хотя сама безпокоилась больше ея: она знала упрямство Наташи, она предчувствовала, что интимность ея съ такимъ порочнымъ человѣкомъ, какъ Еруслановъ, не доведетъ до добра; она боялась, что Владиміръ съ его суровымъ и прямымъ характеромъ способенъ отомстить за измѣну...
Такія грустныя мысли, вмѣстѣ съ заботами о школѣ, волновали и мучили бѣдную учительницу.
Болѣе мѣсяца прошло въ томительной неизвѣстности. Наташа почти перестала скрывать свои короткія отно
шенія къ Ерусланову и сердилась, когда сестра предостерегала ее.
Болотинскъ былъ кругомъ обрамленъ болотами и небольшими рѣчками, вытекавшими и снова впадавшими въ тѣ же болота. На одной изъ такихъ рѣченокъ была устроена Фабрика купца Ѳеоктистова, занимавшаго должность городскаго головы; онъ былъ въ хорошихъ отно
шеніяхъ съ болотинскимъ чиновнымъ людомъ и часто угощалъ его стерляжьей на шампанскомъ ухой, янтарной осетриной и зернистой икрой.
— Это ты не въ своей ли рѣчкѣ ловишь? подшучивалъ исправникъ.
— Точно такъ-съ, господа! Хоша мужики и болтаютъ, что я у нихъ въ рѣчкѣ воду испортилъ, а вотъ сами
судите: коли такія рыбины живутъ въ садкахъ на эфтой рѣкѣ, значитъ вода здоровая! говорилъ толстякъ-хо
зяинъ, подливая въ бокалы гостей золотистую влагу, шипѣвшую и цѣнившуюся въ граненомъ хрусталѣ.
— А вотъ мы освидѣтельствуемъ, любезный другъ! замѣтилъ уѣздный эскулапъ,—и если найдемъ воду не
соотвѣтственной санитарнымъ условіямъ сельскихъ обы
вателей, тогда ужь не взыщи, братъ, мы эти самые садки съ рыбинами у тебя конфискуемъ и употребимъ на общественныя надобности жалобщиковъ...
— Ужь вы больно-то строго насъ не обижайте, господинъ врачъ... Ее ровенъ часъ—иной и мы дурачки вамъ же мудрецамъ пригодимся... А что мужики жалются, такъ мы завсегда ихъ можемъ водкой ублажить.
Захотѣлось имъ сорвать ведерку-другую съ сосѣда-Фабриканта, ну и выдумали: вода-де испортилась отъ краски, отъ вредныхъ составовъ, рыба-де подохла, лихоманка пристала...
— Ну, что тучъ толковать! Завтра пріѣдемъ и все исправимъ... А теперь пора за стуколку, замялъ исправникъ щекотливый вопросъ.
На слѣдующій день медицинско-полицейская коммиссія посѣтила Фабрику головы, попробовала мутную водицу, полюбовалась на принесенную мужиками въ доказательство дохлую плотву и рѣшила, что хоть вода оче
видно дурнаго качества, но не отъ Фабрики, а отъ болота, изъ котораго рѣчка беретъ свое начало...
По отъѣздѣ исправника пошла попойка и Корновъ въ видѣ скандальнаго анекдотца разсказалъ, какъ вчера онъ захватилъ врасплохъ Наташку съ «дохлымъ чортомъ».
— А ты еще къ нимъ въ школу своихъ барышенъ пускаешь! добавилъ врачъ, осушая стаканъ коньяку, способный свалить съ ногъ любаго моряка, по для Корнова это было, какъ говорится, «съ гуся вода!...»
М. Политковская. (Окончаніе въ слѣдующ. №).
По отъѣздѣ Милектрисы Кирбитьевны Ермилъ Елизаровичъ чувствовалъ себя какъ-то не совсѣмъ ловко: скандалъ, учиненный имъ своей супругѣ въ гостинницѣ, былъ для него не совсѣмъ пріятнымъ воспоминаніемъ.
Не то чтобы Ермилъ Елизаровичъ былъ способенъ очень разстроиться «изъ евтакихъ глупостевъ», потому что жена не чужой человѣкъ, что и не такъ—не всякое лыко въ строку.
— А все-таки, разсуждалъ онъ,—какъ будто въ гости пріѣхала, навѣстить на чужой сторонѣ, а нанося —экую я ей баталію при народѣ устроилъ. Ну да ничего,—
успокоивалъ себя Ермилъ Елизаровичъ,—не впервой— помиримся; отпишу ей, што молъ дѣломъ какимъ ни на-есть былъ разстроимшись.
Рѣшивъ такимъ образомъ, онъ паписалъ Милектрисѣ Кирбитьевнѣ, что хотя онъ и былъ малость разстроенъ въ тотъ день своими торговыми дѣлами, а она подвер
нулась не во время, но что онъ на пее не сердится, и чтобы она не придавала этому большаго значенія. Написавъ такимъ образомъ, Ермилъ Елизаровичъ успо
коился и все пошло какъ слѣдуетъ. Ярмарка между тѣмъ развернулась, дѣла пошли полнымъ ходомъ, некогда было ни задумываться надъ такими пустяками, какъ мордобитіе, учиненное своей собственной супругѣ,
ни даже кугить съ пріятелями. Ермилъ Елизаровичъ, какъ дѣльный полководецъ во время битвы, забылъ все суетпое и ложное и занялся своими торговыми обо
ротами. Нельзя сказать, чтобы онъ вовсе оставилъ вы
пивку: Хай Буллѣ частенько приходилось буксировать своего хозяина съ извощичьей пролетки въ палатку на разсвѣтѣ, но это было слѣдствіемъ не безцѣльнаго кутежа съ пріятною компаніей, но слѣдствіемъ разсчетли
[(*)]См. «Развлеченіе» № 34.
