— Я кончила мой романь съ Пѣтушковичъ... — Почему?
— Да онъ, какъ и въ прошломъ году, не можетъ тратить на меня болѣе гривенника въ день...
Въ іюлѣ мухъ вообще очень много, но у Куетиковыхъ на дачѣ ихъ было несмѣтное количество, и онѣ рѣшительно-таки отравляли существованіе Куетиковыхъ, тѣмъ болѣе, что вся вта семья была очень нервная, раздражительная и вспыльчивая.
Изъ-за мухъ ежедневно происходили „исторіи“, и жить было скучно.
— Это вы виноваты, вы-съ!—кричалъ господинъ Кустиковъ, обращаясь къ женѣ и въ то-же время воюя съ мухами, которыхъ онъ избивалъ хлопушкою, билъ ладонями и кулаками, хлопалъ газетою, которую читалъ, и отгонялъ носовымъ платкомъ.
— Я?—изумлялась жена.—Я виновата въ томъ, что существуютъ мухи?!? Да вы съ ума сошли, мой милый!..
— Въ существованіи мухъ вы, можетъ, и не виноваты, хотя возможно, что ихъ Господь создалъ въ наказаніе сварливымъ ба
бамъ, но вы виноваты тѣмъ, что сняли дачу рядомъ со скотнымъ дворомъ!.. Надо быть совершенно идіоткою, чтобы снять дачу рядомъ со скотнымъ дворомъ или-же ужь особенно любить со
сѣдство такого рода!.. Если вы любите скотные дворы и имѣете къ нимъ влеченіе, такъ вы и брали-бы для себя скотный дворъ, но вѣдь тутъ есть и люди, кромѣ животныхъ-съ!..
— Вы очень грубы и дерзки, мой милый!—возражала жена.— Вы выражаетесь, какъ пьяный мужикъ...
— Гм!.. Я удивляюсь, какъ ото я сдерживаю себя и не бросаюсь иа всѣхъ съ кулаками, съ дубинами, съ оружіемъ!.. Меня чти проклятыя мухи съ ума сводятъ, доводятъ до бѣшенства!..
— Но вѣдь и мнѣ не сладко отъ нихъ, Иванъ Лукичъ!.. — Вамъ подѣломъ, не нанимайте такую дачу!..
— Кажись, свистокъ на работу,—надо идтить... — Да вѣдь тебя прогнали...
— А я въ эти часы около дачныхъ террасъ работаю — драпировку сымаю...
— Да?.. Вы очень любите обвинять другихъ, а вотъ, по-мое такъ ото вы виноваты, а не я... — Я?!?
— Да-съ!..
— Чѣмъ-же это?
— А тѣмъ, что у васъ нѣтъ никакой иниціативы, нѣтъ эн гіи, нѣтъ изобрѣтательности... Другой мужчина, болѣе энергич и предпріимчивый, нашелъ-бы средство какъ-нибудь уничтож мухъ, а васъ даже па борьбу съ мухами не хватаетъ, жалкій человѣкъ!..
— Она дура, она совсѣмъ дура!—кричалъ Иванъ Лукичь Да знаете-ли вы, безгранично, глупая женщина, что нѣтъ ни кихъ средствъ для борьбы съ мухами?.. Если-бъ здѣсь водил во множествѣ волки, шакалы, тигры, такъ я нашелъ-бы срество для борьбы съ ними!.. Я купилъ-бы револьверовъ, ружей,
текъ и перестрѣлялъ-бы ихъ, а что я сдѣлаю съ мухами. Я избиваю ихъ десятками тысячъ, а онѣ родятся сотнями
сячъ, такъ что я сдѣлаю?.. Если-бъ на моемъ мѣстѣ былъ воеватель цѣлаго міра Наполеонъ, такъ и онъ ничего не полалъ-бы!..
— Ну, Наполеонъ подѣ лалъ-бы... — Что-съ?
— Нашелъ-бы что-нибудь... — Но что-же, однако?..
— Да вотъ заставилъ-бьі сыновей истреблять мухъ, а не имѣете на вашихъ сыновей никакого вліянія, и они вы
слушаютъ, не уважаютъ... У пасъ ихъ пять человѣкъ, Я, только бѣгаютъ по лѣсамъ да рыбу ловятъ въ то время, и мухи заѣдаютъ до смерти ихъ родителей...
Иванъ Лукичъ замолчалъ, побѣжденный этимъ доводомъ жены.
„А вѣдь она права!..—думалъ онъ.—Мальчишки дѣйсттельио могли-бы помочь горю, если-бъ побольше любили своихъ родителей... Надо поговорить съ ними объ этомъ“...
У Куетиковыхъ было пять сыновей, отъ десяти и до шести цатилѣтняго возраста. Мальчики, достаточно намучившись за книгами, лѣтомъ цѣлые дни рыскали по лѣсамъ и полямъ.
МУХИ.
(Картинка).