ГРИБОЕДОВ И ЕГО ВРЕМЯ

Идеологией декабристов определяется существеннейшее содержание передового либерального движения первой четверти XIX в. Она отпечатлелась на лучших страницах нашей ху
дожественной литературы того времени; ее же печать лежит и на всем содержании творчества А. С. Грибоедова, который и лично не только был дружески связан с некоторыми из декабристов, но вместе с ними был привлечен и к судебному дознанию.
Роль организующего фактора в этом широком оппозиционном движении русской либеральной общественности начала XIX в., выявившемся наружу в декабрьском восстании 1925 года, принадлежала, прежде всего, конечно, тому идеоло
гическому движению и тем политическим событиям, которые около этого времени переживал и Запад и которые в общем
сводились к национально-освободительной борьбе либеральной буржуазии за свое политическое раскрепощение. С этим дви
жением во всем многообразии его выявлений в прессе, в ис
кусстве, в литературе и в политике наша молодая дворянская интеллигенция была прекрасно ознакомлена уже в XVIII в. в силу установившихся тогда у нее тесных культурных связей с Западом; но она имела возможность и непосредственно соприкоснуться с этим движением во время заграничных походов 1813—1815 г.г. и трехлетнего затем пребывания русских
войск во Франции. Об этом совершенно определенно говорят в своих воспоминаниях и записках и И. Тургенев, и Якушкин, и Завалишин, и Греч, и В. Каразин и мн. др.
«Я видел, — пишет в своих записках Вигель, — как розовый либерализм (под влиянием непосредственного общения с за
падно-европейским движением) стал густеть и к осени (1820 г.) переходит в кроваво-красный, каким он ныне на Западе». Тому же обстоятельству приписывали решающее влияние в разви
тии своего революционного настроения в своих показаниях на следствии декабристы Якушкин, Петр Бестужев, Фонвизин, Оболенский, С. И. Муравьев-Апостол и др. Это революционное настроение, обильно питавшееся своими корнями в условиях русской крепостнической действительности и, в частности, в катастрофическом положении народного хозяйства и финансов, в начале XIX в. охватило все слои русской об
щественности; оно проникло в школу и притом не только в наши университеты, где его пионерами были такие профес
сора, как, напр., Куницын, Герман, Арсеньев и др., но также и
в среднюю школу, в среду учащихся Царскосельского лицея и кадетских корпусов, откуда вышло до 40 декабристов — членов Тайного общества, преданных потом Верховному уголовному суду. Оно питало собою нашу художественную лите
ратуру; больше того, оно наложило свою печать и на весь быт передовой части нашей тогдашней общественности и сказалось в подъеме интереса к науке, к просвещению, к самообразованию. «Пора танцев, балов, острых слов прошла», — пишет декабрист Каховский: «в беседах болтание заменилось рассуждением». Чтение серьезной западно-европейской политической литера
туры (Сталь — О революции, Дэтю де Траси — Комментарии на «Дух законов» Монтескье, Адам Смит, Бенжамен Констан, Спи
ноза, Монтескье и др.); широкая популярность поэзии Байрона и «Разбойников» Шиллера; увлечение революционной поэзией Ры
леева и особенно Пушкина, стихотворения которого: «Деревня», «Кинжал», «К Аракчееву», «Послание к Чаадаеву», ода «Вольность», по свидетельству Якушкина, были не только всем изве
стны, но не было в то время сколько-нибудь грамотного прапорщика в армии, который не знал бы их наизусть — вот что ха
рактеризует собою литературные интересы и настроение той либеральной части нашей общественности, к которой принадлежал и Грибоедов, и в его знаменитой в истории нашей литературы комедии «Горе от ума» это настроение нашло свое бле
К числу тех же организующих факторов принадлежал и ряд современных крупнейших политических событий на Западе, с которыми русская передовая общественность имела возможность познакомиться и непосредственно на Западе, но главным
образом знакомилась из журналов: Французская революция, конституционный переворот в 1815 г. в Голландии, установление конституционного строя в 1818 г, в Польше, убийство Коцебу в 1819 г. в Германии и германское конституционное движение, восстание в 1820 г. Квирога и Риего в Испании, Неаполитанская конституция 1820 г., революционные движения в Пьемонте 1821 г., греческое восстание 1821 г., вызвавшее вос
торженные отклики у Пушкина, Рылеева и Кюхельбекера, и т. д.
Обширный материал в этом смысле дают нам те же показания декабристов, из коих мы убеждаемся в том, что «западно-европейские и американские конституции и революции не только вызывали беседы о них, не только окончательно убеждали в необходимости политической свободы, но и содействовали выработке конституционных проектов и доказывали спо
собы проведения их в жизнь революционным путем» (В. Семевский).
В тесной связи с подъемом революционного настроения в среде нашей либеральной общественности в начале XIX в., которым она отвечала на рост реакционной политики феодаль
ных верхов, боровшихся с революцией всеми имевшимися в их распоряжении средствами: и путем разгрома университетов (Рунич и Магницкий), и охранно-полицейским нажимом на науку, и цензурными тисками — на литературу, и преследованием тайных обществ и пр., и пр., — стоит и наше литера
турное движение того времени. В своем основном русле это движение характеризуется произведениями Карамзина, Жуков
ского, М. Муравьева, Батюшкова, Нарежного и др.; знаменитыми «Думами» Рылеева, написанными под влиянием «Исторических песен» польского поэта Немцевича; пушкинской поэмой сказкой «Руслан и Людмила» и пр., а также в форме оживленного спора о романтизме и классицизме, о народности в литературе и искусстве, о самобытности национальной литературы и языка, пламенным поборником чего был, между прочим, выдающийся по своей образованности и дарования критик декабрист А. А. Бесту
жев, по стопам которого впоследствии пошел Белинский. Грибоедовский протест против «слепого, рабского, пустого подражания», реплики Чацкого в защиту русского языка против фран
цузско-нижегородского его коверканья и т. п. — это, между
прочим, основное настроение А. А. Бестужева, красною нитью проходящее через всю его литературную деятельность, начиная с «Полярной Звезды» и кончая кавказскою ссылкой; да и не одного Бестужева: на той же точке зрения стояли и писатели - декабристы Рылеев, Одоевский и Кюхельбекер; на той же национальной точке зрения в своих воззрениях на пути и ме
тоды культурно-государственного строительства стояли и все выдающиеся представители нашего «декабризма».
Вот в общих чертах та среда и то идеологическое окружение, в которых вырос и окреп талант Грибоедова и родилась
его бессмертная комедия «Горе от ума», блестящий памятник своей эпохи, пасквиль, пропитанный пафосом культурных устремлений передовой части нашей либеральной общественно
сти начала XIX в. и явившийся вместе с тем для своего и ближайшего к нему времени огромнейшим идеологическим фактором, как едкая бытовая и общественная сатира, напра
вленная своим острием против крепостнической бюрократии первой четверти XIX века. Проф. Н. ДЕРЖАВИН.
ЛЕНИНГРАДСКАЯ ФАБРИКА СОВКИНО
„ОБЛОМОК ИМПЕРИИ“ Сценарий Екатерины Виноградской
Режиссер Фридрих Эрмлер Оператор Евгений Шнейдер Художник Евгений Эней
Фото Глебова-Буштуева
Кадр из фильмы