яицъ обладаетъ сильнымъ, но крайне неупругимъ голосомъ; для его тембра не существуетъ ипого знака музыкальныхъ оттѣнковъ, кромѣ f. Каждая нота вылетаетъ изъ его горла съ одинаковой ди
намической силой, которую пѣвецъ ие можетъ сдержать даже тогда, когда отъ него требуется, напр.,въ нѣсколькихъ словахъ речитатива „въ сторону“. ІІри подобныхъ данныхъ г. Бедлевичъ представилъ намъ какого-то крикуна и неповоротливаго силача, вмѣсто изящнаго князя-жуира— Вла
диміра Галицкаго. Г. Гончаровъ лучше подходитъ къ данному типу по фигурѣ; ио молодой пѣвецъ сце слишкомъ малоопытный актеръ и вокалистъ. Роль Ярославны была исполнена одинъ разъ г-жою Штрейхеръ, а остальные 6 разъ — г-леею Сварскою. Обѣ цѣвнцы начинающія. Г-лса Штрейхеръ Училась у г. Эверарди, улсо второй годъ препо
дающаго пѣніе въ училищѣ мѣстнаго отдѣленія Императорскаго Русскаго Музыкальнаго Общества, и владѣетъ довольно обширнымъ репертуа
ромъ. Но Ярославца оказалась все-таки ей не по силамъ. Г-лса Сиарская дебютировала на нашей сценѣ улсе въ прошломъ сезонѣ въ качествѣ меццосопрано (Амнорисъ, Зибель). Теперь она превра
тилась въ сопрано, и принята въ труппу для этого Амплуа. Такая метаморфоза отразилась, однако, гибельно на голосѣ пѣвицы, подававшей въ прош
ломъ году нѣкоторыя надежды: оиа утратила
звучность среднихъ и низкихъ нотъ и пріобрѣла взамѣнъ всего этого верхній регистръ сомнитель
наго свойства, при общей склонности къ нечистой интонаціи. Съ такими данными исполненіе роли Ярославны выходитъ удачнымъ только съ дра
матической стороны; вокальное лсе ея содержаніе становится просто мало попятнымъ, особенно въ „плачѣ Ярославны“, гдѣ словъ у пѣвицы но слышно Н всплываютъ одни лишь ся высокіе, вибрирующіе, неопредѣленные звуки. Это послѣднее свойство губитъ также и роль Кончаковны въ исполненіи г-жи Корецкой. Восточная арія 2-го дѣй
ствія сама ио себѣ составляетъ истинный пробный Камень тонкости слуха, которымъ упомянутая пѣвица вообще не отличается; легко себѣ пред
ставить поэтому, что у нея выходитъ въ сродной Части этой опасной пьесы. Другая исполнительница той жо роли г-жа Нечаева интонируетъ бо
лѣе благополучно, но нс справляется съ точной Передачей мелодичнаго склада партіи. Маленькая, по крайне мелодическая, роль Овлура совсѣмъ Превратно понимается г. Борисовымъ: оиъ выкрикиваетъ ее такъ, какъ будто бы мы имѣли передъ собою грознаго татарскаго хана, повелитель
но распоряжающагося судьбою Игоря, вмѣсто
скромнаго крещеннаго половчапина, робко и тайно сочувствующаго своому единовѣрцу— князю и по
добострастно подкрадывающагося къ ному въ ти- Піи ночи, чтобы бѣжать съ нимъ вмѣстѣ изъ вражескаго лагеря.
