но и театральных знаний. Хорошо составленная объяснительная программа или листовка, краткая брошюра с характеристикой спектакля, работы актеров или режис
серов, художника, музыканта, драматурга, во время прочитанная лекция, во время подготовленная экскурсия в театр, углубленная и принципиальная критика в пе
чати—такова ближайшая задача Культотдела, в которую должны быть вовлечены все культурные силы Ленинграда.
Таковая деятельность ведет к твердой организации зрителей, сплоченных не только заинтересованностью в дешевом доступе в театр, но и сознанием своей ответ
ственности за культуру театра в целом. Идя таким путем, Культотдел укрепит не только расшатанное хо
зяйство театра, но и оформит в стройное коллективное целое художественное сознание широких масс трудя
щихся, призванных в Советской России проложить пути социализации театра и вырвать его из того тупика, в который завело его капиталистическое общество.
Приветствуя Культотдел Профсоюзов в день его пятилетнего юбилея, мы высказываем твердую уверенность, что следующее пятилетие его деятельности при
несет с собою быстрое продвижение к намеченным нами целям культурного строительства театра.
Почему-то не выживают у нас музыкальные журналы. В дореволюционное время прочно стояла на обоих ногах только финдейзеновская еженедельная „Русская му
зыкальная газета“, сумевшая сочетать академический
консерватизм с обслуживанием профессиональных нужд музыкантов...
В настоящее время музсектор Госиздата предприни мает новую попытку (после „Музыкальной Нови“ и „Музыкальной Культуры“) издания журнала—„Музыка и Революция“, под ред. Л. В. Шульгина.
Задачами своими журнал, между прочим, прокламирует:
... 2) Освещение всех основных вопросов музыкального искусства с точки зрения марксизма;
3) Учет и освещение работы музыкальных учреждений и организаций, обмен опытом практической работы, помощь массовому музыкальному работнику...
В № 1 помещена декларация, разработанная на платформе известной резолюции ЦК ВКП (б) от 1 июня 1925 г.
Первый номер составлен живо и интересно. В нем помещены статьи Ан. Дроздова (воспоминания о 1905 г.),
А. Луначарского (любопытный парадокс на тему, будто революция и музыка—„великие сестры“), Л. Шульгина— „К постановке вопроса о слушании музыки в кружках“,
А. С.—„Разговор в рабочем клубе“, С. Бугославского - „О радиоконцертах“ и др.
Хорошо поставлен отдел „Практика музыкальной работы“... Но тут необходимо побольше принципиаль
ности. А то, напр., в отзыве Георгия Поляковского о новых операх на сцене академических театров читаем о „Декабристах“ Золотарева:
Музыкальные характеристики убедительны (!) и строги; только местами (в финале) автору не хватает драматической силы и выразительности.
Музыка, безусловно, культурная, не гонящаяся за непременной и обязательной „новизной“ и не мало помогающая и т. д.
Характеристика Рылеева темой в духе Чайковского— „убедительна“?! Предательские ковычки около слова „новизна“ объясняют все: критик все готов простить композитору за устарелость его музыки? Как известно, „Декабристы написаны „под Чайковского“...
Если „Музыка и Революция“ будет звать „назад к Чайковскому , то никакого „общественно-политического, массового“ журнала из нее не получится.
***
В „Руле“ находим выдержки из последнего интервью Шаляпина, данного народным артистом СССР нью-иоркским газетам. Вот отдельные заявления знаменитого певца:
Хотя я не был уже несколько лет на родине, нет никаких оснований думать, что я не намерен возвращаться туда. Я не верю, что критика, осуждающая мое отсутствие, исходит от моего правительства.
... Россия сама виновата в том, что я уехал за границу. Я уехал без цента и хотел заработать деньги...
Гм... Выходит, что народный артист признал, наконец, de jure правительство СССР, но с народом („Рос
сия“) продолжает пребывать в состоянии перманентного конфликта?.. Очевидно, когда „Россия“, провинившаяся перед Шаляпиным, отрядит к нему специальную делега
цию от ближайшего съезда Советов, ну тогда... конечно... может быть...
Вот что значит „заиграться“ и не на шутку вообразить себя Борисом Годуновым, умоляемым всем народом московским о восшествии на престол!..
Кстати: Шаляпин собирается так поставить оперу в Нью-Йорке, чтобы она „сделалась доступной каждому Дику, Тому и Гарри“. Даже „Руль“ недоумевает:
Словно он—заслуженный народный артист Заатлантической республики.
***
Еще из „Руля , с вашего позволения. Чтоб читатель не подумал, будто это орган не круглых идиотов.
Драматург Бербер поставил в Deutsches Künstlertheater свою новую пьесу „Кронпринцесса Луиза“. Дей
ствующие лица здесь - короли, кронпринцы и т. п. до последнего гофмейстера. „Все по-своему,—как сообщает газета,—исключительно симпатичны и благородны“.
Это дает повод критику сделать лирическое отступление:
Невольно вспоминаешь—вздыхает он,—какой грязью должны обливаться осужденные к появле
нию на сцене члены императорской семьи у нас, в СССР.
Постановка „Кронпринцессы“ и ее успех даже в „республиканской“ прессе, по мнению критика,
ярко свидетельствует о крепости установившегося в Германии строя; здесь уже не боятся пьесы с роялистскими тенденциями.
Мы тоже не „боимся“ таких пьес, но нас от них тошнит... А в гинденбурговской Германии, где как раз „строй“ некрепок, находится слишком много оболтусов, которым подобные пьесы милы. И одним из симптомов этой некрепости и является успех „Кронпринцессы“...
