«Губернаторъ нашъ, надо намъ сказать, человѣкъ предобрый; поругавши Азова, онъ не только что не обличилъ его передо всѣми, какъ бы слѣдовало, а еще обѣ
щался забыть все, если Азовъ не разсердитъ его новой выходкой и не будетъ отступать отъ предсѣда
тельскаго оклада. Мой Азовъ, какъ ни въ чемъ не бы
вало, прямо отъ іуберпатора отправился на вечеръ къ нашему секретарю и преразвязно, какъ мнѣ разсказы
вали, говорилъ о порокахъ вообще и о взяткахъ въ особенности, и разные эдакіе случаи разсказывалъ, гдѣ, наказывались пороки и торжествовала добродѣтель.
“Ну, думаю, не долго тобѣ придется исправничать: свернетъ ужь тебѣ кто-нибудь голову такъ, что ты и направленіе потеряешь.
«А Азовъ мой между тѣмъ все обзаводится: но городу ѣздитъ въ пролеткѣ на лежачихъ рессорахъ, ку
черъ славно одѣтъ, самъ сидитъ щеголемъ, и сигарка во рту.
«Только приходитъ лѣто. Мимо насъ въ это время постоянно гоняютъ многое множество скота и по го
роду и въ окрестностяхъ. Вы вѣдь знаете, что такое падёжъ? когда скотина мретъ цѣлыми стадами, и за
ражаются цѣлые уѣзды и даже губерніи. Такъ эдакое несчастіс и случись въ тотъ самый годъ, какъ Азовъто былъ исправникомъ. Мрстъ-то скотина въ это время у насъ постоянно, да только умѣренно, потому—принимались должныя мѣры, а Азовъ сидѣлъ дома, да сигары покуривалъ. Въ окружныхъ деревняхъ всѣ въ отчаяніе приходятъ: въ цѣлой деревнѣ, наиримѣщ.нѣтъ ни од
ной коровы. Вездѣ роютъ ямы, да и бросаютъ туда мертвечину, чтобы но крайней мѣрѣ дальше нс заразилось. Между тѣмъ разносится слухъ, что ямы разрываютъ Татары, сдираютъ шкуры, продаютъ ихъ па ба
зарѣ; слѣдовательно, поддерживаютъ и увеличиваютъ падёжъ; что исправникъ объ этомъ знаетъ, и умышленно бездѣйствуетъ.
«Губернаторъ призываетъ Азова; «вотъ, говоритъ, что дѣлается ; Татары, говоритъ, выкапываютъ падаль, про
даютъ шкуры, и этимъ наносятъ ужаснѣйшій вредъ всей губерніи. Поймать ихъ не трудно: слѣды свѣжіе, а иайдти ихъ я поручаю вамъ.»
«Азовъ отправился искать. Нашелъ татарское логовище; тѣ, конечно, струсили, увидавъ нуговицы-то, стали все прибирать, да застанавливать. «Ну, говоритъ онъ имъ, полно вамъ, меня вѣдь не надуешь, знаю я, какимъ вы искусствомъ занимаетесь. Меня прислали
васъ ловить; вы, конечно, знаете, что вамъ будетъ за ваше воровство. Хотите отдѣлаться, давайте 500 р.: я поста
раюсь вамъ помочь и попробую провести губернатора; а то, говоритъ, бѣда вамъ.»
«Татары, конечно, перепугались и отвалили ему 500 р. Возвращается Азовъ, и говоритъ губернатору,«что, молъ,
нѣтъ никакихъ возможностей поймать; Татары, молъ, очень ужь хорошо скрылись.» Губернаторъ осерчалъ: «Да, говоритъ, мой крѣпостной человѣкъ сейчасъ же ихъ отыщетъ! куда же они могли скрыться, про
давая вчера на базарѣ зараженныя кожи? По провалились же въ самомъ дѣлѣ сквозь землю. Видно, говоритъ, мнѣ правду про васъ сказали....... Я сначала вѣрить не
хотѣлъ, а теперь начинаю самъ убѣждаться. Я говорю вамъ въ послѣдній разъ: извольте иайдти Татаръ, или я отправлюсь самъ, найду воровъ, а при этомъ открою и ваши плутни. Вамъ тогда ие отдѣлаться отъ уголовнаго суда.»
