полагаю, что этимъ она очень хорошо можетъ прокормиться. »
— Ну, нѣтъ ! сказалъ мистеръ Коллетъ.—Въ томъ-то и дѣло что Бриггсъ передъ смертью обанкрутился, а вдова его и дѣти остались ни съ чѣмъ.
— Это нимало не измѣняетъ вопроса, сказалъ Петръ Финчъ. «Пусть родные Бриггса и помогаютъ ей.»
—Конечно! воскликнулъ мистеръ Коллетъ. Именно, родственники Бриггса и обязаны что либо для нея сдѣлась,а отъ насъ ей нечего дожидаться. Такъ вѣдь, Джонъ?
— Такъ она осталась въ бѣдности? отозвался Джонъ. «И еще съ дѣтьми? Это другое дѣло, сэръ. Вы безъ сомнѣнія должны подумать о ней, — помочь ей. Чортъ возьми! Я того мнѣнія, что надо ей положить по сту Фунтовъ въ годъ!»
— О Джонъ, Джонъ! Какъ ты осрамился! сказалъ мистеръ Коллетъ. — Попробовалъ ты, по стопамъ Пет
ра Финча, зайдти въ пустыни Каменистой Аравіи, да и воротился со втораго шага! Хорошъ у тебя спут
никъ, Петръ. Джонъ, Джонъ! Держись лучше своей Счастливой Аравіи, оставь другимъ жесткія дорожки — онѣ не по тебѣ. Пока прощайте, друзья мои. Голосъ мой ослабѣлъ, я не могу болѣе говорить сегодня, но подумаю обо всемъ, что вы сказали мнѣ.
Старикъ пожалъ руки своихъ племянниковъ и они оставили его спалыно. На слѣдующій день онъ уже совсѣмъ не могъ говорить отъ слабости, а дня черезъ три спокойно отошелъ въ лучшій міръ.
* * *
По окончаніи похоронъ повѣренный покойника, постоянно управлявшій всѣми его дѣлами, публично открылъ и прочелъ завѣщаніе. Родственники, собрав
шіеся вкругъ него, сохраняли приличное молчаніе и старались казаться какъ можно безкорыстнѣе. Среди
общаго безмолвія повѣренный прочелъ внимательной публикѣ сначала обычное вступленіе, а потомъ громкимъ голосомъ произнесъ слѣдующее:
« Племянницѣ моей, Эммѣ Бриггсъ, не смотря на то, «что она оскорбила свое семейство вступленіемъ въ «бракъ съ москательщикомъ, назначаю сумму въ че«тыре тысячи Фунговъ стерлинговъ; ибо вполнѣ увѣ«ренъ, что еслибы даже она когда либо вновь пріобрѣ
ла утраченное ею чувство собственнаго достойнства,
«то и тогда оное не доставитъ ей ни пищи, ни одежды, «ни пристанища.»
Джонъ Мидъ улыбнулся, а Петръ Финчъ стиснулъ зубы — впрочемъ совершенно спокойно и прилично.
Повѣренный продолжалъ:
«Будучи всегда того мнѣнія, что женщину слѣдуетъ «считать существомъ разумнымъ и самостоятельнымъ; «но притомъ убѣдившись на многолѣтнемъ опытѣ, что « общество на дѣлѢ лишаетъ ее права заработывать себѣ
« средства къ независимой яшзни, — симъ назначаю дѣ«вицѣ Мери Сеттонъ, единственной дочери покойнаго «друга моего Фредерика Сеттона, сумму въ десять ты«сячъ Фунтовъ стерлинговъ, съ полученіемъ коей мо«ясетъ она вполнѣ располагать своею судьбой, какъ-то: «вступить въ бракъ или остаться незамужемъ, іГо соб«ственпому желанію.»
При этихъ словахъ Джонъ Мидъ встрепенулся съ головы до ногъ, а Петръ Финчъ опять стиснулъ зубы, но на этотъ разъ уже не такъ прилично, потому что зубы его заскрипѣли. Однако-же оба сдѣлали надъ собою невѣроятное усиліе и промолчали.