Ііо если персоналъ нынѣшней нашей труппы оказался во многихъ отношеніяхъ ие на высотѣ Задачи, то другая, и притомъ самая выдающаяся, сторона „Князя Игоря“ нашла собѣ очень тщатель
ное и удовлетворительное воспроизведеніе па кіевской сценѣ. Рядъ эпическихъ бытовыхъ кар
тинъ, изображенныхъ Бородинымъ посредствомъ
Народныхъ массъ русскихъ и восточныхъ, произ- Нодитъ глубокоо вішчатлѣніо даже при сравнитель
но скромномъ составѣ напіихъ оркестра и хора. Значительное сокращеніе широко развитаго финала 2-го дѣйствія вызвано преимущественно ма
лочисленностью нашего опорнаго балета: 4 пары танцующихъ но могли бы интересно исполнить столь длиннаго номера, сопровождающагося пляс- Кой.Остальные хоры были,большою частью,отлично Исполнены, въ особенности, дивный хоръ въ рус
скомъ стилѣ (à capella) въ 4-мъ актѣ. Этотъ шедевръ вародно-вокальнаго колорита проходитъ, однако, почти незамѣченнымъ нашей публикой, которая от
носится къ пему всякій разъ совершенно пассивно и равнодушно Въ музыкальномъ отношеніи Кіевъ оказывается центромъ русской окраины но преимуществу: въ немъ паблюдается рѣшительный недоста
токъ инстинкта музыкальныхъ красотъ,основанныхъ на великорусской народной пѣснѣ. Наша публика состоитъ изъ нѣсколькихъ этнографическихъ пар
тій—малорусской, еврейской, польской и чешской. Въ области музыки всѣ эти разнородные элемен
ты способны слиться между собою лишь на почвѣ западно - европейскихъ образцовъ искусства. Самыми популярными его представителями оказываются Мендельсонъ въ музыкѣ инструменталь
ной—Мейерберъ и Верди въ сферѣ оперы. „Аида“, „Робертъ“, „Пророкъ“, „Африканка“ составля
ютъ финансовую опору нашего театра. По части русскихъ онеръ, съ ними могутъ успѣшно копкуррировать только „Демонъ“, „Евгеній Онѣгинъ“ и „Пиковая дама“. Это фактъ но случайный, а глу
боко назидательный въ смыслѣ характеристики публики. При всемъ нашемъ уваженіи къ музыкальнымъ достоинствамъ обѣихъ оперъ т. Чайковскаго, мы думаемъ, что меломаны цѣнятъ ихъ пре
имущественно со стороны либретто и что вообще предпочтете тѣхъ или другихъ оперъ, написан
ныхъ на русскій текстъ, носитъ характеръ дани, платимой отечественной литературѣ, а не отечественной музыкѣ. Въ чисто - музыкальномъ отно
шеніи „Демонъ“ уступаетъ упомянутымъ операмъ г. Чайковскаго; тѣмъ но менѣе, популярнѣйшее произведеніе г. Рубинштейна но сходитъ ужо бо
лѣе 10 лѣтъ съ нашего репертуара. Не яспо-ли отсюда, что поэма Лермонтова пользуется наи
большими симпатіями меломана, готоваго слушать „и будешь ты царицей міра“ милліонъ разъ съ тѣмъ жо восхищеніемъ. ІІо „Русалка,, и „Русланъ“ нс выдерживаютъ, несмотря на пушкинскіе сю
жеты, соперничества съ „Евгеніемъ Онѣгинымъ“ и „Пиковой дамой“; опера Даргомыжскаго даетъ самый минимальный сборъ, приближающійся къ дефициту, а глинкивскій шедевръ шелъ за первые Зу2 мѣсяца сезона только 2 раза, т.-е. рѣже всѣхъ остальныхъ оперъ токувіаго ренортуара. Очевид
но, эти пушкинскіе сюжеты но занимательны для мѣстнаго поклонника онеры, русскій же стиль обоихъ произведеній во представляетъ достаточнаго вознагражденія за популярность либротто. Можно было бы подумать, что кіевскій интеллигентъ стремится къ репутаціи просвѣщоннаго космополита, котораго нельзя заподозрить въ pat
riotisme du clocher. Фантастическія похожденія Васко-де-Гама въ какой-то несуществующей аф
риканской Индіи интересуютъ нашего космополита больше, чѣмъ врсдавія народной поэзіи кіевскаго цикла или историческій фактъ крещенія Руси, иллюстрированный въ музыкѣ Сѣрова: „Рогнѣда“ которая принадлежитъ тоже къ числу русскихъ оперъ, вс находящихъ ни малѣйшаго отголоска пъ
сердцахъ кіевлянъ; на представленіяхъ этой онеры царитъ обыкновенно пустота въ театрѣ; въ текущемъ сезонѣ опера, невидимому, во будетъ поставлена.