«Чтожь бы вы думали? Азовъ опять отправляется, находить опять Татаръ: сидятъ они въ лѣсу и счита
ютъ шкуры. «Ну, говоритъ, давайте еще 500 р., да убирайтесь скорѣе по добру по здорову подальше. Губернаторъ меня пугнулъ уголовнымъ судомъ, и соби
рается самъ искать васъ; коли найдетъ, худо будетъ. А я не стану себя даромъ опасности подвергать.»
«Татары было заортачились: «откуда, молъ, намъ взять денегъ? Мы, вѣдь, ихъ нс дѣлаемъ!» — Какъ, говоритъ, хотите! отъ меня вы не убѣжите, я васъ чейчасъ же накрою, а губернаторъ можетъ прозѣвать, если вы во время уберетесь.
«Нечего дѣлать, дали. Азовъ опятъ воротился безъ слѣдовъ. Дерзость-то какая! видно онъ и губернатора то ни во что не ставилъ.
«А губернаторъ взавнравду озлился. Ие сказавъ ни слова Азову, онъ самъ отправился па слѣдствіе. А Татары-то сдуру пожадничали, нс уѣхали, какъ имъ со
вѣтовалъ Азовъ, а стали отрывать падаль у самаго города, за мыльнымъ заводомъ. Тутъ ихъ накрыли, и шкуры съ ними нашли. Они было стали кричать, что
тысячу рублей заплатили исправнику, и что оиъ имъ позволилъ вырывать скотъ еще двѣ недѣли. Такимъ образомъ нашъ молодецъ и попался. Оправданія не было никакого: сами Татары все открыли. Губернаторъ, во
ротившись, ие захотѣлъ и видѣть Азова, который все просилъ аудіенціи, и въ самое короткое время на исправничьемъ мѣстѣ сидѣлъ ужь нашъ теперешній исправникъ, а Азовъ былъ отданъ подъ судъ.
«Оиъ теперь въ самомъ жалкомъ положеніи: отписывается отъ обвиненій, но имѣетъ нигдѣ мѣста. Смѣлый взглядъ и походка исчезли, а о крѣпости убѣжденій вовсе не слыхать.
«Такъ оно и значитъ, что и между молодымъ поколѣніемъ найдется, пожалуй, столько же дряни, сколько между стариками порядочныхъ.
Н. Львовъ.
щался забыть все, если Азовъ не разсердитъ его новой выходкой и не будетъ отступать отъ предсѣда
тельскаго оклада. Мой Азовъ, какъ ни въ чемъ не бы
вало, прямо отъ іуберпатора отправился на вечеръ къ нашему секретарю и преразвязно, какъ мнѣ разсказы
вали, говорилъ о порокахъ вообще и о взяткахъ въ особенности, и разные эдакіе случаи разсказывалъ, гдѣ, наказывались пороки и торжествовала добродѣтель.
“Ну, думаю, не долго тобѣ придется исправничать: свернетъ ужь тебѣ кто-нибудь голову такъ, что ты и направленіе потеряешь.
«А Азовъ мой между тѣмъ все обзаводится: но городу ѣздитъ въ пролеткѣ на лежачихъ рессорахъ, ку
черъ славно одѣтъ, самъ сидитъ щеголемъ, и сигарка во рту.
«Только приходитъ лѣто. Мимо насъ въ это время постоянно гоняютъ многое множество скота и по го
роду и въ окрестностяхъ. Вы вѣдь знаете, что такое падёжъ? когда скотина мретъ цѣлыми стадами, и за
ражаются цѣлые уѣзды и даже губерніи. Такъ эдакое несчастіс и случись въ тотъ самый годъ, какъ Азовъто былъ исправникомъ. Мрстъ-то скотина въ это время у насъ постоянно, да только умѣренно, потому—принимались должныя мѣры, а Азовъ сидѣлъ дома, да сигары покуривалъ. Въ окружныхъ деревняхъ всѣ въ отчаяніе приходятъ: въ цѣлой деревнѣ, наиримѣщ.нѣтъ ни од
ной коровы. Вездѣ роютъ ямы, да и бросаютъ туда мертвечину, чтобы но крайней мѣрѣ дальше нс заразилось. Между тѣмъ разносится слухъ, что ямы разрываютъ Татары, сдираютъ шкуры, продаютъ ихъ па ба
зарѣ; слѣдовательно, поддерживаютъ и увеличиваютъ падёжъ; что исправникъ объ этомъ знаетъ, и умышленно бездѣйствуетъ.
