братецъ, я не держу. ... Опять же, примѣрно, крѣпостной я человѣкъ, ну и семья то же есть—вотъ какая надобность въ деньгахъ случится—извѣстное дѣло, взять нс откуда—идешь опять къ барину.... Что тебѣ нужно? Явите милость, скажешь, нужда крайняя!... Изволь скажетъ, братецъ! На пьянство я не дамъ, а на дѣло отчего же не дать. Ну за то пьянства не любитъ.... Да это ужь и точно, чтожь хорошаго, когда человѣкъ, можно сказать, безъ чувствія лежитъ—это ужь послѣднее дѣло!
Соврасый. Это правильно. Хорошаго тутъ не много!
Степанъ. Ну опять же возьмемъ хоть просителей— много вѣдь ихъ къ намъ ходитъ, а онъ ужь у меня всегда спрашиваетъ: Степанъ! — Чего молъ изводите? Далъ тебѣ за труды, хоть вы, примѣромъ, али другой. Извѣстное дѣло, если что далъ, ну и говорить долженъ, что далъ.. Это, скажетъ, хорошо!. Этотъ, скажетъ онъ, стало, субординацію знаетъ... Хорошій, выходитъ чело
вѣкъ! Ну, а если кто ничего не далъ, ну и скажешь, что ничего, молъ, не далъ. Тогда онъ даже нахмурится, и скажетъ: скотина, стало быть, онъ! Положенія, приличія, стало быть, онъ пикаю не знаетъ! Какъ человѣку за труды ничего не дать!—Всякій человѣкъ трудами пи
тается. Право, такъ и скажетъ! Ну, сами вы можете по
судить, какой баринъ скажетъ это? Да другому что за дѣло? а нашъ во все входитъ. Другой только и норовитъ себѣ, а нашъ и лакею своему удовольствіе доставить хочетъ: такъ стало въ немъ душа есть!
Соврасый (смотритъ иаь-коса)! Это справедливо. Не побрезгай, братъ, па чаишко! (Вынимаетъ кошелекъ и даетъ Степану денегъ).
Степанъ. Благодарствуемъ! Я вѣдь это не къ тому. Соврасый. Да мы іЛ сами вѣдь понимать можемъ... Степанъ. Да вы кто такіе? ( Лейтонъ). А вотъ и самъ всталъ!.. Сейчасъ доложу. (Уходитъ).
IV.
Цвѣтковскій (протяжно). Что тебѣ нужно, любезный? Соврасый. Наше вамъ почтеніе-съ: купецъ московскій Прохоръ Михѣевъ Соврасый. Дѣльце касательно васъ имѣется, такъ желательно насчетъ тово-съ!
Цвѣтковскій. Говори, братецъ, я помочь готовъ, если могу. Степанъ!
Степанъ. Чего изволите-съ?
Цвѣтковскій (смотритъ на new звѣрски)- А самъ не можешь понять? Я тебя проучу, каналья! Пошелъ вонъ! (Степанъ быстро удаляется,). Говори, какое дѣло?
Соврасый. Я вамъ, примѣрно, въ натурѣ стану говорить. И сами, примѣрно, понять вы можете. Изволите вы знать у васъ теперь дѣло одно по случаю наслѣд
ства находится, послѣ умершей сестры моей Агвфыі Михѣевой Зайцевой.
Цвѣтковскій. А, знаю! Изъ магистрата недавно по
ступило но апиеляціи.
III.