Со времени постановки „Князя Игоря“ Кіевское Овервоо Товарищество познакомило мѣстную пуб
лику съ одной, весьма старой, впрочемъ, новипкой, опорой Монюшко „Страшный дворъ“, и съ модной нынѣ одноактной оперой Масканьи „Деревенское рыцарство“ („Cavalleria rusticana“). Невѣроятный шумъ, поднятый ио поводу компози
торскаго дебюта Масканьи въ Италіи и нашедшій вскорѣ извѣстный отголосокъ въ остальной Европѣ, едва-ли имѣетъ достаточныя основанія въ до
намической силой, которую пѣвецъ ие можетъ сдержать даже тогда, когда отъ него требуется, напр.,въ нѣсколькихъ словахъ речитатива „въ сторону“. ІІри подобныхъ данныхъ г. Бедлевичъ представилъ намъ какого-то крикуна и неповоротливаго силача, вмѣсто изящнаго князя-жуира— Вла
диміра Галицкаго. Г. Гончаровъ лучше подходитъ къ данному типу по фигурѣ; ио молодой пѣвецъ сце слишкомъ малоопытный актеръ и вокалистъ. Роль Ярославны была исполнена одинъ разъ г-жою Штрейхеръ, а остальные 6 разъ — г-леею Сварскою. Обѣ цѣвнцы начинающія. Г-лса Штрейхеръ Училась у г. Эверарди, улсо второй годъ препо
дающаго пѣніе въ училищѣ мѣстнаго отдѣленія Императорскаго Русскаго Музыкальнаго Общества, и владѣетъ довольно обширнымъ репертуа
ромъ. Но Ярославца оказалась все-таки ей не по силамъ. Г-лса Сиарская дебютировала на нашей сценѣ улсе въ прошломъ сезонѣ въ качествѣ меццосопрано (Амнорисъ, Зибель). Теперь она превра
тилась въ сопрано, и принята въ труппу для этого Амплуа. Такая метаморфоза отразилась, однако, гибельно на голосѣ пѣвицы, подававшей въ прош
ломъ году нѣкоторыя надежды: оиа утратила
звучность среднихъ и низкихъ нотъ и пріобрѣла взамѣнъ всего этого верхній регистръ сомнитель
наго свойства, при общей склонности къ нечистой интонаціи. Съ такими данными исполненіе роли Ярославны выходитъ удачнымъ только съ дра
матической стороны; вокальное лсе ея содержаніе становится просто мало попятнымъ, особенно въ „плачѣ Ярославны“, гдѣ словъ у пѣвицы но слышно Н всплываютъ одни лишь ся высокіе, вибрирующіе, неопредѣленные звуки. Это послѣднее свойство губитъ также и роль Кончаковны въ исполненіи г-жи Корецкой. Восточная арія 2-го дѣй
ствія сама ио себѣ составляетъ истинный пробный Камень тонкости слуха, которымъ упомянутая пѣвица вообще не отличается; легко себѣ пред
ставить поэтому, что у нея выходитъ въ сродной Части этой опасной пьесы. Другая исполнительница той жо роли г-жа Нечаева интонируетъ бо
лѣе благополучно, но нс справляется съ точной Передачей мелодичнаго склада партіи. Маленькая, по крайне мелодическая, роль Овлура совсѣмъ Превратно понимается г. Борисовымъ: оиъ выкрикиваетъ ее такъ, какъ будто бы мы имѣли передъ собою грознаго татарскаго хана, повелитель
но распоряжающагося судьбою Игоря, вмѣсто
скромнаго крещеннаго половчапина, робко и тайно сочувствующаго своому единовѣрцу— князю и по
добострастно подкрадывающагося къ ному въ ти- Піи ночи, чтобы бѣжать съ нимъ вмѣстѣ изъ вражескаго лагеря.
