к административному про
изволу и гнету. Отсюда — его беспощадные обличения, сначала по адресу помещиков-крепостников, а затем и но адресу помещиков после-реформенного периода, которые то откровенно, на „законном , впрочем, осно
вании, грабят освобожденных крестьян, то, пользуясь различными личинами, не исключая и личины „земских деятелей , стараются замаскировать свои хищничество и эксплоататорские тенденции.
Было бы, конечно, вопиющей натяжкой относить Салтыкова к лику революционных деятелей. Но что революционные настроения иногда находили отраженно в его произведениях, что эти последние революционизи
рующим образом влияли на читателей, — в этом едва ли можно сомневаться.
Неудивительно при таких условиях, что царская Россия чувствовала в Салтыкове своего заклятого врага и не гнушалась никакими средствами, чтобы обезопасить себя от него. Об этом как нельзя более ярко свидетельствует история литературной деятельности Салтыкова. Его литературным дебютом следует считать, конечно, но полудетские стихи его, печатавшиеся в начале 40-х г.г. в „Современнике и „Библиотеке для
щадной эксплоатации народных масс. В роли глашатаев тех дум и чувств, которые волновали демократов-разночинцев, выступила це
лая плеяда писателей. Одно из первых мест в ней принадлежит Салтыкову - Щедрину. И не только потому, что в его произведениях сатирическое изображение отрицатель
ных сторон современной действительности, „гнусной рассейской действительности , как ее называл Белинский, достигло еще неви
данной силы и резкости, но и потому, что Салтыков обладал огромным художественным дарованием. Правда, нередко публицисти
ческие элементы слишком широкою струей вливались в творчество Салтыкова и ослаб
ляли художественную ценность его отдельных произведений. Удивляться этому, конечно, не приходится, ибо Салтыков, как и другие писатели его лагеря, твердо усвоил себе Некрасовский завет: „поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан , и часто сознательно приносил в жертву требования художественности требованиям гражданственности. Часто, но не всегда.
Среди богатого и изобильного литературного наследия, оставленного нам Салтыко
вым, не мало найдется произведений с явным преобладанием художественных элементов над публицистическими. Сюда надо отнести многое из „Губернских очерков , „Сатир в
прозе , „Сказок и такие крупные веши, как „История одного города , „Господа Головлевы , „Современная идиллия и „Поше
хонская старина . Затем нельзя упускать из виду, что Салтыкову принадлежит честь создания особого литературного жанра, осно
ванного на сочетании художественных и публицистических элементов, жанра плохо изученного, но в высшей степени своеобраз
ного и служившего в руках сатирика одним из мощных способов воздействия на общественную психику.
Конечно, творчество Салтыкова в значительной своей части уже отошло в область истории. Но опять таки — в значительной части, а не целиком. Разве Салтыковские обличе
ния по адресу бюрократов эпохи царизма, всех этих „историографов , „помпадуров , „ташкентцев , но адресу паразитов-помещиков, судорожно цеплявшихся за свои „права
и преимущества , по адресу до нельзя своекорыстных и алчных представителей россий
ской бюрократии, Деруновых, Колупаевых, Разуваевых и т. д., не способны волновать современного читателя, перед глазами кото
рого в недавнем прошлом развертывалась грандиозная эпопея борьбы новой рабочекрестьянской России с Россией бюрократической, помещичьей и буржуазной?!
Разве современная литература, клеймя прогнивший, но еще не сдавший своих позиций старый быт, не имеет, в лице Салты
кова-Щедрина, великого учителя и предвоз
вестника, многим заветам которого она должна следовать?!
М. Е. Салтыков- Щедрин
и самодержавие
(К столетию рождения великого сатирика).
Группируя факты, характеризующие отношение к М. Е. Салтыкову-Щедрину со стороны самодержавной власти, мы с неизбежностью приходим к выводу, что он был для нее одним из самых ненавистных противников, с которым она вела упорную, настойчивую, дышащую озлоблением борьбу. Удивляться этому, конечно, не приходится. Монархическая власть в Рос
сии времени литературной деятельности Салтыкова была властью чиновников и помещиков, властью имущих классов, строивших свое благополучие на эксплоатации по
рабощенных народных масс. Между тем — Салтыков в
своем общественном служении, — а писательство являлось для него именно общественным служением, — выступал как беспощадный отрицатель того общественного по
рядка, который поддерживался властью. Можно спорить, конечно, об отдельных сторонах миросозерцания Салтыкова, но сущность его более или менее разъяснена. Уста
новлено, что Салтыков, еще в годы своей юности озна
комившийся с идеями утопического социализма и, подобно другим петрашевцам, увлекшийся ими, отчетливо сознавал несоотвествие современного ему государственного и социально- экономического уклада не только тому идеальному строю, о котором мечтали социалисты-уто
писты, но и элементарным требованиям политической и социальной справедливости. Отсюда — непримиримо-враж
дебное отношение Салтыкова к административному про
изволу и гнету. Отсюда — его беспощадные обличения, сначала по адресу помещиков-крепостников, а затем и но адресу помещиков после-реформенного периода, которые то откровенно, на „законном , впрочем, осно
вании, грабят освобожденных крестьян, то, пользуясь различными личинами, не исключая и личины „земских деятелей , стараются замаскировать свои хищничество и эксплоататорские тенденции.
Было бы, конечно, вопиющей натяжкой относить Салтыкова к лику революционных деятелей. Но что революционные настроения иногда находили отраженно в его произведениях, что эти последние революционизи
рующим образом влияли на читателей, — в этом едва ли можно сомневаться.
Неудивительно при таких условиях, что царская Россия чувствовала в Салтыкове своего заклятого врага и не гнушалась никакими средствами, чтобы обезопасить себя от него. Об этом как нельзя более ярко свидетельствует история литературной деятельности Салтыкова. Его литературным дебютом следует считать, конечно, но полудетские стихи его, печатавшиеся в начале 40-х г.г. в „Современнике и „Библиотеке для