Артемьевъ. Но послушайте: волковъ бояться—въ лѣсъ не ходить.
Инеевъ. Всс это такъ, а какъ хотите... самолюбіе... Артемьевъ. Заладили одно: самолюбіе, да самолюбіе!...
Вѣдь теперь ужь нельзя отступиться, а волей-неволей кончать надо.
Инеевъ. Я вамъ и не говорилъ, что хочу отступиться, а только самолюбіе....
Артемьевъ (перебиваетъ его). Какъ-жесъ этимъ быть-то? Инеевъ. Въ томъ-то и штука, что я не знаю. (Молчаніе). Не такъ мы новели дѣло...
Артемьевъ. Какъ-же по вашему слѣдовало бы веети? Инеевъ. Не такъ скоро.—Сначала бы нужно было пе
реговорить съ Софьей Александровной, за тѣмъ съ отцомъ, а тамъ бы ужь и дѣлать Формальное предложеніе.
Артемьевъ. Ну, нѣтъ, батюшка, вашъ планъ плоховатъ. Теперь у насъ лучше дѣло идетъ. Инеевъ. Неужели?
Артемьевъ. Конечно. Отецъ согласенъ, а съ дочерью мы разсчитываемъ покончить неожиданностью, къ тому же стихи...
Инеевъ. Все это прекрасно, только самолюбіе...
Артемьевъ. Да вѣдь и тогда точно также самолюбіе страдала бы у вас/ь при отрицательномъ отвѣтѣ.
Инеевъ. Тогда все не то. Потому теперь Формальное предложеніе.
Артемьевъ. Что-жь, что Формальное? Инеевъ. Какъ что, помилуйте!
Артемьевъ. Да вѣдь при этомъ никого изъ постороннихъ не будетъ?
Инеевъ. Все-таки слухъ пройдетъ, знаете.
Артемьевъ. Пустяки, никакого слуха не пройдетъ. Инеевъ. Хорошо, если-бъ вашими устами да медъ пить. Артемьевъ. Еще какой медъ-то выпьете! Инеевъ. Дай-то Богъ.
Артемьевъ. Такъ-то, мой почтеннѣйшій Адамъ Адамычъ. (Дружески треплетъ его по плечу). Не безпокойтесь, все устроится какъ нельзя лучше.
Инеевъ. А стихи когда мнѣ подать Софьѣ Александровнѣ?
Артемьевъ. Немножко посидѣвъ, подойдете къ ней возможно солиднѣе и вручите.
Инеевъ. При этомъ ничего не говорить?
Артемьевъ. Что-жь говорить? Стихи вы подадите ей въ Формѣ письма, а письмо, понятно, читать надо. Она прочтетъ его, разумѣется, и увидитъ въ чемъ дѣло. А тутъ отецъ сейчасъ... Ну, и кончено...
Инеевъ (важно). 1І-да-а, я и самъ такъ думалъ. Аріемьевъ. И прекрасно.
Инеевъ. А какъ вы полагаете, Петръ Констэнтинычъ, когда пріѣдемъ къ Александру Иванычу, какой всего приличнѣе разговоръ завести?
Аріемьевъ. Думаю, всего лучше о театрѣ заговорить. Я, знаете, поддержу васъ, вотъ у пасъ разговоръ и завяжется
Инеевъ. А йотомъ, разумѣется, можно перейдти къ другимъ увеселеніямъ?
Артемьевъ. Конечио. Да это что! Лишь бы завязать разговоръ, а тамъ ужъ оиъ и пойдетъ, и пойдетъ!
Инеевъ. Мм, н-да.
Аріемьевъ. Однако, не пора ли намъ? (Смотритъ на часы). Да, пора. Выпьемъ еще но стакану вина и аіlons. (Пьютъ и уходятъ).
ЯВЛЕНІЕ VI-e.
Входитъ Иванъ.
Иванъ. Эдакаго озарника-барина, рѣдко встрѣтить. Изъ-за бездѣлицы,—ну, вотъ, что ни-на-есть бездѣлицы,
облаетъ такъ, что вчужѣ совѣстно! И вѣдь нисколько не стѣсняетеі: есть ли тутъ посторонній человѣкъ, нѣтъ ли—ему все равно! (Помолчавъ). Женится онъ чорта съ
два! Дожидайся! Опять же я знаю: Софья Александровна барышня образованная, такъ годится ли онъ въ мужья ей! Посмотри, съ носомъ пріѣдетъ! А если теперь да носъ ему натянутъ, то или въ звѣря лютѣющаго преобра

зится, или винища, натрескается до безчувствія. Вино-то

кажется осталось, выпить его. (Наливаетъ стаканъ и ньетъ). Это, видно, заспѣшили, а то вылакаютъ завсегда до послѣдней капельки. (Беретъ со стола бутылку со стаканами). Пойдти, разсказать въ кухнѣ, за какимъ дѣ

ломъ озарникъ-то нашъ къ Буянову поѣхалъ. Онъ хоша и не велѣлъ говорить объ эгомъ, да нельзя не сказать, потому дѣло... не пустяшное! (Уходитъ).

КАРТИНА IV.

РѢШИТЕЛЬНЫЙ ШАГЪ.
ДѢЙСТВУЮЩІЯ ЛИЦА ЧЕТВЕРТОЙ КАРТИНЫ.
Буяновъ, Александръ Иванычъ. Аристархъ Александрычъ.
Софья Александровяа, дочь Буянова, очень недурная брюнетка, порядочно образована, любитъ читать серьезныя статьи журналовъ, вслѣдствіе чего кажетса старше своихъ лѣтъ.
Madame Ларсенъ, бывшая гувернантка, а теперь комнаніонка Софьи Александровны, Француженка но мужу и русская но происхожденію; считаетъ себя довольно на
читанной, вдова, немного старше Софьи. Инеевъ, Адамъ Адамычъ.
Артемьевъ, Петръ Константиііычъ.
(Гостиная въ домѣ Буянова. Съ правой стороны расположенъ рядъ оконъ, подлѣ которыхъ стоятъ богатыя кресла, въ трехъ простѣнкахъ между окнами новѣшепы три боль
шія зеркала, йодъ ними маленькіе столики. Съ лѣвой стороны стоитъ рояль подлѣ двери. У задней стѣны по
мѣщаются кресла, диванъ и большой круглый столъ. Софья Александровна задумчиво сидитъ у рояля, на колѣнкахъ у нея лежитъ открытая книга. Мадамъ Ларсенъ иомѣщаетск тоже подлѣ рояля, съ работой въ рукахъ. Нѣ
сколько времени обѣ молчатъ).

ЯВЛЕНІЕ І-е.

Софья Александровна и м-мъ Ларсенъ.
Софья Александровна. Говорятъ, чувство не старѣетъ. Это неправда. Возьмите какое хотите чувство и уви
дите, что съ теченіемъ времени оно постепенно будетъ ослабѣвать, уменьшаться, терять свою обаятельность, свой жаръ...
М-мъ Ларсенъ. И вы думаете, Sophie, что оно совсѣмъ ослабѣетъ, уничтожится, перейдетъ въ холодность?