Артемьевъ. Прекрасно. Я Слушаю.
Софья Алек. А я буду поправлять...
М-мъ Ларсенъ. И такъ начнемъ. Первое, что бъ женихъ, котораго вы станете сватать, былъ развитъ.
Артемьевъ. Всеконечно.
М-мъ Ларсенъ. Во-вторыхъ серьезенъ,—такъ кажется, Sophie, вы говорили мнѣ?
Софья Алек. Да. (Смѣется). Артемьевъ. И такъ во-вторыхъ, серьезенъ. Въ третьихъ? М-мъ Ларсенъ. Въ третьихъ__ постойте, что въ

третьихъ? Да, долженъ имѣть рѣшительный характеръ и твердую волю.

Артемьевъ, Этимъ исчерпывается нравственная сторона. Тенерь, со стороны Физической?
М-мъ Ларсенъ. О, объ этой сторонѣ мы не слишкомъ хлопочемъ! Довольно для насъ, если женихъ вашъ будетъ имѣть мужественное, съ правильными чертами, лицо. Однимъ словомъ, если не будетъ безобразенъ.
Артемьевъ (Софьѣ Алек.). И все? Софья Алек. И все.
Артемьевъ. Такого жениха не трудно будетъ достать. Софья Алек. Право?
Артемьевъ. Конечно. Я достану, если хотите? Софья Алек. Хорошо, доставайте. (Смѣется).
Артемьевъ. А я очень желаю, кузина, попировать на вашей сватьбѣ.
Совья Алек. (грозитъ ему пальцемъ). Смотрите, не это ли желаніе заставило васъ взяться за выполненіе просьбы Инеева?
Артемьевъ. О, нѣтъ. Вѣдь я же вамъ объяснялъ, что заставило меня ввязаться въ его сватовство.
Софья Алек. По я смѣюсь. (Молчаніе).
Артемьевъ. А тамъ пойдутъ у васъ дѣточки, все такія же хорошенькія, какъ и вы сами.
Софья Алек. Полно вамъ глупости-то болтать!
Артеміевъ. Совсѣмъ не глупости. Таковъ естественный порядокъ вещей.
М-мъ Ларсенъ. Какъ же вамъ по совѣстно говорить это дѣвушкѣ?
Артемьевъ. По вѣдь кузина не покраснѣла.
М-мъ Ларсенъ. Вотъ нашли въ чемъ оправданіе!
ЯВЛЕНІЕ ІІІ-е.
Вбѣгаетъ Аристархъ Александрычъ.
Софья Александровна. Ужь не пожаръ ли?
Аристархъ Алек. Хуже этого! Скандалъ и нрнтомъ громаднѣйшій!
Артемьевъ. Кто же совершилъ его?
Аристархъ Алек. Извѣстно кто! Тятенька! Софья Алек. Разсказывай скорѣй!
Аристархъ Алек. Былъ я за городомъ, въ одномъ ресторанѣ, съ своей компаніей, туда же пріѣзжаетъ и иашъ, съ пріятелями. И пришлось ему выходить вмѣстѣ съ ка
кими-то нѣмцами; ужинали эти господа что ли тамъ, ужь Богъ знаетъ! Только тятенька завидь промежду нѣмцевъ дамочекъ и бацъ къ нимъ! Мущины защищать ихъ стали,
а нашъ знать ничего не хочетъ, претъ себѣ напроломъ, пріятели за нимъ и... пошла катавасія!... Не знаю, чѣмъ кончится. Слышалъ, что нѣмцы жаловаться хотятъ, при
томъ же въ дракѣ нашъ-то женщину одну ударилъ... а она, кажется, въ интересномъ положеніи! Артемьевъ. Скверно.
Софья Алек. Ахъ, Боже мой! Да гдѣ же онъ теперь?
Аристархъ Алек. (смотритъ въ дверь). Кажется, пріѣхалъ.
ЯВЛЕНІЕ VІ-е.
Александръ Ивановичъ съ сильно подбитымъ глазомъ.
Алек. Ив. (къ сыну). Ты ужь разсказалъ? Аристархъ Алек. Разсказалъ.
Алек. Ив. (къ дочери). А все отъ тебя!...
Вячеславъ Полянскій. МОСКОВСКІЙ АНЕКДОТЪ
Не хочу быть простою крестьянкой, Хочу быть столбовою дворянкой.
Изъ СКАЗКИ «О РЫБАКЪ И РЫБКЪ»—ПУШКИНА.
I

Назадъ тому много лѣтъ, въ какомъ-то московскомъ захолустьи, въ модномъ заведеніи кровной парижанки Аку

лины Феклистовой, жила дѣвушка Маша. Жила, жила она такъ-то и дожила до восемнадцати лѣтъ. Въ эго время какъ сама Акулина Феклисовна, такъ и ея модницы стали
примѣчать, что около ихъ оконъ заходили необозримыя толиы разнаго народа: военнаго, штатскаго и просто купеческаго. Хозяйка, очень хорошо понимавшая, что обо
значаютъ сіи сны, сейчасъ потребовала Машу къ себѣ въ спальню и сказала сй: «ну, Маша, крѣпись! Видишь, какъ
звѣрогоны-то около нашихъ оконъ заходили. Смотри въ оба__
— Слушаю-съ, тетенька! отвѣтила Маша съ стыдли
вою краской въ лицѣ,—всячески постараюсь... Сказала она такимъ манеромъ, а чрезъ недѣлю приходитъ къ хозяйкѣ и говоритъ ей уже безъ стыдливой краски въ лицѣ:

— А я къ вамъ, тетенька, за разсчотомъ-съ... — Какъ такъ?

— Да такъ-съ! Хочу жить на своемъ отчотѣ-съ... — Какой такой отчотъ? Гдѣ ты его возьмешь?
— Ужь это дѣло мое-съ, потому я мастерица таиерича. Мнѣ отъ васъ вашихъ браневъ переносить больше не приходится...
— Вонъ, вонъ, шельма неблагодарная! Чтобы твоего духу у меня не пахло! закричала хозяйка—и съ этимъ словимъ принялась выбрасывать на улицу убогую Машину постелишку, сундучишко, платьишки и проч. Маша стояла передъ хозяйкой и, смотря на ея бѣснованье, такъ кра

сиво и беззаботно улыбалась своимъ молодымъ лицомъ, какъ обыкновенно смотрятъ и улыбаются своимъ притѣ

снителямъ тѣ люди/ которые твердо увѣрены въ томъ, что не далѣе какъ за плечами у нихъ стоитъ непобѣ

димая защита, готовая воевать за нихъ противъ всѣхъ и вся. И точно: лишь только лютость модницы изъ Парижа, не довольствуясь пробираніемъ Машина имущества, поку
силась на раздѣлку но своему съ полными, румяными щеками Маши, съ ея густыми и черными волосами,—какъ
предъ глазами изумленной хозяйки словно изъ подъ земли выросъ могучій воинъ съ усами, превосходящими всякое