моментъ. Оно и принесло свои плоды. Куропаткинъ не только удержался на своемъ посту, но даже и шагнулъ впередъ. Россія еще разъ повѣрила своему избранному вождю и вручила ему власть главнокомандующаго всѣми своими силами на Дальнемъ Востокѣ.

Съ самаго начала мы не были готовы къ войнѣ съ Японіей, и находившіяся на Дальнемъ Востокѣ наши силы были малочисленны и, кромѣ того, такъ располо

жены, что въ минуту необходимости мы не могли ими воспользоваться. Когда грянулъ громъ, у насъ на мѣстѣ не оказалось ни одного человѣка, способнаго къ выполненію предстоящей серьезной задачи, и который могъ бы управлять войсками въ широкомъ смыслѣ этого слова. Необходимо было найти такого человѣка,

и выборъ палъ на Куропаткина, какъ на единственнаго, который могъ, хоть скольконибудь, совмѣстно дѣйствовать съ намѣстникомъ Дальняго Востока. Въ дѣйстви

тельности дѣло было поставлено въ зависимость отъ взаимныхъ соглашеній этихъ двухъ главныхъ дѣйствующихъ лицъ, и мы видѣли, что такая политика не принесла хорошихъ плодовъ. Поэтому послѣ Ляояна, въ преддверіи какъ бы новой начинаю

щейся кампаніи, въ Петербургѣ стали подумывать о болѣе раціональномъ устройствѣ высшаго управленія арміей. Управлять арміей въ 200.000 человѣкъ не подъ силу одному человѣку, какими бы выдающимися способностями онъ ни обладалъ. Исторія показала, что предѣломъ единоличнаго управленія можетъ быть армія не болѣе, какъ въ 150.000 человѣкъ, у Куропаткина же было значительно болѣе, да еще ожидалось дальнѣйшее числительное увеличеніе силъ. Естественно, что при такихъ условіяхъ высшее управленіе вооруженными силами не могло оставаться въ томъ видѣ, какъ это было до сихъ поръ. Образецъ былъ налицо. Передъ нами находилась японская армія, во главѣ которой стоялъ маршалъ Ойяма, но всѣ японскія силы были раздѣлены на три арміи, руководимыя такими дѣльными и способ