I
Меѳодій. Да такъ, братъ, эта завьетъ и разовьетъ, дастъ знать себя, ужь на томъ, значить стоитъ, охулки
на руку не положитъ. Теперь будешь знать, какія у насъ штуки водятся. (Помолчавъ) Вотъ, еслибы вашемуто брату, да па голодные зубы, вѣдь, чай бьі нитки живой не оставили...
Безмыкиііъ. Что и говорить, женщина деликатесъ въ полной Формѣ.
Меѳодій. Однако тебѣ пора идти отсюда, а то скоро ея мать придетъ, еще пожалуй скандалъ подыметъ. (Кричитъ въ другую комнату): Эй, Маша! поди простись съ молодцомъ-то.
Маша, (входя) Вы уже уходите...
Безмыкиііъ. Да, къ несчастію, я долженъ лишиться созерцанія вашего прелестнаго образа. (Беретъ Машу за руку) Съ вашей прекрасной ручкой я готовъ преодолѣть всѣ жестокія преграды судьбы.
Меѳодій. На лихачѣ поѣдешь, али по образу пѣшаго хожденія? Эхъ, Маша, если бы ты знала, какъ мы сюда валяли,--отъ самаго что-ни-есть табель —дока Побрекушкина, т. е., какъ на почтовыхъ летѣли, да изво
щикъ какой острякъ попался: всю дорогу, то и дѣло,
вашимъ сіятельствомъ называлъ; признаюсь, позабавилъ разбойникъ. Я сей часъ обернусь, вотъ только его на большую дорогу сведу. (Оба уходятъ)
УІИ.
Маша, Авдотья, потомъ Меѳодій.
Маша (къ входящей Авдотьѣ). Ну, Авдотья, еслибъ ты слышала, какъ краснорѣчивъ, какія любезности го
ворилъ, просто чудо! я, говорить, самъ литература и потомъ сказалъ инѣ: вы легки, какъ муха.
Авдотья. Такъ это, барышня, не насмѣшка ли какая, какъ же такъ человѣка мухой назвать?
Маша. Нѣтъ, это сравненіе, это теперь мода такая.
Авдотья. Что же это за мода такая чудная? хоть бы, съ чѣмъ нибудь другимъ сравнилъ, воть хоть бы, напримѣръ, съ голубемъ: вѣдь она то же красивая птица.
Маша (не слушая). Жаль только, что рѣдко будетъ бывать у насъ.
Авдотья. Да чтой-то онъ одѣтъ такъ плохо. Должно быть, такъ какой нибудь__ по бѣдности....
Меѳодій (возвращаясь). Приказалъ засвидѣтельствовать нижайшее; (кланяется); па счетъ второго посѣщенія заохотился.
Маша. Чтожь ты ему сказалъ?
Меѳодій. Говорю, молъ, можно. На слободѣ еще какъ нибудь приведу. Да онъ и стбитъ эвтого, человѣкъ-то рѣдкій. (Задумывается) Слышь, Маша, давича прихожу къ нему, а онъ это сидитъ и книгу держитъ; только
смотрѣлъ, смотрѣлъ въ нее, да какъ шваркнетъ о земь. Я это поднялъ ее, смотрю, книга маленькая,—не много
поболѣ ладони: чѣмъ же она тебѣ не нравилась? спрашиваю, мала что ли? Нѣтъ, говоритъ, перепутано все; слышь, до какихъ тонкостей дошелъ, ужь должно быть голова, не то что наши. Да онъ и съ виду такой уче
ный, все изъ подлобья смотритъ, сентябремъ этакимъ; волосы такъ и завиваются. «Надо мной, говоритъ, сама природа старалась.» (Помолчавъ) Эхъ, еслибы мнѣ не много прибавить этого (показываетъ на голову); вѣдь самъ чувствую, что недостаетъ, этакъ иногда въ разго
ворѣ хочешь что нибудь эдакое сморозить, апъ нѣтъ, не то выходитъ.. Да впрочемъ и на что мнѣ: съ своимъ братомъ, мущиной, и на простыхъ проѣдусь, а дѣвушки наши все въ молчанку играютъ; выходитъ и боль
шой надобности нѣтъ. Вотъ вчера я зашелъ къ Передоргиной, самой-то дома не было,—я къ дочери, хотѣлъ было ноту провести, а она отъ меня какъ отъ козла пятится, чтожь послѣ этого, только глядѣть на нихъ да облизываться...
IX.
ТѣЖЕ И КрОТКИНА.
Кроткина (поспѣшно входитъ). Ахъ, родные вы мои, радость-то какая, счастіе-то какое!
Маша. Что вы, маменька, что съ вами?
Кроткина. Охъ, погодите, мои милые, сей часъ самъ нридегь. Ахъ, дайте духъ перевести!
Авдотья (въ сторону). Ужь и не вѣсть, небось, какая радость, что нибудь вниманія не стоющее, а она и давай распѣвать, какъ ребенокъ малый,—сужденія, т. е. ни крошечки нѣтъ.
Кроткина. Ахъ, вотъ онъ, мой Меѳоиюшка! (подходитъ къ нему и обнимаетъ) Родной ты мой, счастьето тебѣ Богъ далъ.
Меѳодій. Какое счастье, тетенька?
Кроткина. Голубчикъ ты мой, знать на роду тебѣ гакъ написано: (показываетъ на входящаго НІабаева) вотъ оііъ самъ тебѣ разскажетъ, родной ты мой!

X

Тъже и Шаваевъ.
Шаваевъ. А наконецъ и ты глаза показалъ, ну что? гдѣ слонялся? что видѣлъ, высмотрѣлъ?—эхъ ты голова садовая!—Еслибъ не этакое счастье привалило, (пока
зываетъ кулакъ) я бъ по тебѣ прошелся съ этимъ ору
діемъ, ты бы у меня отвѣдалъ этого сахара. Счастливъ, что не на того напалъ, другой бы на моемъ мѣстѣ изъ тебя дровъ и лучины наломалъ. Только и дѣла, что по бульварамъ слоняться, а того и не знаешь, какъ отецъ для тебя старается.—Я думаю, всѣхъ святыхъ созвалъ, когда переходилъ порой, твоей нареченной; что? по
нимаешь? смекнулъ, въ чемъ дѣло, аль задняго ума не хватило, такъ что ли? эхъ, ты Фефёла Прасковьевна!