Соврасый. (Одинъ ходятъ задумавшись). А видно баринъ гоже плутъ преестественный. Ишь у этого жидо
мора рыло-то какое! Каинъ, сущій Каинъ! Шельма!... (Молчитъ нѣсколько времени). И то сказать, намъ съ мо
шенникомъ дѣло имѣть вольнѣе: онъ хоша и оберетъ, да за то ужь и дѣло сдѣлаетъ; изъ-за него и намъ прибыль, будеть! А съ тѣми, кто депегъ-то поберетъ, дѣло имѣть несподручно! Потому тотъ норовитъ только всячески наругаться. .Въ писаніи сказано: всякое дая
ніе благо, такъ и выходитъ, ноли даютъ, ты бери, а не ломайся! Мѣру только понимай и безобразію но обди
рай!... Долго что-то тамъ баринъ-то проклажается!.. (Помолчавъ). А то, что вѣдь другіе говорятъ: деньги говорятъ, металлъ презрѣнный,—и совѣсти на нихъ по
купишь. Это, надо полагать, одно вольнодумство, и говорятъ это они про совѣсть для провожденія времени, али привычку такую взяли. Вотъ, примѣрно я: пришлось мнѣ подрядъ снять —ну и хотѣлъ я пріемщику благо
дарность, для того что безъ этого уже нельзя, изстари такъ ведется. ІІамъ и барыши-то только, что если по
ловину негоднаго спустишь! Господи Боже мой, какого же я тогда страху натерпѣлся! Какъ теперь гляжу, молодой муіципа, изъ себя видный, подошелъ ко мнѣ,— глаза просто кровяные сдѣлались, схватилъ меня за шиворотъ и давай трясти; самъ трясетъ, а самъ приго
вариваетъ: ахъ ты, свиное рыло! да какъ ты смѣлъ! Да я, говоритъ, тебя туда упеку, куда воромъ и костей не заносилъ! Я, говоритъ, отечеству служу, для обществен
ной пользы, говоритъ. У меня и душа въ пятки ушла, а самъ и думаю: голубчикъ, молъ, мой, ни себѣ, ни дру
гимъ ты пользы не сдѣлаешь, а проживешь весь свой вѣкъ чиновникомъ несчастнымъ, всякій тебя дуракомъ назоветъ. - «Какъ, говоритъ, ты подумать-то смѣлъ, чтобъ я честь свою продалъ за металлъ бренный!» Хорошъ бренный металлъ! Его отцы твои брали да облизывались, ну и ты бери! А то выходитъ: собака на сѣнѣ лежала, сама ие ѣла и другимъ не давала. Конечно, человѣка обидѣть можно, да что толку-то? одна Фанаберія. Послѣ этого и подрядовъ хоть ие бери на казну, — а самъ ступай по міру! Давнулъ-таки онъ меня порядкомъ.
На одного только такого и налетѣлъ, да и не приведи Богъ! (Входитъ Цвѣтковскій, въ бархатномъ халатѣ. На видъ ему лѣтъ тридцать, высокій ростъ, огромные бакен
барды, лицомъ блѣденъ, ходитъ немного согнувшись, но взглядъ ястребиный и вообще въ осанкѣ много важности-, говоритъ тихо и нс скоро. За нимъ въ почтительномъ отдаленіи слѣдуетъ Степанъ).
Соврасый. Это правильно. Хорошаго тутъ не много!
Степанъ. Ну опять же возьмемъ хоть просителей— много вѣдь ихъ къ намъ ходитъ, а онъ ужь у меня всегда спрашиваетъ: Степанъ! — Чего молъ изводите? Далъ тебѣ за труды, хоть вы, примѣромъ, али другой. Извѣстное дѣло, если что далъ, ну и говорить долженъ, что далъ.. Это, скажетъ, хорошо!. Этотъ, скажетъ онъ, стало, субординацію знаетъ... Хорошій, выходитъ чело
вѣкъ! Ну, а если кто ничего не далъ, ну и скажешь, что ничего, молъ, не далъ. Тогда онъ даже нахмурится, и скажетъ: скотина, стало быть, онъ! Положенія, приличія, стало быть, онъ пикаю не знаетъ! Какъ человѣку за труды ничего не дать!—Всякій человѣкъ трудами пи
тается. Право, такъ и скажетъ! Ну, сами вы можете по
судить, какой баринъ скажетъ это? Да другому что за дѣло? а нашъ во все входитъ. Другой только и норовитъ себѣ, а нашъ и лакею своему удовольствіе доставить хочетъ: такъ стало въ немъ душа есть!
Соврасый (смотритъ иаь-коса)! Это справедливо. Не побрезгай, братъ, па чаишко! (Вынимаетъ кошелекъ и даетъ Степану денегъ).
Степанъ. Благодарствуемъ! Я вѣдь это не къ тому. Соврасый. Да мы іЛ сами вѣдь понимать можемъ... Степанъ. Да вы кто такіе? ( Лейтонъ). А вотъ и самъ всталъ!.. Сейчасъ доложу. (Уходитъ).
IV.