Ііо если персоналъ нынѣшней нашей труппы оказался во многихъ отношеніяхъ ие на высотѣ Задачи, то другая, и притомъ самая выдающаяся, сторона „Князя Игоря“ нашла собѣ очень тщатель
ное и удовлетворительное воспроизведеніе па кіевской сценѣ. Рядъ эпическихъ бытовыхъ кар
тинъ, изображенныхъ Бородинымъ посредствомъ
Народныхъ массъ русскихъ и восточныхъ, произ- Нодитъ глубокоо вішчатлѣніо даже при сравнитель
но скромномъ составѣ напіихъ оркестра и хора. Значительное сокращеніе широко развитаго финала 2-го дѣйствія вызвано преимущественно ма
лочисленностью нашего опорнаго балета: 4 пары танцующихъ но могли бы интересно исполнить столь длиннаго номера, сопровождающагося пляс- Кой.Остальные хоры были,большою частью,отлично Исполнены, въ особенности, дивный хоръ въ рус
скомъ стилѣ (à capella) въ 4-мъ актѣ. Этотъ шедевръ вародно-вокальнаго колорита проходитъ, однако, почти незамѣченнымъ нашей публикой, которая от
носится къ пему всякій разъ совершенно пассивно и равнодушно Въ музыкальномъ отношеніи Кіевъ оказывается центромъ русской окраины но преимуществу: въ немъ паблюдается рѣшительный недоста
токъ инстинкта музыкальныхъ красотъ,основанныхъ на великорусской народной пѣснѣ. Наша публика состоитъ изъ нѣсколькихъ этнографическихъ пар
тій—малорусской, еврейской, польской и чешской. Въ области музыки всѣ эти разнородные элемен
ты способны слиться между собою лишь на почвѣ западно - европейскихъ образцовъ искусства. Самыми популярными его представителями оказываются Мендельсонъ въ музыкѣ инструменталь
ной—Мейерберъ и Верди въ сферѣ оперы. „Аида“, „Робертъ“, „Пророкъ“, „Африканка“ составля
ютъ финансовую опору нашего театра. По части русскихъ онеръ, съ ними могутъ успѣшно копкуррировать только „Демонъ“, „Евгеній Онѣгинъ“ и „Пиковая дама“. Это фактъ но случайный, а глу
боко назидательный въ смыслѣ характеристики публики. При всемъ нашемъ уваженіи къ музыкальнымъ достоинствамъ обѣихъ оперъ т. Чайковскаго, мы думаемъ, что меломаны цѣнятъ ихъ пре
имущественно со стороны либретто и что вообще предпочтете тѣхъ или другихъ оперъ, написан
ныхъ на русскій текстъ, носитъ характеръ дани, платимой отечественной литературѣ, а не отечественной музыкѣ. Въ чисто - музыкальномъ отно
шеніи „Демонъ“ уступаетъ упомянутымъ операмъ г. Чайковскаго; тѣмъ но менѣе, популярнѣйшее произведеніе г. Рубинштейна но сходитъ ужо бо
лѣе 10 лѣтъ съ нашего репертуара. Не яспо-ли отсюда, что поэма Лермонтова пользуется наи
большими симпатіями меломана, готоваго слушать „и будешь ты царицей міра“ милліонъ разъ съ тѣмъ жо восхищеніемъ. ІІо „Русалка,, и „Русланъ“ нс выдерживаютъ, несмотря на пушкинскіе сю
жеты, соперничества съ „Евгеніемъ Онѣгинымъ“ и „Пиковой дамой“; опера Даргомыжскаго даетъ самый минимальный сборъ, приближающійся къ дефициту, а глинкивскій шедевръ шелъ за первые Зу2 мѣсяца сезона только 2 раза, т.-е. рѣже всѣхъ остальныхъ оперъ токувіаго ренортуара. Очевид
но, эти пушкинскіе сюжеты но занимательны для мѣстнаго поклонника онеры, русскій же стиль обоихъ произведеній во представляетъ достаточнаго вознагражденія за популярность либротто. Можно было бы подумать, что кіевскій интеллигентъ стремится къ репутаціи просвѣщоннаго космополита, котораго нельзя заподозрить въ pat
riotisme du clocher. Фантастическія похожденія Васко-де-Гама въ какой-то несуществующей аф
риканской Индіи интересуютъ нашего космополита больше, чѣмъ врсдавія народной поэзіи кіевскаго цикла или историческій фактъ крещенія Руси, иллюстрированный въ музыкѣ Сѣрова: „Рогнѣда“ которая принадлежитъ тоже къ числу русскихъ оперъ, вс находящихъ ни малѣйшаго отголоска пъ
сердцахъ кіевлянъ; на представленіяхъ этой онеры царитъ обыкновенно пустота въ театрѣ; въ текущемъ сезонѣ опера, невидимому, во будетъ поставлена.
Со времени постановки „Князя Игоря“ Кіевское Овервоо Товарищество познакомило мѣстную пуб
лику съ одной, весьма старой, впрочемъ, новипкой, опорой Монюшко „Страшный дворъ“, и съ модной нынѣ одноактной оперой Масканьи „Деревенское рыцарство“ („Cavalleria rusticana“). Невѣроятный шумъ, поднятый ио поводу компози
торскаго дебюта Масканьи въ Италіи и нашедшій вскорѣ извѣстный отголосокъ въ остальной Европѣ, едва-ли имѣетъ достаточныя основанія въ до