«Губернаторъ призываетъ Азова; «вотъ, говоритъ, что дѣлается ; Татары, говоритъ, выкапываютъ падаль, про
даютъ шкуры, и этимъ наносятъ ужаснѣйшій вредъ всей губерніи. Поймать ихъ не трудно: слѣды свѣжіе, а иайдти ихъ я поручаю вамъ.»
«Азовъ отправился искать. Нашелъ татарское логовище; тѣ, конечно, струсили, увидавъ нуговицы-то, стали все прибирать, да застанавливать. «Ну, говоритъ онъ имъ, полно вамъ, меня вѣдь не надуешь, знаю я, какимъ вы искусствомъ занимаетесь. Меня прислали
васъ ловить; вы, конечно, знаете, что вамъ будетъ за ваше воровство. Хотите отдѣлаться, давайте 500 р.: я поста
раюсь вамъ помочь и попробую провести губернатора; а то, говоритъ, бѣда вамъ.»
«Татары, конечно, перепугались и отвалили ему 500 р. Возвращается Азовъ, и говоритъ губернатору,«что, молъ,
нѣтъ никакихъ возможностей поймать; Татары, молъ, очень ужь хорошо скрылись.» Губернаторъ осерчалъ: «Да, говоритъ, мой крѣпостной человѣкъ сейчасъ же ихъ отыщетъ! куда же они могли скрыться, про
давая вчера на базарѣ зараженныя кожи? По провалились же въ самомъ дѣлѣ сквозь землю. Видно, говоритъ, мнѣ правду про васъ сказали....... Я сначала вѣрить не
хотѣлъ, а теперь начинаю самъ убѣждаться. Я говорю вамъ въ послѣдній разъ: извольте иайдти Татаръ, или я отправлюсь самъ, найду воровъ, а при этомъ открою и ваши плутни. Вамъ тогда ие отдѣлаться отъ уголовнаго суда.»
«Чтожь бы вы думали? Азовъ опять отправляется, находить опять Татаръ: сидятъ они въ лѣсу и счита
ютъ шкуры. «Ну, говоритъ, давайте еще 500 р., да убирайтесь скорѣе по добру по здорову подальше. Губернаторъ меня пугнулъ уголовнымъ судомъ, и соби
рается самъ искать васъ; коли найдетъ, худо будетъ. А я не стану себя даромъ опасности подвергать.»
«Татары было заортачились: «откуда, молъ, намъ взять денегъ? Мы, вѣдь, ихъ нс дѣлаемъ!» — Какъ, говоритъ, хотите! отъ меня вы не убѣжите, я васъ чейчасъ же накрою, а губернаторъ можетъ прозѣвать, если вы во время уберетесь.
«Нечего дѣлать, дали. Азовъ опятъ воротился безъ слѣдовъ. Дерзость-то какая! видно онъ и губернатора то ни во что не ставилъ.
«А губернаторъ взавнравду озлился. Ие сказавъ ни слова Азову, онъ самъ отправился па слѣдствіе. А Татары-то сдуру пожадничали, нс уѣхали, какъ имъ со
вѣтовалъ Азовъ, а стали отрывать падаль у самаго города, за мыльнымъ заводомъ. Тутъ ихъ накрыли, и шкуры съ ними нашли. Они было стали кричать, что
тысячу рублей заплатили исправнику, и что оиъ имъ позволилъ вырывать скотъ еще двѣ недѣли. Такимъ образомъ нашъ молодецъ и попался. Оправданія не было никакого: сами Татары все открыли. Губернаторъ, во
ротившись, ие захотѣлъ и видѣть Азова, который все просилъ аудіенціи, и въ самое короткое время на исправничьемъ мѣстѣ сидѣлъ ужь нашъ теперешній исправникъ, а Азовъ былъ отданъ подъ судъ.
«Оиъ теперь въ самомъ жалкомъ положеніи: отписывается отъ обвиненій, но имѣетъ нигдѣ мѣста. Смѣлый взглядъ и походка исчезли, а о крѣпости убѣжденій вовсе не слыхать.
«Такъ оно и значитъ, что и между молодымъ поколѣніемъ найдется, пожалуй, столько же дряни, сколько между стариками порядочныхъ.
Н. Львовъ.