Такія грустныя мысли, вмѣстѣ съ заботами о школѣ, волновали и мучили бѣдную учительницу.
Болѣе мѣсяца прошло въ томительной неизвѣстности. Наташа почти перестала скрывать свои короткія отно
шенія къ Ерусланову и сердилась, когда сестра предостерегала ее.
Болотинскъ былъ кругомъ обрамленъ болотами и небольшими рѣчками, вытекавшими и снова впадавшими въ тѣ же болота. На одной изъ такихъ рѣченокъ была устроена Фабрика купца Ѳеоктистова, занимавшаго должность городскаго головы; онъ былъ въ хорошихъ отно
шеніяхъ съ болотинскимъ чиновнымъ людомъ и часто угощалъ его стерляжьей на шампанскомъ ухой, янтарной осетриной и зернистой икрой.
— Это ты не въ своей ли рѣчкѣ ловишь? подшучивалъ исправникъ.
— Точно такъ-съ, господа! Хоша мужики и болтаютъ, что я у нихъ въ рѣчкѣ воду испортилъ, а вотъ сами
судите: коли такія рыбины живутъ въ садкахъ на эфтой рѣкѣ, значитъ вода здоровая! говорилъ толстякъ-хо
зяинъ, подливая въ бокалы гостей золотистую влагу, шипѣвшую и цѣнившуюся въ граненомъ хрусталѣ.
— А вотъ мы освидѣтельствуемъ, любезный другъ! замѣтилъ уѣздный эскулапъ,—и если найдемъ воду не
соотвѣтственной санитарнымъ условіямъ сельскихъ обы
вателей, тогда ужь не взыщи, братъ, мы эти самые садки съ рыбинами у тебя конфискуемъ и употребимъ на общественныя надобности жалобщиковъ...
— Ужь вы больно-то строго насъ не обижайте, господинъ врачъ... Ее ровенъ часъ—иной и мы дурачки вамъ же мудрецамъ пригодимся... А что мужики жалются, такъ мы завсегда ихъ можемъ водкой ублажить.
Захотѣлось имъ сорвать ведерку-другую съ сосѣда-Фабриканта, ну и выдумали: вода-де испортилась отъ краски, отъ вредныхъ составовъ, рыба-де подохла, лихоманка пристала...
— Ну, что тучъ толковать! Завтра пріѣдемъ и все исправимъ... А теперь пора за стуколку, замялъ исправникъ щекотливый вопросъ.
На слѣдующій день медицинско-полицейская коммиссія посѣтила Фабрику головы, попробовала мутную водицу, полюбовалась на принесенную мужиками въ доказательство дохлую плотву и рѣшила, что хоть вода оче
видно дурнаго качества, но не отъ Фабрики, а отъ болота, изъ котораго рѣчка беретъ свое начало...
По отъѣздѣ исправника пошла попойка и Корновъ въ видѣ скандальнаго анекдотца разсказалъ, какъ вчера онъ захватилъ врасплохъ Наташку съ «дохлымъ чортомъ».
— А ты еще къ нимъ въ школу своихъ барышенъ пускаешь! добавилъ врачъ, осушая стаканъ коньяку, способный свалить съ ногъ любаго моряка, по для Корнова это было, какъ говорится, «съ гуся вода!...»
М. Политковская. (Окончаніе въ слѣдующ. №).
ИЗЪ НИЖНЯГО [(*)]
IV
По отъѣздѣ Милектрисы Кирбитьевны Ермилъ Елизаровичъ чувствовалъ себя какъ-то не совсѣмъ ловко: скандалъ, учиненный имъ своей супругѣ въ гостинницѣ, былъ для него не совсѣмъ пріятнымъ воспоминаніемъ.
Не то чтобы Ермилъ Елизаровичъ былъ способенъ очень разстроиться «изъ евтакихъ глупостевъ», потому что жена не чужой человѣкъ, что и не такъ—не всякое лыко въ строку.
— А все-таки, разсуждалъ онъ,—какъ будто въ гости пріѣхала, навѣстить на чужой сторонѣ, а нанося —экую я ей баталію при народѣ устроилъ. Ну да ничего,—
успокоивалъ себя Ермилъ Елизаровичъ,—не впервой— помиримся; отпишу ей, што молъ дѣломъ какимъ ни на-есть былъ разстроимшись.
Рѣшивъ такимъ образомъ, онъ паписалъ Милектрисѣ Кирбитьевнѣ, что хотя онъ и былъ малость разстроенъ въ тотъ день своими торговыми дѣлами, а она подвер
нулась не во время, но что онъ на пее не сердится, и чтобы она не придавала этому большаго значенія. Написавъ такимъ образомъ, Ермилъ Елизаровичъ успо
коился и все пошло какъ слѣдуетъ. Ярмарка между тѣмъ развернулась, дѣла пошли полнымъ ходомъ, некогда было ни задумываться надъ такими пустяками, какъ мордобитіе, учиненное своей собственной супругѣ,
ни даже кугить съ пріятелями. Ермилъ Елизаровичъ, какъ дѣльный полководецъ во время битвы, забылъ все суетпое и ложное и занялся своими торговыми обо
ротами. Нельзя сказать, чтобы онъ вовсе оставилъ вы
пивку: Хай Буллѣ частенько приходилось буксировать своего хозяина съ извощичьей пролетки въ палатку на разсвѣтѣ, но это было слѣдствіемъ не безцѣльнаго кутежа съ пріятною компаніей, но слѣдствіемъ разсчетли
[(*)]См. «Развлеченіе» № 34.