Цвѣтковскій (протяжно). Что тебѣ нужно, любезный? Соврасый. Наше вамъ почтеніе-съ: купецъ московскій Прохоръ Михѣевъ Соврасый. Дѣльце касательно васъ имѣется, такъ желательно насчетъ тово-съ!
Цвѣтковскій. Говори, братецъ, я помочь готовъ, если могу. Степанъ!
Степанъ. Чего изволите-съ?
Цвѣтковскій (смотритъ на new звѣрски)- А самъ не можешь понять? Я тебя проучу, каналья! Пошелъ вонъ! (Степанъ быстро удаляется,). Говори, какое дѣло?
Соврасый. Я вамъ, примѣрно, въ натурѣ стану говорить. И сами, примѣрно, понять вы можете. Изволите вы знать у васъ теперь дѣло одно по случаю наслѣд
ства находится, послѣ умершей сестры моей Агвфыі Михѣевой Зайцевой.
Цвѣтковскій. А, знаю! Изъ магистрата недавно по
ступило но апиеляціи.
III.
Соврасый. (Одинъ ходятъ задумавшись). А видно баринъ гоже плутъ преестественный. Ишь у этого жидо
мора рыло-то какое! Каинъ, сущій Каинъ! Шельма!... (Молчитъ нѣсколько времени). И то сказать, намъ съ мо
шенникомъ дѣло имѣть вольнѣе: онъ хоша и оберетъ, да за то ужь и дѣло сдѣлаетъ; изъ-за него и намъ прибыль, будеть! А съ тѣми, кто депегъ-то поберетъ, дѣло имѣть несподручно! Потому тотъ норовитъ только всячески наругаться. .Въ писаніи сказано: всякое дая
ніе благо, такъ и выходитъ, ноли даютъ, ты бери, а не ломайся! Мѣру только понимай и безобразію но обди
рай!... Долго что-то тамъ баринъ-то проклажается!.. (Помолчавъ). А то, что вѣдь другіе говорятъ: деньги говорятъ, металлъ презрѣнный,—и совѣсти на нихъ по
купишь. Это, надо полагать, одно вольнодумство, и говорятъ это они про совѣсть для провожденія времени, али привычку такую взяли. Вотъ, примѣрно я: пришлось мнѣ подрядъ снять —ну и хотѣлъ я пріемщику благо
дарность, для того что безъ этого уже нельзя, изстари такъ ведется. ІІамъ и барыши-то только, что если по
ловину негоднаго спустишь! Господи Боже мой, какого же я тогда страху натерпѣлся! Какъ теперь гляжу, молодой муіципа, изъ себя видный, подошелъ ко мнѣ,— глаза просто кровяные сдѣлались, схватилъ меня за шиворотъ и давай трясти; самъ трясетъ, а самъ приго
вариваетъ: ахъ ты, свиное рыло! да какъ ты смѣлъ! Да я, говоритъ, тебя туда упеку, куда воромъ и костей не заносилъ! Я, говоритъ, отечеству служу, для обществен
ной пользы, говоритъ. У меня и душа въ пятки ушла, а самъ и думаю: голубчикъ, молъ, мой, ни себѣ, ни дру
гимъ ты пользы не сдѣлаешь, а проживешь весь свой вѣкъ чиновникомъ несчастнымъ, всякій тебя дуракомъ назоветъ. - «Какъ, говоритъ, ты подумать-то смѣлъ, чтобъ я честь свою продалъ за металлъ бренный!» Хорошъ бренный металлъ! Его отцы твои брали да облизывались, ну и ты бери! А то выходитъ: собака на сѣнѣ лежала, сама ие ѣла и другимъ не давала. Конечно, человѣка обидѣть можно, да что толку-то? одна Фанаберія. Послѣ этого и подрядовъ хоть ие бери на казну, — а самъ ступай по міру! Давнулъ-таки онъ меня порядкомъ.
На одного только такого и налетѣлъ, да и не приведи Богъ! (Входитъ Цвѣтковскій, въ бархатномъ халатѣ. На видъ ему лѣтъ тридцать, высокій ростъ, огромные бакен
барды, лицомъ блѣденъ, ходитъ немного согнувшись, но взглядъ ястребиный и вообще въ осанкѣ много важности-, говоритъ тихо и нс скоро. За нимъ въ почтительномъ отдаленіи слѣдуетъ Степанъ).