Повѣренный продолжалъ:
«Наблюдая съ особымъ вниманіемъ характеръ нле« мянника моего, Джона Мида, я съ горестію замѣтилъ, «что онъ оказываетъ рѣшительную наклонность къ пре« увеличенному человѣколюбію, руководясь притомъ лю«бовію къ различнымъ благороднымъ истинамъ и изъя«вляя нерасположеніе къ понятіямъ низкихъ и лоя{- «нымъ. Такъ какъ подобныя наклонности отнюдь не «обѣщаютъ ему успѣховъ въ жизни, то во избѣжаніе «для него тюрьмы и рабочаго дома, и также, чтобы дос«тавнть ему средство къ исполненію задуманной имъ «большой исторической картины (которая по сіе время
«существовала лишь въ его воображеніи) назначаю ему, «Джону Миду, сумму въ десять тысячъ Фунтовъ.
«Что касается до другаго моего племянника, Петра « Финча, то сей послѣдній смотритъ на жизнь и на свѣтъ «съ такой мудрой, самостоятельной и даже эгоисти« ческой точки зрѣнія, что успѣхъ его въ свѣтѣ не под« лежитъ ни малѣйшему сомнѣнію, и потому я боюсь «оскорбить его предлояганіемъ помощи, въ которой онъ «нимало не нуждается. Но надѣюсь, однакоже, что онъ «не откая<ется принять отъ меня, нѣжнаго своего дяди, «единственно въ воспоминаніе обо мнѣ и въ доказатель«ство моего благоговѣнія передъ его блестящими ум
ственными способностями, сумму въ пять сотъ фуи«товъ стерлинговъ, которая можетъ способствовать къ «увеличенію превосходной его библіотеки по части за« коновѣдѣнія. »
Не берусь описывать, какъ бѣсился и ругался осторожный Петръ Финчъ, какъ Джонъ Мидъ сходилъ съ ума отъ радости, какъ Мери Сеттонъ сначала попла
кала, потомъ посмѣялись, а потомъ стала вмѣстѣ и плакать, и смѣяться. Скажу только, что въ настоящую минуту Мери Сеттонъ уже переименовалась въ госпожу Мидъ, а мужъ ея началъ писать свою большую историческую картину.
Петръ Финчъ принялся за учетъ векселей и за продажу ихъ но акціямъ. Впрочемъ онъ уже разъѣзжаетъ въ своей коляскѣ.
— Ну, нѣтъ ! сказалъ мистеръ Коллетъ.—Въ томъ-то и дѣло что Бриггсъ передъ смертью обанкрутился, а вдова его и дѣти остались ни съ чѣмъ.
— Это нимало не измѣняетъ вопроса, сказалъ Петръ Финчъ. «Пусть родные Бриггса и помогаютъ ей.»
—Конечно! воскликнулъ мистеръ Коллетъ. Именно, родственники Бриггса и обязаны что либо для нея сдѣлась,а отъ насъ ей нечего дожидаться. Такъ вѣдь, Джонъ?
— Такъ она осталась въ бѣдности? отозвался Джонъ. «И еще съ дѣтьми? Это другое дѣло, сэръ. Вы безъ сомнѣнія должны подумать о ней, — помочь ей. Чортъ возьми! Я того мнѣнія, что надо ей положить по сту Фунтовъ въ годъ!»
— О Джонъ, Джонъ! Какъ ты осрамился! сказалъ мистеръ Коллетъ. — Попробовалъ ты, по стопамъ Пет
ра Финча, зайдти въ пустыни Каменистой Аравіи, да и воротился со втораго шага! Хорошъ у тебя спут
никъ, Петръ. Джонъ, Джонъ! Держись лучше своей Счастливой Аравіи, оставь другимъ жесткія дорожки — онѣ не по тебѣ. Пока прощайте, друзья мои. Голосъ мой ослабѣлъ, я не могу болѣе говорить сегодня, но подумаю обо всемъ, что вы сказали мнѣ.
Старикъ пожалъ руки своихъ племянниковъ и они оставили его спалыно. На слѣдующій день онъ уже совсѣмъ не могъ говорить отъ слабости, а дня черезъ три спокойно отошелъ въ лучшій міръ.