Ну, и головы... эмигрантские!
серов, художника, музыканта, драматурга, во время прочитанная лекция, во время подготовленная экскурсия в театр, углубленная и принципиальная критика в пе
чати—такова ближайшая задача Культотдела, в которую должны быть вовлечены все культурные силы Ленинграда.
Таковая деятельность ведет к твердой организации зрителей, сплоченных не только заинтересованностью в дешевом доступе в театр, но и сознанием своей ответ
ственности за культуру театра в целом. Идя таким путем, Культотдел укрепит не только расшатанное хо
зяйство театра, но и оформит в стройное коллективное целое художественное сознание широких масс трудя
щихся, призванных в Советской России проложить пути социализации театра и вырвать его из того тупика, в который завело его капиталистическое общество.
Приветствуя Культотдел Профсоюзов в день его пятилетнего юбилея, мы высказываем твердую уверенность, что следующее пятилетие его деятельности при
несет с собою быстрое продвижение к намеченным нами целям культурного строительства театра.
А. ГВОЗДЕВ. ОБЗОР ПЕЧАТИ
Почему-то не выживают у нас музыкальные журналы. В дореволюционное время прочно стояла на обоих ногах только финдейзеновская еженедельная „Русская му
зыкальная газета“, сумевшая сочетать академический
консерватизм с обслуживанием профессиональных нужд музыкантов...
В настоящее время музсектор Госиздата предприни мает новую попытку (после „Музыкальной Нови“ и „Музыкальной Культуры“) издания журнала—„Музыка и Революция“, под ред. Л. В. Шульгина.
Задачами своими журнал, между прочим, прокламирует:
... 2) Освещение всех основных вопросов музыкального искусства с точки зрения марксизма;
3) Учет и освещение работы музыкальных учреждений и организаций, обмен опытом практической работы, помощь массовому музыкальному работнику...
В № 1 помещена декларация, разработанная на платформе известной резолюции ЦК ВКП (б) от 1 июня 1925 г.
Первый номер составлен живо и интересно. В нем помещены статьи Ан. Дроздова (воспоминания о 1905 г.),
А. Луначарского (любопытный парадокс на тему, будто революция и музыка—„великие сестры“), Л. Шульгина— „К постановке вопроса о слушании музыки в кружках“,
А. С.—„Разговор в рабочем клубе“, С. Бугославского - „О радиоконцертах“ и др.
Хорошо поставлен отдел „Практика музыкальной работы“... Но тут необходимо побольше принципиаль
ности. А то, напр., в отзыве Георгия Поляковского о новых операх на сцене академических театров читаем о „Декабристах“ Золотарева:
Музыкальные характеристики убедительны (!) и строги; только местами (в финале) автору не хватает драматической силы и выразительности.
Музыка, безусловно, культурная, не гонящаяся за непременной и обязательной „новизной“ и не мало помогающая и т. д.
Характеристика Рылеева темой в духе Чайковского— „убедительна“?! Предательские ковычки около слова „новизна“ объясняют все: критик все готов простить композитору за устарелость его музыки? Как известно, „Декабристы написаны „под Чайковского“...
Если „Музыка и Революция“ будет звать „назад к Чайковскому , то никакого „общественно-политического, массового“ журнала из нее не получится.
***
В „Руле“ находим выдержки из последнего интервью Шаляпина, данного народным артистом СССР нью-иоркским газетам. Вот отдельные заявления знаменитого певца:
Хотя я не был уже несколько лет на родине, нет никаких оснований думать, что я не намерен возвращаться туда. Я не верю, что критика, осуждающая мое отсутствие, исходит от моего правительства.
... Россия сама виновата в том, что я уехал за границу. Я уехал без цента и хотел заработать деньги...
Гм... Выходит, что народный артист признал, наконец, de jure правительство СССР, но с народом („Рос
сия“) продолжает пребывать в состоянии перманентного конфликта?.. Очевидно, когда „Россия“, провинившаяся перед Шаляпиным, отрядит к нему специальную делега
цию от ближайшего съезда Советов, ну тогда... конечно... может быть...
Вот что значит „заиграться“ и не на шутку вообразить себя Борисом Годуновым, умоляемым всем народом московским о восшествии на престол!..
Кстати: Шаляпин собирается так поставить оперу в Нью-Йорке, чтобы она „сделалась доступной каждому Дику, Тому и Гарри“. Даже „Руль“ недоумевает:
Словно он—заслуженный народный артист Заатлантической республики.
***
Еще из „Руля , с вашего позволения. Чтоб читатель не подумал, будто это орган не круглых идиотов.
Драматург Бербер поставил в Deutsches Künstlertheater свою новую пьесу „Кронпринцесса Луиза“. Дей
ствующие лица здесь - короли, кронпринцы и т. п. до последнего гофмейстера. „Все по-своему,—как сообщает газета,—исключительно симпатичны и благородны“.
Это дает повод критику сделать лирическое отступление:
Невольно вспоминаешь—вздыхает он,—какой грязью должны обливаться осужденные к появле
нию на сцене члены императорской семьи у нас, в СССР.
Постановка „Кронпринцессы“ и ее успех даже в „республиканской“ прессе, по мнению критика,
ярко свидетельствует о крепости установившегося в Германии строя; здесь уже не боятся пьесы с роялистскими тенденциями.
Мы тоже не „боимся“ таких пьес, но нас от них тошнит... А в гинденбурговской Германии, где как раз „строй“ некрепок, находится слишком много оболтусов, которым подобные пьесы милы. И одним из симптомов этой некрепости и является успех „Кронпринцессы“...
Ну, и головы... эмигрантские!