* * *
По окончаніи похоронъ повѣренный покойника, постоянно управлявшій всѣми его дѣлами, публично открылъ и прочелъ завѣщаніе. Родственники, собрав
шіеся вкругъ него, сохраняли приличное молчаніе и старались казаться какъ можно безкорыстнѣе. Среди
общаго безмолвія повѣренный прочелъ внимательной публикѣ сначала обычное вступленіе, а потомъ громкимъ голосомъ произнесъ слѣдующее:
« Племянницѣ моей, Эммѣ Бриггсъ, не смотря на то, «что она оскорбила свое семейство вступленіемъ въ «бракъ съ москательщикомъ, назначаю сумму въ че«тыре тысячи Фунговъ стерлинговъ; ибо вполнѣ увѣ«ренъ, что еслибы даже она когда либо вновь пріобрѣ
ла утраченное ею чувство собственнаго достойнства,
«то и тогда оное не доставитъ ей ни пищи, ни одежды, «ни пристанища.»
Джонъ Мидъ улыбнулся, а Петръ Финчъ стиснулъ зубы — впрочемъ совершенно спокойно и прилично.
Повѣренный продолжалъ:
«Будучи всегда того мнѣнія, что женщину слѣдуетъ «считать существомъ разумнымъ и самостоятельнымъ; «но притомъ убѣдившись на многолѣтнемъ опытѣ, что « общество на дѣлѢ лишаетъ ее права заработывать себѣ
« средства къ независимой яшзни, — симъ назначаю дѣ«вицѣ Мери Сеттонъ, единственной дочери покойнаго «друга моего Фредерика Сеттона, сумму въ десять ты«сячъ Фунтовъ стерлинговъ, съ полученіемъ коей мо«ясетъ она вполнѣ располагать своею судьбой, какъ-то: «вступить въ бракъ или остаться незамужемъ, іГо соб«ственпому желанію.»
При этихъ словахъ Джонъ Мидъ встрепенулся съ головы до ногъ, а Петръ Финчъ опять стиснулъ зубы, но на этотъ разъ уже не такъ прилично, потому что зубы его заскрипѣли. Однако-же оба сдѣлали надъ собою невѣроятное усиліе и промолчали.
Повѣренный продолжалъ:
«Наблюдая съ особымъ вниманіемъ характеръ нле« мянника моего, Джона Мида, я съ горестію замѣтилъ, «что онъ оказываетъ рѣшительную наклонность къ пре« увеличенному человѣколюбію, руководясь притомъ лю«бовію къ различнымъ благороднымъ истинамъ и изъя«вляя нерасположеніе къ понятіямъ низкихъ и лоя{- «нымъ. Такъ какъ подобныя наклонности отнюдь не «обѣщаютъ ему успѣховъ въ жизни, то во избѣжаніе «для него тюрьмы и рабочаго дома, и также, чтобы дос«тавнть ему средство къ исполненію задуманной имъ «большой исторической картины (которая по сіе время
«существовала лишь въ его воображеніи) назначаю ему, «Джону Миду, сумму въ десять тысячъ Фунтовъ.
«Что касается до другаго моего племянника, Петра « Финча, то сей послѣдній смотритъ на жизнь и на свѣтъ «съ такой мудрой, самостоятельной и даже эгоисти« ческой точки зрѣнія, что успѣхъ его въ свѣтѣ не под« лежитъ ни малѣйшему сомнѣнію, и потому я боюсь «оскорбить его предлояганіемъ помощи, въ которой онъ «нимало не нуждается. Но надѣюсь, однакоже, что онъ «не откая<ется принять отъ меня, нѣжнаго своего дяди, «единственно въ воспоминаніе обо мнѣ и въ доказатель«ство моего благоговѣнія передъ его блестящими ум
ственными способностями, сумму въ пять сотъ фуи«товъ стерлинговъ, которая можетъ способствовать къ «увеличенію превосходной его библіотеки по части за« коновѣдѣнія. »
Не берусь описывать, какъ бѣсился и ругался осторожный Петръ Финчъ, какъ Джонъ Мидъ сходилъ съ ума отъ радости, какъ Мери Сеттонъ сначала попла
кала, потомъ посмѣялись, а потомъ стала вмѣстѣ и плакать, и смѣяться. Скажу только, что въ настоящую минуту Мери Сеттонъ уже переименовалась въ госпожу Мидъ, а мужъ ея началъ писать свою большую историческую картину.
Петръ Финчъ принялся за учетъ векселей и за продажу ихъ но акціямъ. Впрочемъ онъ уже разъѣзжаетъ въ своей коляскѣ.